Киллер – корона чужого мира - Сергей Шишкин

тоже постараюсь. В Ленинград выезжаем в эту субботу, мы и так выбились из графика на неделю, там на автобусе добираемся до места съемок, это поселок Приозерский. Гостиницы в нем нет, а из «Колыбели революции» добираться слишком долго, поэтому остановимся в пионерском лагере. В нём по уверению организаторов (кивнула на сидящих чиновников за столом), всё готово к нашему приезду: отопление, столовая и даже баня с парилкой, плюс чистый воздух и лес. Телефон там тоже имеется, так что без связи, как некоторые опасаются, мы не останемся, — закончила своё выступление.

— А кто будет играть иностранца, Джона Рида? — на этот раз спросил Стеблов.

Да-да, фина пришлось поменять на американца, фильм же у нас совместный, поэтому Райво Хаапасало стал Джоном Рядом.

— Дин Рид, он уже в Ленинграде, встретитесь с ним на месте. Вопросы есть, вопросов нет, — я отошла от трибуны.

Ещё полчаса проторчала с американцами, спасибо наши чинуши не лезли, что-то там выступали с трибуны, наверное рапортовали. Самым дотошным из иностранцев оказался режиссер, долго расспрашивал о наших актерах. Если спросите кто, отвечу так, я выбрала для себя самого лучшего. Позвольте представить — Джон Элиот Стёрджес, известный благодаря своей кинокартине «Плохой день в Блэк Роке» (за него был номинирован на «Оскар» и «Золотую пальмовую ветвь»). Следующей была «Великолепная семерка», всем известный римейк «Семи самураев», который должен посмотреть каждый уважающий себя ценитель старых классических фильмов. Кстати, у нас кинокартины были не хуже, например «Броненосец Потемкин», который неоднократно признавался одним из самых лучших фильмов всех времён и народов, причем даже не у нас, а в капиталистических странах.

— До свидания товарищи, see you soon gentlemen, — попрощалась со всеми присутствующими в зале.

Уже потом, в автомобиле, Катя спросила про гонорар, почему у неё совсем другой, не как у остальных артистов.

— Потому что я так решила! София, которая снимается лишь в эпизоде, получит не меньше наших артистов, но им про это лучше не знать, иначе проблем не оберешься. Всё, хватит об этом, надоел этот бомонд, сейчас двигаем в ГУМ, там есть одна неприметная дверь, прямо напротив мавзолея, — громко хлопнула дверью Катиного автомобиля.

— Оль, моя машина здесь не причем, не нужно ломать её раньше времени, — подруга молитвенно сложила руки.

Блин, совсем забыла как Катюша относится к своему «Мусти», для неё это не просто автомобиль, а гораздо большее! Любой обладатель транспортного средства, получал у нас в стране некий статус, и чем дороже автомобиль, тем он становился более высоким. Например двадцать четвертая «Волга», предмет мечтаний миллионов, самая престижная модель, не то что горбатый «Запорожец». А иномарка, так это вообще нечто запредельное, в Москве их считанные единицы. Думаете я не замечаю какими взглядами на меня смотрят граждане, когда я выхожу из своего «Дефендера» или «Мустанга»?

— Извини Катюша, просто так всё достало, артисты эти долбаные, им сколько не дай, всегда будет мало, — сплюнула со злости в окно.

За это тут же получила таблетку «от сердца», тот самый валидол, которым лечили всё, вплоть до инфарктов.

Вот мы у ГУМа, стоим у той самой секретный двери, на которую смотрит Ильич из Мавзолея. Наверное он не так представлял наш будущий коммунизм, вернее так, но только не для кучки партаппаратчиков, а для всего народа. Вход в этот оазис счастья по специальным пропускам, бессрочный для членов политбюро и их семей, одноразовый для заслуженных учёных, писателей и космонавтов. Жму на кнопку звонка, дверь моментально открывается, за ней пост охраны. Серьёзный милиционер с ожиданием смотрит на меня, я молча показываю ему заветный кусочек картона.

— Присаживайтесь, сейчас к вам выйдет заведующая отдела, — охранник показал на небольшой диванчик.

Не успела я с Катей на нём расположится, как к нам подошла женщина, представилась заместителем заведующей двухсотой секцией, Галиной Свешниковой, однофамилицей нашей любимой модельерши. Протянула ей свой пропуск, конечно с паспортом, пусть оформляет как положено.

— У вас вторая категория, разрешено делать покупки раз в неделю, сопровождающих не больше трех лиц, — начала она, но была мной сразу перебита.

— Не интересует! — я под пораженные взгляды милиционера и заместителя секции разорвала свой пропуск.

— Это телефон с выходом в город? — показала рукой на аппарат стоящий у милиционера на столе.

Тот молча кивнул, похоже до сих пор не веря своим глазам, такое явно на его памяти впервые. Ну а я набрала один заветный номер, и чудо, через пару минут разговаривала с главой Партконтроля. Поздоровалась, справилась о его здоровье, не забыла спросила о настроении дорогого Леонида Ильича, который пригласил нас с подругой в Завидово. После всех сказанных формальных слов, вывалила свою проблему.

— Арвид Янович, это что же получается, в ГУМе я иду вторым сортом? — немного зло спросила своего собеседника.

Тот от такого вопроса закашлялся (курить нужно меньше), спросил где я нахожусь и что не так с моим пропуском. Пришлось по новой объяснять, говорить о вписанной в него второй категории.

— Это для меня не подходит, если нет полного допуска значит обойдусь, есть отличные магазины в Лондоне и Нью-Йорке. На худой конец пойду в Берёзку, выбор там не велик, но мне для жизни хватит. Выданный пропуск я аннулировала, быть второсортной не хочу, это ниже моего достоинства! — истерично закончила свой монолог.

— Пожалуйста успокойся! Скорее всего перепутали в канцелярии, я дам указание, всё быстро исправят. Походите пока по магазину, минут через сорок привезут новый пропуск, уже с первой категорией, — начал успокаивать меня Пельше.

— Ну хорошо, мы с подругой подождем, осталось решить последний вопрос, насчет заведующей этой секции. Встречать и оформлять она не пришла, послала лишь своего заместителя. Даже сейчас сидит в своем кабинете, как будто её это не касается! Похоже заведующая забыла, что незаменимых у нас нет, есть только незамененные! — снова завелась я.

— Давай это обсудим немного позже, сама знаешь что предстоит, сейчас не до этого, — предложил председатель Партконтроля.

С его предложением пришлось согласиться, подождем осеннего съезда, который кардинально изменит советский «Олимп», да и мои позиции хорошо укрепятся. Разговор с Пельше закончен, я тепло попрощалась с ним, всего что хотела добилась. Наверное многие зададут вопрос, а что если бы не срослось, латыш отказался? Не считайте меня полной блондинкой, всё было просчитано, да и некуда ему было деваться. На данном этапе я ему очень нужна, не зря