Наживка для неуловимого Командора - Анна Кривенко

Меня мгновенно окутало отвратительное злорадство и предвкушение, которое испытывал Одиэль, глядя на меня. Да, он посчитал, что уже поймал меня в силки, и сейчас радовался. Но, когда понял, что выдернут из физического мира и отправлен в ментальный, мгновенно посуровел. В нём зародился гнев — настоящая ярость, ведь он обожал доминировать и ненавидел, когда кто-либо управлял им извне. Но точно так же, как я читал его, он мог читать и меня.

— Да ты трусишка! — хмыкнул Одиэль, подходя ближе. Выглядел он теперь совсем иначе. Вместо скромной зоннёнской туники на нём было едва ли не королевское одеяние. Ну да, любитель покрасоваться, блистательный, могущественный в своих собственных глазах. Интересно, каким я представлялся? Наверное, тем же, каким видел себя со стороны — обычным, скромно одетым парнем в затёртой тунике, с потухшим взглядом и обрезанными волосами. Да, именно так я чувствовал себя в последние сотни лет…

Мой вид вызвал вспышку злорадства и презрения у Одиэля.

— И вот за этим щенком я гоняюсь уже пару сотен лет? — скривился он. — Ты хорошо спрятался, малыш. Но мне в любом случае отлично заплатят за твою поимку. Знаешь, твоих родителей до сих пор клянут. Загадка твоего исчезновения будоражит умы зоннёнов уже не одно тысячелетие. Ты там типа звезда. Кто-то утверждает, что ты участвовал в заговоре вместе с ними, поэтому тебя в любом случае ждёт суд, поверь мне…

Я сжал зубы.

— У тебя ничего не выйдет, — процедил твёрдо, всеми силами стараясь не распылять эмоции, хотя это было почти невозможно. В ментальном поле всё слишком открыто, почти невозможно было что-либо утаить.

— Сражайся, — усмехнулся Одиэль.

— Я не собираюсь сдаваться на твою милость.

— О, какая жалость! — он фальшиво сожалел. — Придётся повозиться лишние пять минут…

Не дожидаясь ответа, он выбросил в мою сторону мощнейшую ментальную волну. Она сбила с ног и заставила опрокинуться на землю. Ментальная проекция мгновенно превратилась в засушливую полупустыню. Потрескавшаяся земля оказалась усыпана острыми камнями, которые болезненно исцарапали спину, но я мгновенно вскочил и посмотрел на врага яростным взглядом.

— Нет, не позволю, — прошептал гневно. — Я не дам тебе торжествовать!

Выпустил ментальную волну в ответ. Одиэль быстро прикрылся блоком, но этого хватило, чтобы я успел рвануть вперёд и в прыжке нырнуть ему под руку. Прежде чем он успел развернуться, я ударил его в поясницу точным ударом кулака. Одиэль рухнул на колени со странным хрипом. Он привык бороться ментальными силами, но никак не руками. О возможности воевать вручную в ментальном поле, честно говоря, я тоже не слышал. Сейчас сработала привычка: я частенько вступал в бой, как обычный человек. То, что удары сработали даже здесь, меня самого удивило.

Одиэль был в шоке. Он не мог оправиться от жгучей боли, которая разливалась по его ногам. Тогда я нанёс второй удар прямо по шее, заставляя его упасть лицом вниз.

— Как видишь, не так уж ты всемогущ, — проговорил я с отвращением.

Вдруг он выбросил из себя информационный поток, который во мгновение ока достиг моего разума. Я увидел ужасающую картину: Марина отчаянно стучала в запертую дверь, требуя открыть, но никто не отзывался. Она напряжённо огляделась и поняла, что является пленницей, находясь в полутёмной комнате. После этого картинка сменилась — я увидел, как Одиэль приказывает командиру стражи убить девчонку через пять часов, если не поступит иной приказ.

Я замер. Не может быть! Он всё просчитал. Если я сейчас убью его, приказ не поступит, и командир убьёт Марину. Мне надо спешить! Решив, что проще выкрасть её и сбежать, я попытался выскочить из ментального поля, но не успел. Одиэль уже оправился — слишком быстро — и ударил меня по ногам. Я снова упал, но успел перевернуться. В этот момент грязный сапог упёрся мне прямо в шею, стало трудно дышать.

Одиэль, раздуваясь от ненависти, процедил сквозь зубы:

— Я не убью тебя сейчас только для того, чтобы потом посмотреть на твои муки. Мне доставляет удовольствие видеть страх, ужас и отчаяние в глазах таких, как ты, преступников.

С этими словами он ударил меня в солнечное сплетение, отчего я заорал от боли, и в тот же миг почувствовал, как меня уносит куда-то прочь.

Удар, боль…

Я открыл глаза и увидел над собой пылающее, адски горящее небо. Вокруг был песок, который мгновенно забился в рот и глаза. Я медленно сел, дрожа от слабости, и понял, что нахожусь посреди бескрайней пустыни, где-то в центре этого материка.

С огромным трудом встал на ноги, закрыл глаза и попытался телепортироваться обратно, представляя перед собой Марину, но ничего не вышло. Не знаю как, но Одиэль успел поставить на мои ментальные способности мощнейший блок. Блок, который делает меня обычным, уязвимым человеком. Блок, из-за которого ни телепортация, ни телекинез, ни левитация невозможны. Я пошатнулся. Он нет. Что же делать?

Марина!!!

* * *

Я тщетно стучала в запертую дверь и страшно злилась. Нас обманули. Меня заперли здесь безо всяких объяснений. Комнатка небольшая, полутёмная, но довольно уютная — гостевая спальня. Но теперь это ещё и тюрьма. Что происходит? Стало страшно за Эмиля. А вдруг с ним что-то случилось?

Я снова постучала, но никто не ответил. Окна также не открывались. Я готова была кусать себе локти от волнения, не могла усидеть на месте. Прохаживалась туда и обратно, пытаясь успокоиться, но время шло, а ничего не менялось. Наконец я устала. В этот момент дверь открылась, и я с надеждой уставилась на неё.

На пороге появился… нет, это был не Эмиль, а незнакомец в длинной тунике, с волнами светлых волос, разбросанными по плечам и спине. Он сделал шаг вперёд, его лицо оказалось освещено светом канделябра, и я шокировано увидела перед собой самого настоящего зоннёна. Он был удивительно красив, как божество, но божество жестокое и холодное — это ярко отражали его глаза. Глаза синие, колючие, похожие на куски льда.

— Ну, здравствуй! — пропел он мелодичным голосом, тщательно закрывая дверь. — Так значит, ты и есть… любовь Эмилинарэля?

Кто такой Эмилинарэль, я не знала. В этом имени удивительным образом сочетались целых два — Эмиль и Арель. Это совпадение могло бы насторожить, если бы не присутствие этого мужчины, который вызвал трепет одним своим появлением.

Да, я всегда интересовалась зоннёнами. Я могла бы трепетать в их