Деревенщина в Пекине 5 - Крис Форд

— Н-да уж. Хочется верить.

— Вы на своём уровне легко докажете, что именно они это сделали. И чтобы негативная информация не ударила по энтузиасту-подрядчику, даже пусть он наполовину государственный, он обязательно начнёт с вами торговаться. Вопрос будет в том, какой процент вернуть. Конечно, они будут всеми силами хотеть не отдавать всё.

— Если ты действительно можешь заглядывать в будущее целой отрасли, — чиновник наклоняется ближе, — какие проценты с твоей точки зрения будут реальными при таких переговорах?

— В конкретно вашем случае, если запросите половину, преступники будут только рады отдать её без лишних споров.

— Уверен? — переспрашивает Ян Вэймин.

— Да, — не отводя прямого взгляда, твёрдо отвечаю. — Эту сумму они принесут вам уже через час-полтора после переговоров в чемодане. Такие в этой специфической сфере на сейчас негласные тарифы и ставки. Знаю, о чём говорю.

Ян Вэймин задумчиво чешет затылок:

— Если бы я вступил в наследство по завещанию и решал вопрос напрямую с биржей через международные суды, то даже пятьдесят процентов я бы от своей родни не отбил — хватает наследников первой очереди.

— А если поторговаться на переговорах, то можно и семьдесят, и даже девяносто процентов выбить, — продолжаю. — Какой именно психолог-переговорщик придёт с их стороны, я заранее не знаю. Но вы вполне можете рассчитывать на дельту от пятидесяти до девяноста процентов возврата. Сколько конкретно они в итоге вернут, зависит не только от вас, но и от них. Смотря какой опытный специалист с их стороны придёт и как он будет держать удар на переговорах. Если бы я увидел того человека лично, я бы понимал, как с ним общаться и на что давить. Заочно — увы.

— Ты сможешь со мной сходить на встречу, когда наступит этап переговоров? — неожиданно спрашивает чиновник. — Разумеется, за отдельную плату на гонорарной основе.

— С удовольствием, — сразу соглашаюсь. — Можете смело начинать устраивать им проблемы в течение ближайших двух суток, организовывайте внезапные проверки из трёх разных бюджетных комиссий в их адрес. Чем больше вы сейчас надавите им на мозоль, тем быстрее они к вам прискачут сами.

— Огромное спасибо за беседу. Рискнуть определённо стоит. Если сейчас всё отпустить, то получается, я прожил жизнь зря и она уже стремительно заканчивается. Без этих денег я стану никем. Ты абсолютно прав — такой ошибки я себе никогда не прощу до конца дней.

— Без проблем. Обращайтесь.

Чиновник не успевает подняться со скамейки, как тут же садится обратно.

— У меня ещё один вопрос, чисто из интереса — как бы ты на моём месте объяснял наличие такой суммы на счету Bybit?

Перед тем как ответить открываю Вичат, захожу в официальную группу CCTV News и показываю чиновнику свежую новость, в которой говорится, что Председатель Си Цзиньпин официально объявил полную и стопроцентную амнистию на все выведенные, сложные или спорные капиталы — ЕСЛИ они будут добровольно возвращены из других юрисдикций в КНР и будут размещены в реальный, не виртуальный, сектор экономики.

Всё, что для этого требуется — связаться с начальником городской налоговой службы. Также обещана полная конфиденциальность вклада.

Это решение было принято правительством на фоне обострившейся торговой войны с США и стало ответом на угрозу новых пошлин. А ещё превратилось в своеобразный «пряник» после всех предыдущих «кнутов» в сторону коррупционеров.

— Я чувствую, в рамках понятийного аппарата университета, в котором я учусь, что устами товарища Си думающие люди из аналитических центров продвигают действительно интересные прагматичные идеи. — Предполагаю вслух. — И на торговую войну с США наш госаппарат реагирует более чем оперативно.

— Ты только что намекнул, что Председатель сам не думает? — удивлённо уточняет Ян Вэймин, слегка нахмурившись. — Я верно понял?

— Я бы сказал, что из множества готовых решений, детально разработанных экспертами вариантов, он выбирает либо не выбирает конкретный и утверждает, либо не утверждает, его к исполнению, — дипломатично скругляю углы. — Но лично он сам точно не аналитик-разработчик этих решений.

— Только никому этого не говори открыто, — понижает голос чиновник, серьёзно глядя на меня. — Есть определённые вещи, о которых не принято заявлять вслух в публичном пространстве. Мой совет старшего товарища молодому перспективному студенту. Хорошо, объясняй дальше, потому что у меня глаза замылены от системы — вроде и прозрачная ситуация, но я не могу точно и быстро назвать все вещи своими именами и вычленить очевидное.

— Все просто. Далеко не все коррупционеры в нашей стране страдают полным отсутствием патриотизма и любви к родине. Среди них очень многие хотят сохранить то, что заработано, праведным или неправедным трудом — неважно. Люди, у которых есть большие деньги по мировым меркам, и которые не могут достоверно объяснить контролирующим органам, где они их взяли — среди них очень большая часть может искренне желать своей родине добра и категорически не хотеть из своего дома уезжать. Просто в рамках сегодняшней жёсткой системы сохранить эти деньги внутри КНР шансов объективно мало.

— Я оценил твои эвфемизм и деликатность, — кивает Ян Вэймин. — Продолжай.

— Всех коррупционеров условно можно поделить на три чётких сегмента, это я как несостоявшийся маркетолог говорю. Всегда любой коллектив естественным образом делится на три эти сегмента.

— С удовольствием послушаю.

— Первые — кому абсолютно наплевать, что будет с нами и с родиной в будущем, лишь бы себе побольше урвать здесь и сейчас. Вторые — это те, кто стратегически вообще не рассматривают себя на территории Китая в долгосрочной перспективе. Они спокойно доработают до пенсии, выйдут на заслуженный отдых и воссоединятся с деньгами за рубежом. Доживать старость в Китае они изначально не планируют. В ЦК, насколько я знаю, их воспринимают как обычных «командировочных». Закончил с работой — и поехал домой, а где настоящий дом? Там, где учатся твои дети, где недвижимость и основные деньги — это всё у них давно за границей. Туда они и едут при первой возможности. Паспорт другой страны в наше время можно купить за деньги.

— Кажется, я уже догадываюсь, какая группа следующая.

— Третья категория — это те, кто заработали приличные деньги и всё ещё искренне любят Китай, уезжать из него они не хотят. Есть люди, которые наверняка ещё не забыли слова Дэн Сяопина о том, что Китай надо сделать таким, чтобы из него никто не хотел уезжать, чтобы всё необходимое было в стране. И такие люди скорее всего очень сильно страдают морально и чувствуют себя подлецами из-за того, что с одной