Зодчий. Книга VI - Юрий Александрович Погуляй

умудрённые сединами мужчины и женщины вели себя со мной как с благодетелем. Эта социальная роль мне тоже не нравилась, но я старался тепло улыбаться каждому из творцов и найти пару добрых слов.

В искусстве я не разбираюсь, но зато вижу уровень Эха и понимаю, что люди обладают талантом. Особенно мне запомнился мужчина средних лет, с длинными седыми волосами, собранными в неряшливый хвост. Он сильно смущался и краснел, когда его подвела Марина. В руках у него был зажат стакан с минеральной водой, и художник держал его так крепко, что я переживал как бы тот не лопнул.

— Нестор Побегай! — представила его Марина. — Изумительный представитель нового импрессионизма. Закатные холмы Бреста, помните?

О да, мистическое полотно, где обычные холмы в сумерках превращались в ландшафт совсем другого мира, с огоньками домов, как символом человеческой надежды, на фоне пелены Изнанки. И крошечная фигурка телёнка пьющего из реки.

— Я… Это… Ну… Ваше сиятельство, — пролопотал Побегай, не зная, куда деть глаза. — Ну вот… Спасибо. Очень… Лестно? Тронут? Эх…

— Прекрасная работа, мастер. Прекрасная. Быть может, у вас есть что-то новое?

— Это… Новое? Ну… — он засопел, багровея. Надеюсь, удар его не разобьёт здесь. — Оно есть… Оно, правда, сильно хуже… Но… Может быть…

— Михаил Иванович, уверяю, Нестор Гордеевич обязательно выставит свою работу на персональной аллее нашей галереи, как только та будет готова, — вмешалась вальяжная и шикарная Марина.

— Если возьмёте, — поник Побегай и снова вздохнул.

Я улыбнулся ему, перемещаясь дальше. Увидел Светлану возле скульптурной композиции танцующей с лешим Бабой-Ягой. Мой тёмный собрат, спрятанный глубоко в душе, передёрнулся, и у меня всплыло слово «пошлятина». Хотя ничего в застывших посреди танца сказочных персонажей об этом и не говорило. Леший стоял на одном колене, а Баба-Яга замерла в повороте, со счастливой улыбкой на лице. Они не были больше персонажами сказок, такими, которых их привыкли видеть. Они были… Простыми людьми, со своими заботами?

Проклятье, мне тоже нравилась эта работа. Я остановился рядом со Скоробогатовой, наслаждаясь линиями танца. Графиня в вечернем серебристом наряде задумчиво изучала статую, и энергия от девушки питала мой Конструкт в усиленном режиме. Я просто видел потоки там, где Эхо сходилось с эмоциями зрителей. И могу сказать честно: большая часть посетителей так или иначе реагировали на выставленные шедевры, а уловители энергии перехватывали возмущения каналов и направляли в необходимую сторону.

Нужно больше культуры!

— Она выглядит такой счастливой… — вдруг сказала Светлана, почувствовавшая моё присутствие. — А этот Леший, он… Как мужчина мечты. Не думала, что мне здесь понравится, Миша.

— Люблю удивлять.

— Да, это у вас выходит изумительно, — улыбнулась она мне, а затем резко отвела глаза. — Вы построили прекрасное место.

— Я старался.

— Я всегда хотела уехать, Миша, — странным тоном проговорила графиня. — Подальше отсюда. Подальше от этих лесов, озёр, от одних и тех же лиц. Куда-нибудь, где всегда шумно, где много неизведанного. Где надо думать о вечернем наряде, а не о том, придёт ли сегодня что-нибудь со стороны Изнанки. Театры, концерты, музеи… Новые эмоции, новые впечатления.

Я терпеливо ждал продолжения.

— А теперь не хочу, — закончила мысль Светлана. — Потому что вы всё изменили.

— Это только начало. Дайте мне только развернуться, Света, — заметил я с улыбкой.

— Я бы дала, Миша, — сказала графиня. — Но меня ведь никто не спросит. Здесь сошлось столько интересов вокруг вас. Куда скромной провинциальной девушке до них.

— Вы себя недооцениваете.

— Ваше сиятельство! — рядом оказалась Марина. Присела в поклоне перед Скоробогатовой и повторила: — Ваше сиятельство. Простите, могу я отвлечь вас на минутку?

Светлана кивнула, глянув на мою помощницу странным взором, и та увлекла меня за собой.

— Он приехал! — сказала она мне торжественным шёпотом, а затем сразу пояснила:

— Скульптор Астахов!

Отлично. Тот самый мастер, которого я хотел попробовать заманить к себе на работы, вместе с гигантским кристаллом из Нямко.

— Где он?

— Ещё не здесь. Просто хотела доложить. А ещё с вами хочет познакомиться продюсер Мясоедов. И, прошу вас, ваше сиятельство, отнеситесь к господину Мясоедову с максимальной серьёзностью. Его музыкальные проекты известны по всему миру. Мне кажется, это то, что вас могло заинтересовать особенно. Вы же собирались строить концертную площадку? Давайте я вас представляю.

Я кивнул. Планы осваивать все энергетические направления у меня на самом деле были.

— Вот он, Михаил Иванович, — увлекла меня за собой Марина. Мимоходом проверив сообщения по другим направлениям, я зашагал в сторону полного мужчины с по-женски пухлыми губами и ангельским выражением лица. Конычев ещё не добрался до Ростова. Отряд охотников ушёл на поиски нужных мне ресурсов и все подразделения сталкеров до сих пор были в рейде. Закончился заказ на оружие, нужно было забрать очередную порцию стрел и амулетов.

Один из «революционеров» из списка Миклухи развёл бурную деятельность в сети, организовывая какую-то ячейку для «решительных действий». Бдительный Черномор вскрыл его нехитрый шифр, которым тот общался с «коллегами». Молодой специалист по рекламе искал мать с определённым ребёнком. Ему обязательно нужна была девочка лет семи, желательно с длинными светлыми волосами и голубыми глазами. Идеально, чтобы кудрявая и готовая выехать в Магадан для фотосъёмки, где недавно прошла волна протестов на оборонном заводе. Нужны были работы для зарубежной прессы о жестоком противостоянии власти и обычного народа, вынужденного выйти на улицы с детьми.

— Что вы хотите сделать с этим людишкой? — спросил у меня Черномор.

— Внимательно всё записать, мой электрический друг, — ответил я, натягивая на лицо дежурную улыбку и принимая крепкое рукопожатие с продюсером Мясоедовым, над головой которого краснела плашка, обозначающая высокие угрозы. Так что ангельское личико обмануть меня никак не могло.

Да и не может человек, занимающийся продюсированием творческих людей, быть безобидным. Вон, даже на меня если посмотреть.

— Очень рад видеть вас лично, ваше сиятельство, — сказал Мясоедов, после короткого ритуала знакомства, проведённому Мариной. — Признаюсь, приехал из-за скуки. Был здесь два года назад на предмет некоторых мероприятий. Вы сумели изменить край в лучшую сторону. И у меня есть к вам парочка предложений.

Я огляделся. Мы стояли возле картины, на которой щенок смотрел на своё отражение в пруду, усыпанное яркой кленовой листвой. От неё веяло осенью.

— С удовольствием выслушаю.

Поток энергии был запредельный, и значит, ранг Конструкта подрастёт немного быстрее, чем планировалось.

Деревня Лабуче. Непал.

Солнце коснулось склона Горы, и снег засверкал. На улице стыло выл ветер, но Магистр всё равно улыбался, заворожённый ежевечерним ритуалом. Мир темнел на глазах. Погружался в его единственно верное состояние. Снаружи послышался протяжный голос яка. Мимо дома прошёл