Молот Пограничья. Книга III - Валерий Пылаев

Однако внешний вид за это время не изменился нисколько. Я все так же щеголял аристократичной бледностью, присущей разве что столичному или новгородскому пижону, но уж точно не князю Пограничья, который возвращается в родовое имение только выспаться и перекусить — и то не всегда. Я целые дни проводил бок о бок с дружиной. Те же тренировки, еда, та же беготня по лесу вокруг Гром-камня и бессчетные упражнения с оружием и без.

И все же парни выглядели иначе. Василий на моих глазах превращался в пышущего здоровьем атлета, чьи бицепсы уже едва помещались. Иван стремительно догонял брата, и даже их отец, давно разменявший пятый десяток, понемногу обрастал мускулатурой.

И только я, наоборот, похудел. Не высох до скелета, конечно же, но все же сбросил с сентября несколько килограмм. Мое нынешнее тело и раньше не слишком-то торопилось набирать жирок, однако теперь и вовсе превратилось в один сплошной набор мышц. Ключицы выступили, а скулы чуть заострились, добавляя лицу лишние пару лет возраста. Развитые тренировками мускулы никуда не делись, но теперь не бургились под кожей, а все больше напоминали жгуты из плоти.

Как будто организм решил без моего ведома избавиться от всего, что почему-то считал лишним, и перешел в режим абсолютной функциональности, попутно избавившись даже от намека на груз в области пояса. Плоский живот над резинкой подштанников теперь походил на стиральную доску, и выглядело это… странно. Любители щеголять осиной талией наверняка только обрадовались бы подобному, но я прекрасно знал, что у обычных людей такие кондиции достигаются разве что голодовкой.

Мне же случалось есть и солдатские каши с маслом и говяжьей тушенкой, и наваристую уху, которую готовил Жихарь. Чай я всегда пил с парой-тройкой кусков рафинада, да и отказываться от бабушкиных пирогов, конечно же, не спешил. Жизнь на Пограничье не слишком-то балует людей, а под боком у Тайги, да еще и перед самой зимой, лучше запастись теплом и энергией про запас. Поэтому даже самые подтянутые из солдат или гридней редко напоминают натурщиков или цирковых атлетов.

Но меня законы природы, похоже, решили обойти стороной.

Однако больным я себя уж точно не чувствовал. Начиная с определенного ранга, физическая мощь Одаренного почти не зависит от размера и крепости мышц, но я всегда предпочитал тренировать не только Основу, а еще и тело. И оно отзывалось на нагрузку, благодарно наращивая выносливость и силу — и продолжало это делать, даже когда начало понемногу подсыхать. Я без труда ломал надвое лошадиную подкову две недели назад, и сейчас бы тоже справился — пожалуй, даже легче.

Но что тогда? Магия?..

Нахмурившись, я зажег на ладони крохотный огонек. Основа отозвалась сразу же, а через мгновение за ней подключился и контур, тянувшийся от жив-камня в подземелье. За ним вспыхнуло первородное пламя в кузне, а потом где-то далеко за Невой проснулся Вулкан. Огневолк, как и всегда, гулял сам по себе, лишь изредка наведываясь в усадьбу. В последнее время мы виделись все реже и реже, но вовсе не потому, что наша связь ослабла. Наоборот — теперь я без особых усилий мог вызвать его хоть с пяти километров, хоть с целой дюжины.

Энергия циркулировала через контур без задержки, с едва заметными потерями на отклик. С тех пор, как я взял за правило проходиться по настройкам каналов каждый вечер, они работали почти идеально.

Почти.

Вздохнув, я вытер лицо, натянул через голову рубаху и направился вниз, чтобы позавтракать. Будь в зале ее сиятельство вредина, бабушка или уж тем более дядя, меня тут же затянуло бы в водоворот повседневных забот. Но сегодня первой почему-то проснулась Полина — и утренний разговор начался совсем не так, как обычно.

— Опять дурной сон? — поинтересовалась сестра, пропустив и приветствие и все прочие ритуалы.

Обычно она начинала день с чашки кофе или свежей газеты — конечно же, если дядя не успевал добраться до нее раньше. Однако сегодня почему-то решила просто посидеть за столом, дожидаясь остальных.

— Вроде того, — вздохнул я, устраиваясь напротив. — Что, так видно?

— Ну… вообще-то да. Выглядишь, честно говоря, не очень. — Полина чуть подалась вперед. — А чувствуешь себя как, нормально?

— Вполне. — Я пожал плечами. И, подумав, добавил: — Но давно уже хотел тебя попросить глянуть. Ты же у нас целитель.

— Я и так каждый день гляжу. И на тебя, и на Катюшку, и на бабушку… на всех. Если что-то серьезное было, давно бы заметила… Но давай попробую. — В голосе Полины на мгновение послышалась что-то слегка похожее на обиду. — Сиди ровно и не двигайся.

Я молча кивнул и прикрыл глаза, отдаваясь на волю чужого Дара. Основа легонько встрепенулась, когда сестра потянулась ко мне, но тут же успокоилась — никакой угрозы такое прикосновение не таило.

Даже когда магия пробралась под кожу, буквально просвечивая тело насквозь. Может, Полина и правда каждый день проверяла здоровье всех в усадьбе, но так глубоко точно не лезла — иначе я бы непременно почувствовал: прозевать вмешательство такого уровня было попросту невозможно.

— Ну как? — поинтересовался я через полминуты. — Нашла что-нибудь?

— Ни-че-го. — Полина зачем-то отчеканила слово по слогам. — Физически ты в полном порядке.

— Абсолютно?

— Ну… Совсем уж ничем не больных людей не существует. Но ты определенно куда здоровее меня, Кати, бабушки, дяди — да и вообще любого в Гром-камне.

— Звучит обнадеживающе, — усмехнулся я. И тут же снова нахмурился. — Физически. А… не физически?

— Сама не пойму. Вроде и ничего, а вроде и с аспектом какая-то ерунда творится. — Полина прищурилась, и я снова ощутил прикосновения ее Дара. — Основной как обычно, а второй… У тебя ведь Жизнь, как и у меня, да?

— Была, кажется. — Я кое-как вспомнил, что выдал прибор в военном госпитале. — Но так, не густо.

— Вижу, что не густо… Еще Лед появился.

— Это от кракена, — догадался я. — Помнишь, Жихарь рассказывал?

Я прикрыл глаза и попытался расплести в астрале нити аспектов, но вышло не очень: для полноценной медитации господский дом с его шумом явно не годился, так что у меня получилось только слегка проявить магию.

Алые искорки — Огонь. Зеленые — Жизнь, которая к тому же еще и норовила спрятаться за голубым Льдом. Разноцветная мишура поблескивала вокруг, однако выделить отдельные стихии я так и не сумел.

Да и зачем?

— Не пойму. То ли Жизнь просела, то ли это Лед так теперь искрит. —