Лимбус. Том 1 - Эон Линь

– Как жаль, что нельзя запечатлеть такое в памяти навсегда. – Лис не отрывала восторженного взгляда от Шеола.

Его плавные движения сложно было назвать соблазнительными, скорее изящной игрой, которую поймут лишь сведущие в искусстве танца. Кажется, Шеол смог бы заставить замолчать даже строгого и вечно недовольного балетмейстера при дворе Экнора. Жнецу не мешало ни обилие звенящих украшений, ни наглазная повязка, ни приставучие демоницы. Признаться, сейчас эта повязка, наоборот, вызывала дикий восторг у дам, создавая флер таинственности.

Я с досадой хмыкнул. Определенно, эти двое могли произвести впечатление и сразить любое сердце. Отчего-то стало противно и неуютно. Вспыхнувшая неудовлетворенность и злость на всю эту ситуацию вызывали противный зуд. Почему они должны выставлять себя в постыдном свете, почему с них едва не срывают одежду? Почему я, победитель, должен наслаждаться этим зрелищем и прятаться от хищных демониц за колонной? Все было неправильно и напоминало мне самый первый выход в свет, когда я точно так же скрывался ото всех в тени гобеленов, а мой единственный друг упивался всеобщим вниманием. Тогда он даже не заметил моего отсутствия и на следующий день искренне недоумевал, чем же его высочество был недоволен. Все обещания, которыми он меня одаривал столько лет, оказались гнилыми, как надкусанное червивое яблоко, брошенное на землю.

Пораженный своими чувствами, я поспешил оставить душную залу, пропитанную ароматными благовониями, и выйти на свежий воздух. Веселье может продолжаться без меня – так было раньше, так будет всегда.

Прохладный ветерок приятно остужал кожу и успокаивал взбунтовавшиеся эмоции, даря легкое умиротворение. Я не понимал себя и того, что происходило вокруг. Все стремительно изменилось за половину ночи. Принц стал жертвой для жнеца, а жертва стала… Кем? Кого во мне видел Шеол сейчас? Очередное безликое подношение или личность под именем Нейн?

Мои же глаза видели необычного человека с таинственным прошлым, но никак не ужасного жнеца, пожирающего принцев раз в сто лет. Но забывать о предшественниках не стоило. Возможно, меня приведут туда, где я узнаю настоящую историю всех принцев, отданных в руки Верховного Жнеца. Хотелось бы однажды открыть все тайны, пусть даже это станет последним, что доведется увидеть перед смертью.

Музыка еще долго лилась из Весеннего Дома, пока финальные ноты не стихли, а за спиной не послышался звон монет.

– Опасно уходить одному.

Несмотря на шумевших гостей, тихий голос Шеола был прекрасно слышен. На языке вертелось много колкостей, но я сдерживал себя, потому что не понимал истинной причины своей злости или не хотел осознавать – прямо как раньше, на том проклятом балу. И тогда, и сейчас один из нас пытался спрятаться, подавляя жгучую обиду, а второй наслаждался вниманием девушек, забыв о виновнике торжества.

– Вас уже освободили? – наконец удалось выдавить мне.

– Не совсем. Мы поставлены прислуживать гостям и развлекать победителей турнира на протяжении всей ночи. – Его голос звучал ровно, словно происходящее его не беспокоило. – Принц Бреанейн, что-то произошло, пока меня не было?

Мне захотелось топнуть ногой и крикнуть: «Не знаю! Скажи сам!», но вместо этого я неожиданно произнес:

– У меня сегодня день рождения, представляешь? Забавно, да? Даже вино на празднике и то скисло. – Мои губы дрогнули и растянулись в жалкой улыбке. – Прости, ты же не знаешь экнорианских традиций. Это все неважно. Возвращайся, я тоже скоро приду. Как сказала госпожа Бинсюэ, мы почетные гости, не стоит пропускать праздник в нашу честь.

Я не мог видеть глаз Шеола и не понимал, какие эмоции выражает его лицо. Жнец нерешительно поднял руку и, помедлив, схватил меня за запястье и увлек за собой внутрь заведения. Когда мы добрались до оглушительно хохочущей Похоти, там все были уже достаточно пьяны. Сидя верхом на У Вэйшене, Лис сжимала ему щеки, усердно пытаясь влить в него вино.

– Вэй-вэй, не упрямься, давай повеселимся! Не будь небесной задницей, стань милым и послушным Вэй-вэем!

Бог Войны держался изо всех сил. В его глазах читалась немая мольба о помощи, и мне стало искренне жаль генерала.

– Лурия! – громко крикнул Шеол, и Похоть, прекратив смеяться над мучениями У Вэйшеня, посмотрела на нас.

– О, вот и наш победитель, который смог лишить дара речи самого Верховного Жнеца. – Она подняла бокал с вином и наклонила его, проливая выпивку на грудь своего слуги. Послышались женские визги.

– Лурия, нам обязательно оставаться здесь, в распоряжении госпожи Бинсюэ? Мы можем выплатить свой проигрыш за пределами Весеннего Дома.

Похоть прищурилась и обвела взглядом уже порядком напившуюся толпу, которая больше не обращала внимания на жнеца. Их больше интересовали попытки Лис споить небожителя.

– Вы устроили неплохое представление. Думаю, Бинсюэ осталась довольна полученной прибылью. Можешь сопровождать победителя куда угодно и делать то, что он велит, пока право на твое тело не вернется с рассветом. Увы, на ставки, предназначенные самому Предрассветному городу, я повлиять не могу. – Она сдула с лица белокурый локон и развела руками.

– А мне… – У Вэйшень все это время вслушивался в наш разговор, и только он решил что-то сказать, как Лис тут же попыталась пропихнуть ему горлышко бутылки в рот.

– Ну, Вэй-вэй, так никто не пьет! – Она расстроенно сучила ногами в воздухе, колотя его по плечу кулаком.

– Мы можем забрать их тоже? – Я решил попытаться помочь генералу.

Бог Войны жадно глотнул воздух и закашлялся. Похоть склонила голову к плечу и, притянув хвостом за тонкую цепь слугу, провела острым ногтем по его щеке, оставляя тонкую красноватую полоску.

– Нет-нет, мои милые хитрецы, они останутся здесь. Мне нравится смотреть на мучения небожителя, да и Лис явно наслаждается развлечением. Будет ему уроком, как не стоит вламываться к градоначальнице и требовать своего.

Я хотел еще раз попробовать возразить и уговорить Похоть отпустить У Вэйшеня, но Шеол понимающе кивнул ей и, попросив меня подождать, ушел в направлении сцены.

Через некоторое время, после того как жнец вернул прежнее одеяние, мы вышли из Весеннего Дома, где продолжалось празднество.

– Куда направимся? – спросил я, не совсем понимая внезапного порыва Шеола.

– Увидишь, принц Бреанейн. Немного терпения.

Загадочная улыбка жнеца оставила меня без слов, и я послушно последовал за ним, без сожаления оставляя царство разврата позади.

Часть 17

Шеол тянул меня по улочкам Предрассветного города и постоянно оглядывался, проверяя, не отстаю ли я. Словно мама-кошка, которая готова схватить за шиворот котенка и дотащить его в пасти до нужного места,