Великая Пустошь - Александр Владимирович Неверов

От ярости его просто трясло. Он вдруг ясно понял, что так это дело не оставит и накажет этих гадов! А в особенности того, который вырубил Колчяныча.

"- Я убью его!" - зло подумал парень.

Тут же вспомнилась юная красотка. Голова закружилась, и Агей присел, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. Он понял, что влюбился, и теперь не сможет без неё жить, но в то же время осознал, что этих мужиков, которые так подло скрутили его друзей, он накажет. И весьма сурово!

Как это сделать он пока и понятия не имел. Седат наверняка придумает! Вспомнив про старика, он вспомнил и про его инструкции. Поднявшись на ноги, Агей осторожно двинулся между деревьев, часто замирая и внимательно прислушиваясь.

Вот и их лагерь. Лежат тощие тюки и тихо хнычет проснувшийся мальчонка. Когда Агей приблизился, Амин тихо зарычал.

- Тихо! - шёпотом сказал парень. - Это я! Не бойся!

Мальчишка перестал рычать и захныкал. Агей приблизился и тут же окунулся в сильный смрад. Похоже было, что мальчонка, как обычно, обосрался.

Понимая, что сейчас не то время, чтобы морщить свой нежный носик, Агей приблизился и развязал мальчишку. Тот замолчал и забормотал:

- Куля, кусять...

- Будет тебе куля, подожди!

Разыскав в темноте мешок старика, Агей сунул туда руку и сразу нащупал что-то твёрдое и тяжёленькое. Немного удивившись, парень вытащил стальной топорик старика, который видел у него на огороде. Парень в темноте рассмотрел его, удивляясь, как тот удобно лежит в руке.

Невыносимо сильно захотелось долбануть этим топориком по башке того мужика, который угостил Коляныча прикладом по затылку.

В голове сразу замелькали героические видения, как он, Агей, врывается в лагерь этих сраных фермеров и рубит их этим топориком направо-налево. В живых он оставляет только свою красавицу, рвёт на ней платье, заваливает красотку в траву и... После этого, он предлагает девушке стать его женой, а она говорит, что ждала его всю жизнь...

Представляя это, парень сам удивился своим безумным мыслям. Он много разных приключенческих книжек прочитал, но ни в одной, подобной дикости не было...

Однако мысли были такие заманчивые, что Агей почувствовал между ног возбуждение...

В себя его привело хныканье Амина. Парень вдруг почувствовал, как тут воняет дерьмом, и сексуальное возбуждение сразу же испарилось. Отложив топорик, он нащупал в мешке мешочек с сухариками, вытащил его, развязал и подсел к мальчонке, протянув ему сухарик. Тот взял его, замолчал и стал жевать без всяких эмоций.

Не обращая внимания на удушающий смрад, Агей тоже начал жевать вкусный сухарик. Он сидел рядом с обосравшимся мальчишкой, давал ему сухарик за сухариком, потом дал попить остатки воды из фляги, попил сам, и в это время думал:

"- А что, если там и Седата схватили? Что тогда???"

В голове опять замелькали яркие картинки, как он врывается в лагерь фермеров, рубит всех топориком и освобождает друзей... Однако, очень быстро Агей понял, что это всё бред. В жизни так не бывает. Если он и ворвётся в лагерь, даже когда там все уснут, то его самого быстро схватят, а этот топорик засунут ему в одно место, да так, что до конца жизни он будет сраться, как безумный мальчонка рядом.

С трудом оторвавшись от поедания вкусных сухарей, Агей отложил мешочек и попил воды. Мальчонка тихо сидел рядом. В темноте парень видел, что тот засунул палец в рот. Послышалось тихое журчание и Агей, без всяких эмоций, понял, что малыш обоссался...

"- Надо что-то делать! - крутилось в голове. - Надо придумать! Крайне надо!"

Разумеется, мысли его были не об обоссавшемся мальчугане, а о произошедшей с товарищами беде...

Взяв в себя в руки, Агей стал думать, как исправить ситуацию. Очень быстро, морщась от досады, он понял, что силой ничего он сделать не сможет. Нет! Это только в глупых детских книжках герой, в одиночку, нападает на кучу врагов и отвешивает им всем люлей, побеждая.

"- В реальной жизни, любой из тех мужиков, даже тот щуплый тип у костра, скрутит меня, - досадливо думал парень. - Надо придумать что-то реальное! Но, что?"

Он вертел ситуацию в голове, и так и этак, и понял только, что ничего толкового в голову не лезет. Ясно стало только одно - что-то сделать может только старик Седат. Он ведь, джигит, что-нибудь, да должен придумать! Надо сидеть и ждать его!

О том, что делать, если и того сейчас там поймали и скрутили, Агей старался даже не думать. Он сидел рядом с вонючим мальчонкой и смотрел в сторону, где находились враги. Костра на таком расстоянии он, разумеется, не видел, но смотрел внимательно, прислушиваясь к каждому шороху, что было весьма затруднительно, ибо над ним все время тихо шелестели листья деревьев...

Парень просидел, наверное,