Вечно голодный студент 2 - RedDetonator

— Мне кажется, там была наибольшая концентрация людей, — сказал Ронин. — Лучше туда не спускаться.

— Но от чего они умерли? — спросил я. — Что здесь случилось?

— Пули, — поднял Проф чьё-то ребро. — Трещина пулевая. И посмотрите вокруг.

А вокруг полно пулевых отверстий разного калибра. Похоже, что внутри ТРЦ шла какая-то очень интенсивная война.

— Жуть… — прошептала Лапша.

Поднимаемся на второй этаж по навсегда замершему эскалатору — тут получше, чем на первом этаже. Костей существенно меньше, но зато следов боевых действий больше. Тут взрывали гранаты, палили из гранатомётов и жгли бутики чем-то особо горючим. Даже сейчас чую какой-то химический запах, пробивающийся через тухлятину.

— Нет, здесь будет очень тяжело ночевать, — сказала Лапша.

— Мы ещё не были на третьем этаже, — покачал головой Проф. — Поднимаемся.

На третьем этаже ситуация оказалась получше, то есть, повреждений поменьше, но трупная вонь всё та же…

— Кино, — сказал Щека. — Можно на театральных креслах неслабо почиллить. (1)

— Как вариант, — кивнул я. — Жаль, что кино не посмотреть…

Доходим до кинотеатра — тут была жёсткая перестрелка, с кучей пулевых отверстий в стенах, россыпями гильз на полу и пятнами давно запёкшейся крови.

Какая-то жесть творилась, но никаких намёков на то, за что здесь сражались люди. Точно не против животных — против них воюют совсем не так. Если животные, конечно, не укрывались за стенами и не вели ответный огонь…

В кинотеатре афиши: «Холоп 3», «Приключения пингвиненка», «Властелины Вселенной», какие-то сожжённые афиши и реклама всякой пижни.

Внимательно изучаю пятый зал на предмет тепла, но здесь чисто.

— Я поставлю растяжки на выходе, — предупредил нас Ронин. — Щека, помоги мне.

— Держите это в голове, когда решите выйти куда-нибудь, — сказал Проф.

Разваливаюсь на ближайшем кресле и расслабленно прикрываю глаза.

— А здесь, кстати, почти не воняет, — отметил Щека, принюхавшись.

— Студик, — подошёл ко мне Проф.

— Да? — открыл я глаза.

— Нужно обсудить кое-что, — сказал он.

— Давай, — кивнул я.

— Дождёмся Ронина, — произнёс Проф и посмотрел в сторону выхода из кинозала.

Ронин и Щека вернулись через несколько минут.

— Поставил РГД-5, — предупредил всех Ронин. — Специальную, без временной задержки. Заденете — рванёт сразу. Не задевайте.

— Нам нужно подумать о том, что делать дальше, — сказал Проф. — Нужна разведка…

— Ах, ну, понятно, — усмехнулся я. — Предлагаешь мне сходить в одиночку и разнюхать обстановку?

— Да, — ответил Проф. — Нужно дождаться, когда окончательно стемнеет и пошарить по окрестностям. При обнаружении угрозы срочно возвращаться, но не напрямую, а окольными путями.

— Разведка в радиусе не более пятисот метров, — добавил Ронин. — Так мы узнаем, что вокруг точно никто не водится.

— А если меня учует зверьё? — спросил я.

— В таком случае сразу рви назад, — ответил Проф. — Зверей с хвоста не снимешь, поэтому будем встречать.

— Ну, окей, — пожал я плечами. — Когда выходить?

Проф посмотрел на часы.

— Где-то через три-четыре часа, — ответил он.

— Нормально, — кивнул Ронин.

— Хорошо, выйду, — сказал я.

*Российская Федерация, город Москва, район Люберцы, ТРЦ «Выходной», 23 октября 2026 года*

Выспаться нормально не удалось, потому что дали всего четыре часа, поэтому я вышел из ТРЦ не очень довольным.

Маршрут исследования местности дали предельно простой — надо походить в радиусе пятисот метров вокруг «Выходного» и поискать признаки недавней активности.

Иду на запад, чтобы посмотреть на жилые дома. Сейчас, как раз, упала температура, потому что ночь, а это значит, что обитаемые дома будут ярче фонить теплопотерями.

Перелезаю через забор, прохожу через территорию какого-то предприятия, прохожу через калитку и оказываюсь во дворе пожарной части.

Тут всё давно мертво. Даже пожарных машин нет — наверное, выехали на вызовы в первые дни и не смогли вернуться. Или их направили куда-то в другое место, где они так и остались.

Постояв так пару минут, прохожу через двор и двигаюсь к кирпичной пятиэтажке. Встаю перед ней и осматриваю окна.

Почти у крыши написано «Слава военным строителям! 1989».

Многие окна выбиты, поэтому пялиться на них нет никакого смысла, ну и вообще, как оказалось, смотреть на здание было бессмысленно, потому что никакого тепла я не обнаружил.

У меня двойственное ощущение — мне сегодня не хочется никого находить, но я должен искать.

Следующими на осмотр были дохренаэтажные новостройки.

«Пять, шесть, семь…» — начал я считать этажи, попутно ища тепловые пятна. — «… двадцать пять. Да, дохрена».

Дворик тут говённый — маленький какой-то, заставлен машинами, которые никуда не уехали, ещё и с микроскопической детской площадкой. Человейник какой-то.

Я рос в нормальном дворе, построенном ещё в СССР, с нормальными условиями — я знал многих пацанов и девчонок, живущих по соседству, в раннем детстве мы часто играли вместе, а потом это всё прекратилось. Постепенно, как-то само…

Тут же складывается впечатление, что во двор особо не выйдешь, с людьми не пообщаешься — будто сам дом предполагает, что ты всё своё свободное время проведёшь в этой бетонной конструкции, в одиночестве или в кругу немногочисленной семьи. Я бы не хотел здесь жить, и пофиг, что Москва.

«Ещё и сраные заборы…» — подумал я, перелезая через ограду.

Обзор, из-за деревьев, не до конца лишившихся листвы, маленький. Тут мне в голову приходит отличный план, надёжный, как китайские часы — нужно забраться на эту дохренаэтажку и посмотреть на окрестности с неё. Это же логично — Таблеткин говорил, что в неизвестной местности надо стараться предварительно проводить рекогчтототакое с господствующей высоты.

«Реконкистадоровку…» — попытался я вспомнить. — «Реканистировку… А, в жопу — разведку».

Захожу в 1-й подъезд и начинаю томительный подъём по лестнице.

«Таблеткин говорил, что рекончтототам — это не совсем разведка», — вспомнил я. — «Разведка — это общее понятие, а вот эта штука — это конкретный вид деятельности, чтобы уточнить детали с карты. Короче, прикинуть расклады и потом думать, как действовать. Это, как раз, про нас».

Двадцать пять этажей спустя, нахожу вход на крышу. Дверь уже раздолбана кем-то решительным — выстрелом из дробовика в область замка, поэтому я беспрепятственно вышел наружу.

Здесь кто-то жил, судя по всему. Стоят