Мангака 4 - Александр Гаврилов

— Как и его сын, Гендо не умеет проявлять чувства по отношению к другим людям, из-за чего большую часть жизни он был одинок. Единственным человеком, который проявил к Гендо любовь и заботу была Юй — мать Синдзи, — обдумывая каждое слово, медленно стал объяснять я свою точку зрения. Я не помню, говорилось об этом в аниме или нет, но подозреваю, что нет, и мне оставалось только догадываться о том, как это объяснил для себя настоящий автор манги.

— Гендо также любит и своего сына, но совершенно не умеет проявлять эту любовь. Поэтому он предпочитает дистанцироваться от него и проявлять себя в отношениях с ним холодно и отчуждённо. Возможно, он решил, что тётя с дядей смогут дать его ребёнку то, что сам он дать не в состоянии — внимание и заботу. К тому же, он очень занят на работе, и не смог бы уделять сыну много времени.

— Ну, хорошо. Допустим, — нехотя согласился со мной Сейджу, почесав задумчиво нос, — А что не так со вторым пилотом, Аской Лэнгли? По первому впечатлению, она полная противоположность Синдзи — сильная, высокомерная, независимая, трудно управляемая…

— И при этом, тоже страдает от серьёзных психологических проблем, — подхватил я, когда он замялся, — Аска также остро переживает потерю матери, хотя её история даже несколько более драматична, чем у Синдзи. Мать Аски не потеряла физическую форму после поглощения частицы её души Евой. Однако она помешалась и перестала признавать в Аске собственную дочь, что уже заметно ударило по психике маленькой девочки.

Кёко начинает заботиться о тряпичной кукле вместо Аски, а отец девочки начинает уделять ей всё меньше внимание и находит себе новую пассию. В конце концов, мать Аски совершает самоубийство, «убив» при этом и тряпичную куклу, которая символизировала для неё Аску. Маленькая девочка становится свидетельницей этого, что наносит ей столь же непоправимую психотравму, что и у Синдзи.

— Жесть… — выдохнул Сейджу, лихорадочно записывая за мной, — И из главных персонажей осталась холодная и безэмоциональная Аянами Рей, которая по сути является клоном матери Синдзи… Верно я понимаю?

— Да, — кивнул я, — И при этом, в её тело была заключена душа ангела Лилит, то есть по факту, она является ангелом, но не знает этого. И для неё непонятны человеческие чувства, которым её учит Синдзи. И из-за того, что её тело является генетической копией Юй, матери Синдзи, Гендо проявляет по отношению к Рей гораздо больше заботы, чем к собственному сыну, а самого Синдзи Рей непонятным образом привлекает. Рей является перфекционисткой, которая стремится к идеальному исполнению своих заданий и работе. Она также обладает высоким уровнем самоконтроля и дисциплины.

— Уф… Вроде, пока всё понятно, — выдохнул Сейджу, — Но по второстепенным персонажам тоже надо бы пройтись…

— Только не сегодня давай, — простонал я, — Я спать хочу. Мой телефон у тебя теперь есть, так что позвонишь если что. Да и вполне можешь сам их прописать.

— Ну… Да… — неуверенно согласился он со мной, — По Гендо только скажи пару слов, и я от тебя отстану. Он тоже очень сложная личность, впрочем, как и, похоже, все персонажи этой манги.

— Главнокомандующий Гендо? — задумался я, — Да, в принципе, я уже сказал. Руководитель Nerv, хладнокровный, невозмутимый, умный и замкнутый человек. Единственным человеком, который его любил, и которую в свою очередь любил он, была Юй, мать Синдзи. Он не знает, как себя вести с сыном, и дистанцируется от него. Можно сказать, что он является одним из злодеев Евангелиона, возглавляя проект по совершенствованию человечества, и готовя Третий удар.

— Ничего себе… Злодей, значит? — пробормотал Сейджу, продолжая что-то записывать, — Или только кажется злодеем? Однако с сыном он чересчур уж жесток… А может…

— Так! Всё, я — спать! — перебил я его, — Всё остальное — потом. Уж для первой главы у тебя материала уже более чем достаточно. Если не хочешь спать, можешь приступать к ней, а у меня сил уже нет. Надумаешь ложиться, можешь падать в любой комнате. Спокойной ночи! — попрощался я, вставая и потягиваясь.

— Да, конечно. Спокойной! Извини, что спать не давал, — виновато улыбнулся он мне, — Я, всё же, ещё поработаю немного, если ты не возражаешь.

— Да как хочешь, — пожал я плечами, и пошёл наверх, к себе.

* * *

— Привет, — устало поздоровался я с пившей чай Наоки, войдя на кухню. Вроде, и не делал практически ничего сегодня, как встал утром, сразу на электричку пошёл, а от вокзала такси до дома деда взял, но устал что-то так, как будто пахал целый день. Похоже, это какая-то накопленная усталость сказывается.

— Привет, — буркнула девушка в ответ, и не думая предлагать мне чая. Пришлось самому наливать. Впрочем, я уже привык к её «гостеприимству».

— Не ожидал, что ты дома окажешься. Решила выходной взять? — наливая себе кипяток, поинтересовался я.

— Угу, завтра в школу уже выходить, надо хотя бы один день передохнуть перед ней, — проворчала она, а я замер. Что, каникулы закончились уже? Интересно, а мне тоже учиться придётся? Съёмки-то, по сути, закончились уже. Вот отстой… Ладно, сейчас пока отец меня отмажет, если что, а вот дальше, когда домой вернусь, придётся думать, как избавиться от занятий.

Может, ещё в каком-нибудь фильме сняться? Или всё же поговорить с отцом о том, чтобы мне бросить школу? — размышлял я, размешивая сахар. Сейчас-то он должен будет согласиться с тем, что с моими нынешними доходами мне можно уже не думать об образовании. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Сначала надо дождаться выписки деда, вернуться домой, а там уже видно будет.

— Какие новости у деда? Его домой не собираются ещё отпускать? — спросил я, уверенный в том, что она наверняка сегодня у него побывала.

— Да вроде, всё неплохо, — пожала она плечами, — Врачи говорят, что идёт на поправку. Организм крепкий у него. На следующей неделе выпишут, если всё хорошо будет. А тебе что, не терпится домой? Девушка, наверное, ждёт? — подмигнула она.

— Ну, что-то типа того, — неопределённо ответил я. Про Ханако пока говорить не хотелось. Как и думать о наших с ней взаимоотношениях.

— Что, неужто у