Кровавый тиран - Владислав Афинский

копий. Гильдия одобрила очередную войну, а также установила правила, внесла запреты и очертила границы конфликта, за которые заходить запрещено, дабы не мешать третьим лицам. Но что самое главное, Гильдия отказалась явно или скрытно поддерживать одну из сторон, попутно запретив и другим сильным мира сего принимать активное участие в войне.

И раз так… то это значит, что она видела перспективы в архонте острова Аймы, а также возможность его победы. Элор Маториан собрал огромное войско, гигантский флот, собрал мощную казну и выстроил крепкую военную экономику. И всё же он упустил кое-что очень важное, что углядела Гильдия. А значит шансы есть.

Глава 14

— Грёбанные шакалы, — прошипел я, рывком вырывая застрявший в грудине врага молот.

Элор Маториан направил сюда по всей видимости самого трусливого из своих флотоводцев. Хотя нет, нужно всё же унять эмоции и отдать должное врагу, он не труслив, а хитёр. Сближаться с врагом, на стороне которого крайне опасные демоны, крайне не логично. Куда лучше держаться на расстоянии, использовать обилие дальнобойных орудий, разрезая гигантскую тушу на маленькие кусочки.

Кроме того до меня уже дошли донесения. Как только враг понял, что монстры нас не убьют и критически не ослабят, то он отправил своих корабли к нашим союзникам для террора. И если я не защищу своих союзников, то какой смысл им оставаться верным клятвам? Лучше уж снова переметнуться на сторону Элора Маториана, ведь альтернатива в любом случае смерть.

— Нам нужно их прижать! — крикнул я, попутно запрыгивая на Гнев Полемоса.

— Командир, воины устали, флот измотан, много кораблей повреждены! Нужно отступать! — тут же ответил Тристан Огден, который хоть и был капитаном, но стоял за штурвалом, ведь считался одним из лучших рулевых в здешних морях и в нашем флоте в принципе.

— Отступить⁈ Если мы не потопим этот флот, то потом нам продохнуть не позволят! Веди корабль к их флагману!

— Вы сошли с ума, Арис! Илам без сознания, Чёрная Каракатица дрейфует, а то что вам удалось поймать один корабль и взять его на абордаж — чудо! Чудо, Арис, которое чуть было не закончилось вашим окружением! Посмотрите на запад, там горят два наших корабля! Хотите и дальше вести бой на их условиях⁈

— Он прав, Арис. Эта битва проиграна. Не стоило подставлять спину, — сурово, но без осуждения произнёс Великий Панцирь.

— Как же я не люблю отступать…

Но посмотрев по сторонам, я понял, что ситуация действительно плачевная. Благо хоть буря оказалась не такой долгой и уже пошла на убыль. Однако надо добить остатки монстров. Если я продолжу вести своих людей в бой, не давая им отдыха, то наши потери начнут расти в геометрической прогрессии до полного и самого позорного разгрома. Надо отступить и сохранить то, что осталось.

Нужных слов я сказать не мог, просто язык не поворачивался. Обычно на мне всегда лежала простая роль полевого офицера. Есть приказ, его нужно выполнить, всё просто, всегда идёшь до конца, ведь верхушка уже решила всё за тебя. Из-за этого я если и отступал, то только по чужому приказу. А тут… тут ситуация была иная и вся ответственность лежала на мне. Мы отступали не ради получения стратегического преимущества, не потому что кто-то там ошибся, а только из-за исключительно моих ошибок.

И пока Гарольд Дрейк на пьяной русалке с ещё пятью кораблями начал прикрытие отхода, я отправился в капитанскую каюту Гнева Полемоса, куда за мной тут же залетела и Вилия.

— Как там Доргаф?

— Ты попросил его сковать льдом целый корабль. Он сильно устал.

— Демос?

— Используешь ещё раз и возможно сведёшь с ума своих последних командиров. Чем ты только думал? Илама будет трудно заметить.

— Он жив.

— А сохранил ли он рассудок? Захочет ли он после увиденного и дальше выполнять свою работу?

— Проклятье, не капай мне на мозги Вилия! — рявкнул я и ударил кулаком по столу, едва не сломав его. — Доставишь это письмо Мильтиаду.

— Думаешь защитники Эдема тебе помогут? Ты вообще сдурел? Даже я запомнила, что они не участвуют в войнах.

— Хватит. Со мной. Спорить, — медленно и ужасающе спокойно прошипел я, после чего начал быстро писать послание.

Мильтиад действительно не сможет оказать мне помощь, однако ему под силу ввести свои войска на острова наших союзников. Тогда Элор Маториан не сможет на них напасть. Предлогом будет оборона от остатков монстров, а также куча отмазок, надуманных причин и оправдание какой-то стратегической или тактической ценности этих островов для обороны. Это всё будет не совсем честным, однако формально все правила Эдема в таком случае будут соблюдены. С меня же будет снята часть нагрузки.

— Это письмо должно попасть на остров Новой Надежды, лично в руки Виктории. Также передай отдельно письмо Танору. Он будет под началом Виктории, однако для него имеется ряд отдельных задач.

— Вроде террора чужих земель?

— Их галеры снабжения должны гореть, а торговцы бояться плавать в тех водах.

— Довольно жестоко.

— Война в принципе жестока. Всё, лети. Позови вместо себя одну из своих.

— Шира к вашим услугам, — тут же рядом появилась ещё одна суккуба, как раз в момент когда Вилия вылетела из каюты. — Нужно кого-то убить, соблазнить или разварить?

— Ты сможешь убить вражеского флотоводца?

— М-м-м, нет, судя по его ауре он слишком силён для меня. Да и моя магическая сила весьма ограничена из-за маленького кусочка метки жадной Вилии. Плюс из-за расстояния мои силы также уменьшатся.

— Тогда будешь почтовым голубем. Элор Маториан что-то попутал, поэтому… вот список всех, кто помог нам в отражении бури. Некоторые прислали десяток воинов, кто-то помогал едой. Теперь нужно объяснить им, что Элор Маториан поехавший и невменяемый. Также нам прислали дары некоторые полисы. Для них это сущая мелочь, но мы должны дать что-то взамен.

— Например?

— Капитан Везучего Воробья поможет тебе собрать черепа монстров, разнеси эти дары по территории всех, кто нам помог. Также я вручаю тебе грамоту, будешь говорить от моего имени. И да, попробуешь меня обмануть…

— Не-не, Вилия мне рассказывала, что делаешь с непослушными. Разве что взамен я также ожидаю получить что-то… особенное.

— Например?

— М-м-м… сто рабов.

— Рабов? Зачем?

— Буду с ними делать всё, что захочу.

— Двадцать.

— Эй, нельзя сразу