Повелитель Рун. Том 8 - Илья Сапунов

— Нет, там действительно есть еще один дракон, и её лучше не злить.

— Предупреждать надо! — Анхель нервно улыбнулся.

— Теперь ты знаешь, — развожу руками.

— Давай сразу разделим обязанности, — Мастер Зеркал подошел к туше. — Я займусь укреплением магического барьера, а ты сосредоточься на подготовке материалов.

— Звучит разумно, — кивнул я.

Радовало, что доступ к ресурсам Бастиона сильно расширил мои возможности. Иначе, учитывая сжатость сроков, мы вряд ли бы успели организовать все вовремя. Оставив доработку охранных зачарований старому магу, я взялся за разделку гигантского ящера.

Удаление чешуи оказалось куда более сложной задачей, чем я предполагал изначально. Даже после смерти драконья шкура сохраняла свою природную устойчивость к магии и физическим повреждениям. Нож из зачарованной стали лишь скользил по чешуе, не оставляя и царапины. В итоге мне пришлось пойти на маленькую хитрость и использовать когти самого дракона, предварительно срезав их с передней лапы. Что тоже было отнюдь не легко.

К счастью, теперь у меня был Анхель. Его появление существенно облегчило задачу. Он оценил ситуацию быстрым взглядом и сразу же начал давать дельные советы. Процесс пошел.

С появлением старика во внешнем мире мой расход маны значительно вырос. Энергия утекала с такой скоростью, что в какой-то момент у меня даже возникло ощущение, что из-за каких-то неизвестных мне условий и ограничений, свою магию он творил за мой счет. Конечно, нагрузка свалилась на меня не полностью, но даже в таком виде эти ограничения ставили жирный крест на использовании магов Бастиона в будущих сражениях.

Необычная ситуация меня смутила. Раньше я мог открывать и держать вход на поляну сколь угодно долго, но при этом был намного слабее. Так что же изменилось?

Ответ сформировался довольно быстро. С той поры карманный мир вырос во много раз. И наличие Средоточия Жизни вместе с Хранительницей сильно его изменило. Возможно, что чем больше становилось моё личное измерение, тем сильнее его подавлял Великий мир. Эту теорию так же подтверждала моя интуиция, которая прямо кричала мне, чтобы я ни в коем случае не использовал мировую силу моего мирка снаружи.

Учитывая, что Анхель был зеркальным отражением, а не полноценным человеком, Великий мир мог воспринимать его как часть карманного, оттого и ограничивал возможности мага. И в итоге, за это должен был платить уже я.

С обработкой крови было чуть проще, чем с чешуей, но её свойства удивили даже Анхеля. Горячая, почти обжигающая, она не остывала, находясь на холодной земле. А её манопроводимость не имела себе аналогов. Это свойство оказалось как нельзя кстати: кровь не просто поддерживала высокую температуру, но и оставалась насыщенной маной, что сделало её идеальной основой для магических чернил. Её аромат был резким, с примесью металла, но в глубине этого запаха ощущалось что-то иное — что-то опасное и первобытное.

Я вытащил несколько больших зачарованных бочек из пространственного хранилища и до краёв наполнил их драконьей кровью, наблюдая как она пульсирует слабым светом.

— Потрясающе, — Анхель на секунду отвлекся, наблюдая за мной. — Неудивительно, что драконы считаются настолько могущественным видом. Я с такими уникальными созданиями ни разу в своей жизни не сталкивался.

На следующем шаге процесс снова забуксовал. Несмотря на то, что мне удалось снять достаточное количество драконьей чешуи, растереть её в порошок оказалось невозможно даже с помощью когтей. Но помощь опять пришла от самого дракона. Его кровь помогла ослабить сопротивление чешуи. Когда я погрузил оторванные чешуйки в горячую, насыщенную маной вязкую жидкость, их сопротивление начало медленно ослабевать. Под дополнительным стимулирующим воздействием заклинаний, чешуя постепенно становилась мягче, до тех пор, пока её не удалось измельчить в идеальный порошок для чернил.

Процесс вышел тяжёлым и трудоёмким. Конечно, было немного странно, что одна часть дракона помогала в обработке другой, но у меня не было достаточно времени для размышлений. Пока я пыхтел над одной из бочек, Анхель закончил с зачарованиями и принялся извлекать из дракона внутренние органы.

— Я очень надеюсь, что дракониха во всё это не увидит, — наблюдая за кровавой сценой, я невесело улыбнулся и перешёл к следующему шагу.

Для изготовления чернил, к растёртым в мелкий серый порошок чешуйкам, я добавил заранее подготовленные травы с особыми магическими свойствами, лучшую по словам Анхеля чернильную основу из крайне редких минералов и свежую драконью кровь. Смесь потребовала кропотливого перемешивания, чтобы добиться приемлемой консистенции. Параллельно мне приходилось бомбардировать чашу с ингредиентами десятками специфических шаманских заклинаний по совету Мастера Зеркал. По его словам, следовать определенным правилам в этом ритуале было необходимо.

Но в награду за мои труды, через час, получившиеся чернила стали переливаться тусклым серебристым светом с легким красноватым оттенком, свидетельствуя о правильно выполненной работе.

— Не расслабляйся, — предупредил Анхель, наблюдая за моими действиями. — Впереди самое сложное.

Подготовка к следующему этапу оказалась сложнее, чем я ожидал. Туша дракона, огромная и неподатливая, требовала основательной работы. Я потратил немало времени, чтобы расчистить вокруг неё место для ритуального круга, перемещая куски камня и очищая почву от крови, которая, несмотря на всю свою магическую природу, затрудняла приготовление.

После небольшого обсуждения, я решил слегка модифицировать ритуал, внедрив Изменчивые руны в ключевых точках круга. Эти таинственные символы, хоть и были опасными, на удивление органично вписывались в общую схему и могли значительно улучшить финальную формулу. Их способность к адаптации делала их идеальным дополнением для работы с таким могущественным источником, как драконья душа.

Тем не менее руны так же требовали и невероятной точности, поскольку их нестабильность могла как усилить ритуальную магию, так и разрушить её при малейшей ошибке. Наш магический круг приобретал все более необычные очертания. С крохотными, едва заметными рунами то и дело соседствовали настоящие громадины, нарушая логику и здравомыслие рунического начертания. Но во всем этом был свой особый смысл.

Некоторые символы во внешнем кольце были особенно крупными. Для их нанесения я использовал все тот же коготь из передней лапы дракона, ставший моим основным инструментом. Заливая тонкие борозды в камне только что изготовленными чернилами, я находил этот процесс самую малость медитативным. Новая магия, с которой я столкнулся, хоть внешне и не была такой уж привлекательной, работала по весьма любопытным принципам.

Пыль от сломанных камней и мелкие осколки летали во все стороны, оседая на магических линиях. Каждый шаг я проверял по нескольку раз, чтобы убедиться, что руны соответствуют задумке. Всё должно было быть идеально.

Рубиновая