Таверна в другом мире. Том 2 - Лев Белин

для жира — я нарезал крупными кусками, сантиметров по пять-шесть, чтоб мясо не развалилось в тушении, а сохранило сочность внутри. Курдюк порубил мелкими кубиками, сантиметр на сантиметр — он даст основу, вытопленный жир, без которого плов не плов, а пародия. Морковь — не жёлтую, сладкую, как в Фергане, но тоже вкусную — нарезал толстой соломкой, толщиной в полсантиметра, вручную, без тёрки, чтоб она не отдала сок слишком рано и не превратила всё в пюре.

«Помнится, когда пришёл в первый ресторан в шестнадцать, даже гречу варить не умел. Но вот искусству плова меня обучили. Как раз на персонал нужно было готовить, меня поставили в первый же день, дабы проверить на что способен. Ну я и сварганил свой, родной, кавказский плов. И как же я был рад, что умел его готовить. Может иначе, на том и закончилась бы моя карьера, — вспоминал я про себя, — А через неделю, другой паренёк решил посоревноваться. Так натёр морковь на тёрке, естественно та в кашу превратилась, ещё и пригорела. Бедолага долго соскабливал её со стенок.»

Лук — полукольцами, чтоб равномерно карамелизовался. Чеснок — очистил только снаружи, подрезав хвостики, чтоб не развалились, а пропитали всё ароматом изнутри. Специи просто рядом оставил. Только решил ещё кориандр добавить, он смягчит дерзость зиры.

«Теперь зирвак — сердце плова, основа вкуса.» — выдохнув, подумал я.

Казан уже прогрелся на очаге, стенки накалились, от них шёл жар, как от печки, обжигая лицо.

— Что делаешь? — услышал я немного басовитый, женский голос.

Из-за угла таверны вышла Манта, но без своей гоблинской свиты.

— Так ты всё же решила навестить нас, — улыбнулся я.

— Это моя обязанность, контролировать, что происходит во владениях моей госпожи, — проговорила она, подходя ближе.

— Не волнуйся, скоро у тебя станет одной заботой меньше. Будешь заходить только, чтобы вкусно покушать, — улыбнулся я.

— Тебе бы к соревнованию готовиться, а не кашеварить, — сказала она.

— Не волнуйся, это лучшая подготовка, — парировал я.

— Ты совсем не беспокоишься, что можешь проиграть?

— Проиграть? — я усмехнулся, — Я не проиграю.

— Какой самоуверенный повар.

— Может поможешь мне? — предложил я.

Её глаза округлились по пять рублей.

— Я? Готовить? Ты не боишься, потерять примерно всех опробующих это блюдо?

— Не преувеличивай, это не так сложно.

— Ну уж нет, я создана чтобы есть, а не готовить, — отмахнулась она и уселась у стены, достав точильный камень из кольца.

«Ну, хоть не ушла. После моего плова она куда чаще будет наведываться. А это лишняя защита моих интересов, ой, интересов Ронты Золотогривой, конечно… конечно…» — думал я, выстраивая план, как порабощу её вкусовые сосочки.

Я высыпал курдюк в казан — кубики зашипели, тая, жир потёк, наполняя воздух густым, мясным ароматом, с ноткой специфического душка.

— Какой-то странный запах, — заметила Манта.

— Не странный, а необычный, — сказал я, — Его нужно прочувствовать, тогда, он заиграет совсем иначе.

Обжаривал на среднем жаре, помешивая огромной шумовкой — дерево в руке нагрелось, вибрация от металла отдавалась в ладонь. Курдюк превратился в хрустящие шкварки, золотистые, с корочкой — достал их шумовкой, отложил в миску. Жир остался, прозрачный, дымящийся. Влил хлопковое масло, оно смешалось с жиром, раскалилось быстро, воздух задрожал от жара. Проверил температуру: бросил щепотку зиры — она всплыла, зашипела, выпустив аромат — эфирные масла тут же раскрылись.

— Вау! Как пахнет! — сказала Лариэль, выходя с кухни с тарелкой салата.

— Не думал, что тебе понравится этот аромат, — сказал я.

— Почему? Очень интересный, — улыбнулась она, — А я салатик тебе принесла.

— Спасибо, но я не голоден, — немного соврал я. Хотел посвятить все вкусовые рецепторы плову, — А вот Манта вроде голодна, — глянул я на неё.

— Я? Салат есть? Пф… — усмехнулась она.

— Но очень вкусный! — воскликнула Лариэль и протянула тарелку, — Попробуй!

От такого напора, даже Манта приняла тарелку. Но смотрела на зелень и ягоды с подозрением.

— Лариэль, будь добра, сделай ещё один салатик.

— Какой?

— Он несложный. Помидор, красный лук и острый перец. А заправь уксусом, сахаром, немного соли и перца.

— У нас будет ещё салат?

— Не, это к плову. Ачичук называется, подойдёт отлично, — объяснил я, — Помидоры крупненько нарежь, лук полукольцами, а чили мелким кубиком. Справишься?

— Да! — сказала она и отправилась на кухню.

«Нет ничего лучше, чем свежий, холодный салат с горячим, сытным пловом» — подумал я краем глаза следя за Мантой.

Она наколола немного зелени и отправила в рот, прожевала. Глаза блеснули. Глянула на меня, я отвернулся чтобы не смущать. А там она уже отдалась салату полностью. Мне казалось, я даже слышал несколько томных вздохов.

Теперь время лука, высыпал, он зашкворчал, впитывая масло, я перемешивал активно, чтоб не подгорел. Лук стал золотисто-коричневым, почти прозрачным у краёв.

«Не пережарь — горечь убьёт вкус» — говорил я себе.

Добавил баранину, перед тем подкинув дровишек, огонь затрещал громче. Мясо шипело, корочка румянилась со всех сторон, сок запекался, аромат разнёсся по двору, дразня. В другом случае я бы сначала пожарил мясо, вытащил бы, закинул лук — чтобы аромат сырого лука не перешёл к мясу, и влаги не вышло бы много. Но на огне, в казане, жар был настолько большим, что никаких проблем не было. Влага испарялась быстро, не теряя жара из-за чугуна. Жарил постоянно переворачивая, чтоб каждый кусок схватился равномерно. Но не забывал дать минутку, чтобы корочка схватилась. Мышцы рук заныли, но это была приятная боль.

Высыпал десять кило соломки моркови, она зашуршала, я обжаривал, перемешивая осторожно, чтоб не поломать. Морковь подвяла в хорошем смысле, стала мягче, но сохранила хруст — цвет зирвака стал золотистым, как осенний мёд. Добавил специи: зиру целиком, барбарис, перец, кориандр — ароматы взорвались: зира дала ореховую ноту, барбарис — кислинку, перец — тепло в горле. Влил кипяток, сначала немного, чтоб покрыло, бульон забурлил, пар поднялся горячим облаком, обдавая лицо влагой. Посолил щедро, так, чтобы было явно пересолено, попробовал бульон — точно, как море. Накрыл крышкой, тяжёлой, чугунной — и тушил на умеренном огне, зирвак густел, мясо размягчалось, но не разваривалось, ароматы сливались в симфонию — сладко-острое, с дымком и мясной глубиной.

— Неужели обязательно столько времени тратить на