Пекло - Сергей Анатольевич Панченко

ли она продержится несколько дней? — Остудил его Харитон. — Я думаю, что там уже сейчас не то, что было. Это волна, прошла и сразу начало остывать. Через пару часов выйдем, гарантирую, там будет уже приемлемо.

— Через пару часов уже ночь будет. — Предположил Александр, потеряв во тьме погреба ориентацию во времени.

Аглая достала телефон.

— Да, через два часа будет половина одиннадцатого.

— Тем более. — Уверенно добавил Харитон.

— Как там ваши ожоги, барин? — Участливо поинтересовался Гордей.

— Спасибо, почти забыл о них. Шея немного горит и уши. Кажется, с них шкурка точно слезет. Черт меня дернул пойти на разведку. — Александр потрогал кончики ушей и сморщился.

— А я вот, что заметил, барин, сразу после вашего приезда случилось это землетрясение, а после того, как вы ушли на разведку, на городище обрушилось пекло. Вы там точно нигде с главным чертом не поцапались? — Гордей усмехнулся в бороду.

— Не помню я, чтобы где-нибудь ставил автографы кровью. Хотя, — Александр задумался, — любимая однажды просила меня поклясться на крови. — Он снова задумался — Не, не думаю, что она у него в прислуге. Она хорошая, в принципе, только избалованная. В церковь ходила.

На минуту в погребе воцарилось молчание.

— Ладно, пусть прожарит бревна, паразитов всех нам выведет, мышей, стерилизует всё. Худо-бедно, восстановим Зарянку. Глядишь, через год потянутся люди. — Аглая встала, подошла к двери и приложила руку к щели в верхней ее части. — Тянет теплым.

— Да на фоне здешнего холода, любой воздух снаружи будет казаться теплым. — Гордей сам встал и проверил. — М-да, не просто теплый, горячий. — Он суетливо завертелся на месте. — Надо бы законопатить щели.

— Не надо, пока. — Остановил его Харитон. — Все равно скоро выходить.

— Если раньше до ветру не захочется. — Гурьян заерзал, будто его уже приспичило.

— Слушайте, а это будет проблемой, если парилка затянется надолго. — Произнес Александр. — На питьё пока не налегайте, а то мы тут быстро лед растопим.

Харитон отложил в сторону поднесенный ко рту ковш с квасом.

— Я вам говорю, к ночи все остынет. — Снова пообещал он.

Представив себе, какие проблемы могут их ожидать в случае долгого заточения в погребе, кузнецу хотелось верить.

Разговоры в погребе затихли. Каждый мысленно отсчитывал время до выхода, надеясь, что снаружи погода приходит в нормальное состояние. Александр поэтапно вспоминал свою жизнь и был удивлен выводом о том, что она его готовила именно к тому, чтобы оказаться в этом погребе. Все его устремления к богатству как будто были нужны для того, чтобы он построил Зарянку, в которой будет погреб, охлаждаемый льдом. Выходило, что богатство не было смыслом, а всего лишь средством, на которое можно было организовать собственное спасение.

Сколько раз его напарники по бизнесу вертели у виска, зная, что он вбухивает средства в какой-то исторический «цирк», который заведомо не окупился бы при жизни. Сколько раз Александр, прислушиваясь к ним, готов был отказаться от своей затеи, но потом, по неведомому упрямству снова вбухивал деньги в мечту. Сидя на бочке и трясясь от холода, он, тем не менее, испытывал внутренне тепло от гордости за себя, считая, что предательство собственной мечты это одно из самых грешных дел, стоящее на одном уровне по греховности с десятью смертными грехами, и он его не совершил.

Аглая снова включила телефон. Она экономила заряд, включая телефон, только чтобы узнать время.

— Пора. — Сообщила она. — Два часа прошло.

— Ух! — Харитон встал и чтобы согреться немного, замахал своими ручищами. — Я пойду. — Бескомпромиссно произнес он. — Моя идея.

— Накинь на руки и лицо что-нибудь, вдруг там еще жарит? — Предложила Аглая.

— Давайте.

— Мешок крапивный подойдет? — Гурьян поднял почти пустой мешок.

— Что в нем?

Гурьян порылся и вынул репу за хвостик.

— Пойдет, как раз и руки закроет. Главное, чтобы меня люди в таком наряде не увидели и не пристрелили.

— Какие люди? Откуда они тут возьмутся так быстро? — Гурьян вытряхнул репу на пол и протянул мешок кузнецу. — Только раки вареные из речки могут придти на гору посвистеть. Сейчас же эти времена невозможные наступили.

— Ха-ха, смешно. — Харитон накинул мешок на себя. — Темно, надо дырки для глаз проделать.

Ему сделали дырки и подвели к двери. Гордей проверил, какой температуры воздух идет в верхние щели.

— Да ни хрена там не стало прохладнее. Печет.

— Это может на лестнице оставшийся горячий воздух печет. На улице уже могло ветром все разогнать. — Гордей взялся за ручку двери. — Готов?

— Постой! — Крикнул в спину Гурьян. — Если терпимо на улице, скинь портки, проверь, не жжет ли причинные места, или нам еще держаться?

Народ в погребе заржал. Шутка сняла некоторое напряжения от ожидания результатов разведки.

— Нет, Гурьян, я своими причиндалами рисковать не буду, у меня в штанах не градусник поди. — Харитон развернулся лицом ко всем. — Так, я поднимаюсь по лестнице, перед дверью стою, ощущаю, жарит или нет, если у меня есть уверенность, что не жарит, приоткрываю дверь и снова проверяю обстановку на улице. Если и там все нормально, выхожу, снимаю мешок, осматриваюсь и возвращаюсь с благой вестью.

— Точно так. — Подтвердил правильность алгоритма Александр. — А если все не так, то не стесняйся, кричи и бегом вниз, будем ждать еще.

— Ага, понятно. Я пошел. Гордей?

Гордей открыл дверь. В погреб ворвался горячий пар и сразу затушил свечу. Как захлопнулась дверь, можно было услышать только по звуку. В погребе сразу стало тепло.

— Твою мать! — Крикнул Харитон из-за двери. Его тяжелые шаги застучали по лестнице. — Вот же гадство! Сволочь! Твою мать! А-а-а!

— Эй, Харитон, если там невыносимо, возвращайся! — Крикнул Александр.

— Ща! Гляну, что там! — Прокричал в ответ кузнец.

— Не надо! Там за дверью, скорее всего, еще хуже!

Скрипнули петли верхней двери, выкованные самим Харитоном. Спустя несколько секунд кузнец закричал, как резанный, хлопнул дверью и побежал вниз. Гордей заранее открыл дверь, запустив внутрь горячий пар. Аглая держала телефон включенным, чтобы Харитон не промахнулся.

Кузнец, не переставая кричать, забежал в погреб, запутался в мешке и всей своей немаленькой массой упал на пол. Гордей закрыл дверь и подпер ее тяжелой бочкой с квашеной капустой и яблоками. Харитон скинул мешок.

— Воды, дайте воды какой-нибудь! — Попросил он истеричным голосом.

Лукерья спохватилась раньше всех и протянула ему ковш с водой. Кузнец зачерпнул руками из него и плеснул на лицо. Охая и стоная, он еще несколько раз плескал водой и растирал лицо. Народ томительно ждал подробностей.

Наконец, Харитон выпрямился и осторожно утерся рукавом.

— Что, так жарко, что вообще капец? — Спросил Гурьян.

— Вообще. Это… это… надо видеть. Как