Корпорация Vallen'ок 3 - Сергей Хардин

Вот и он, конференц-зал. Массивная дверь из темного дерева с хромированной табличкой выглядела очень солидно, на внешних проявлениях тут явно не экономили. Я замер на секунду, пытаясь вдохнуть поглубже, но холодный воздух коридора словно застрял комом в горле. Мне бы еще полчаса-час, и организм полностью победит последствия путешествий во времени, но у меня столько времени в запасе не было.

— Вперёд, нас ждут великие дела! — Мысленно пнул я себя, ощущая очередной прилив ярости, и незамедлительно толкнул дверь.

Зал был неожиданно тесным, освещенным мертвенным светом люминесцентных ламп. Длинный стол, застеленный зеленым сукном (странный выбор на мой взгляд), казался бесконечным. А за ним — словно сидел трибунал, и во взглядах, устремленных на меня, не было ничего хорошего.

Хосино Мичи вальяжно развалился в кресле председателя, играя явно дорогой ручкой. На его лице словно не было ни единой эмоции, этакая маска беспристрастности, но губы порой на мгновение искажались в злобную ухмылку. Глаза, быстрые и хищные, скользили по мне, словно выискивая слабину. Я буквально кожей ощущал его липкий, оценивающий взгляд.

Госпожа Ямада из внутреннего аудита, если верить информации от моей команды, сидела по правую руку от него. Они прислали мне все свои наработки в тот момент, пока я ехал в лифте, жаль, эта информация мне вряд ли поможет. Я здесь для всех новичок, а как иначе? Это была женщина средних лет, в безупречном сером костюме, чьи тонкие пальцы лежали на пухлой чёрной папке.

Бесстрастный, даже, пожалуй, несколько отрешенный взгляд, был устремлен куда-то в пространство над моей головой. Перед ней, поблескивая сталью, лежал большой калькулятор, который в этом высокотехнологичном здании казался каким-то атавизмом.

— Её боги — цифры, — подумал я, — а меня тут прочат на роль жертвенного барашка.

Третий персонаж был настоящей горой мышц, даже для европейца. Его широкие плечи были напряжены, а массивные руки не лежали, а покоились на столе. Он даже не смотрел в мою сторону, но я чувствовал где-то на подсознательном уровне, что в этот самый момент он сканирует меня словно рентгеном. Даже его молчание ассоциировалось со скрытой угрозой. Другой бы на моём месте покрылся холодным потом, но меня подобный индивид скорее наоборот, позабавил. Любопытно, какой отдел он собой представляет. С подобным типажом скорее вышибалой в ночном клубе работать, но, если бриллианты в запонках у него настоящие, то он явно не рядовой охранник.

В уголке пристроилась девушка секретарь, её пальчики бесшумно бегали по клавишам. Может она уже набирает мой приговор?

Напротив этого стола, этакого монолита власти стоял в одиночестве жалкий пластиковый стул. В этом интерьере он смотрелся безумно нелепо, я еле сдержался, чтобы не фыркнуть.

— Еще бы табуретку поставили, — проскочило у меня в голове, — Раз эшафот сколотить не догадались, заразы.

Хосино взглядом указал мне на него с ехидной гаденькой ухмылкой.

Путь к стулу в несколько шагов показался марш-броском по минному полю. Я шел, напрягая каждую мышцу спины и ног, стараясь держаться максимально прямо. Но тремор в моих членах ещё не до конца меня покинул, и онемевшие ступни шаркали по полу чуть громче, чем хотелось бы. Я чувствовал на себе тяжелые взгляды трибунала, ощущал зловещую тишину зала, нарушаемую только тихим гудением проектора и стуком моего собственного сердца.

Такое же ожидание кровавого зрелища было, пожалуй, в древнем Колизее, когда на арену выпускали льва. «Вот только лев здесь я, с перебитыми лапами и пустотой в черепушке», — горько пронеслось в моей голове.

Я опустился на стул, стараясь сделать это хоть сколько-нибудь достойно, но пластик противно скрипнул подо мной.

Итак, место боя определено, противники в сборе. Спасительный «ластик» хоть и лежал в нагрудном кармане, но использовать после вчерашнего я не мог, да и не стал бы. Теперь только своими силами, своими и моей команды, но об этом Хосино знать не стоит. Битва началась, и первый удар не за мной.

Тишина в зале была тягучей, как смола, и Хосино позволил ей повиснуть на минуту дольше, чем это было нужно — чистой воды психологический садизм. Потом он церемонно откашлялся, громко, и вызывающе фальшиво.

— Канэко-сан, — начал он, голос масляный, но со стальными нотками. — Сегодня нам предстоит разобрать печальные последствия операции под вашим… руководством. — Он сделал паузу, давая слову «руководством» язвительно повиснуть в воздухе. — Ваши решения, — тут голос потерял всю маслянистость, став резким, как удар хлыста, — привели к катастрофической цепочке провалов.

Он щелкнул пультом. На экране всплыли жирные, кроваво-красные цифры. Ямада автоматически пододвинула свой калькулятор, а её пальцы хищно замерли над клавишами.

— Первое, но самое страшное, настоящее финансовое кровопускание всей нашей корпорации. Перерасход на сорок три процента! — Хосино врезал словами, будто молотом по наковальне. Цифры на экране пульсировали, словно тоже обвиняя. — Миллионы иен, Канэко-сан! Выброшенные на ветер из-за вашей недальновидности! А может, халатности?

Я сжался внутри. Место физической слабости занимала клокочущая ярость, я внезапно вспомнил, как в своей прошлой жизни ненавидел этих офисных мышей, которые в жизни не поднимали ничего, тяжелее ручки, зато мнили себя вселенскими специалистами во всех сферах. Эффективные менеджеры, мать их.

— Далее. Безрассудство, граничащее с преступлением! — Хосино рявкнул, указывая пультом на экран. Появилось фото трещины в бетоне моста. Рядом — фотография с моста всё того же, покосившегося щита. — Сто десять тонн, Вы что, читать не умеете? И с картами не дружите, Канэко-сан? Или Вы сознательно подставили компанию под уголовную статью? И заодно под лишение лицензии на грузоперевозки⁈

Внушительный господин (кто он, ребята так и не смогли выяснить) мрачно кивнул, а его тяжелый взгляд впился в меня, как штык.

— Что там у нас дальше? Ах да, коллапс графика монтажа! — Хосино вскинул руки, изображая театральное отчаяние. — Столько часов задержки, заведомо ошибочные документы на турбину, и всё из-за вашей некомпетентности! Весь синхрон монтажа был разрушен! Убытки — астрономические! — На экране слайд с тем самым обратным таймером, что так подстёгивал нас во время всего «мероприятия».

Я стиснул зубы, но приказал себе успокоится и расслабиться. Наш недоруль решил пойти ва-банк, собрав и реальные проблемы, и надуманные факты, очевидно думая, что подобный вал претензий мне не разгрести. Зря, очень зря, но не стоит пока показывать свои карты, пусть еще немного поерепенится.

— И, как апофеоз, самоуправство в порту! — Хосино сделал паузу, впитывая нарастающий шёпот в зале. На