2012. Лава и пепел - Дэн Грин

— Они все погибли, — глухо сказал вдруг Джо.

— Да, они все погибли, — согласился Питер.

— Это из-за меня. Это за мои грехи!

— Ты спятил, старик?

— Это за мои грехи! — повысил голос Джо. — Я летал на бомбардировщике во Вьетнаме в конце шестидесятых.

— Пилот? — обрадовался Питер.

— Нет. Я сбрасывал бомбы. Я смотрел в прицел, как под нами проплывает чужая земля, и нажимал на рычаг сброса. Мне было весело смотреть, как там, внизу, в зеленых пятнах джунглей, расплываются огненные шары и пыль взрывов. Это было красиво. Я бомбил их города. Я сровнял с землей несколько их деревень. Они были беспомощны. Я давил их, как муравьев ботинком. Я смеялся, когда бросал бомбы. Сейчас бог смотрит на меня и тоже смеется.

Он закрыл лицо руками и затрясся в беззвучном плаче.

— Ты вот что, старик, — жестко одернул его Питер. — Слишком много ты о себе возомнил. Может, ты и много народу убил. Но ради тебя одного бог вот ЭТОГО делать бы не стал. Не такая уж ты и важная фигура. Самое большее — он ТЕБЯ убивать не стал, чтобы ты помучался. Так что хочешь грехи искупить — живи и мучайся. А заодно другим помогай выжить. Понял?

Джо не убрал руки от лица и ничего не ответил, но несколько раз кивнул головой.

— Так лучше. А теперь надо придумать, куда двинуть. Тут в Каспере аэродром есть. Вот только сомнения меня берут — уцелело ли там чего?

— В любом случае, даже если там что-то уцелело, рейсы наверняка все отменены, — вздохнул Марти.

Питер ничего не ответил, только задышал часто-часто. Лишь секунд через десять Марти понял, что он истерично смеется.

— Ну ты даешь, федерал! — выдохнул Питер, когда к нему вернулся дар речи. — Рейсы! Какие, к черту, рейсы? Нам не рейсы нужны, а самолет! Ну, или вертолет. Ладно, попробуем посмотреть. А вдруг что-то уцелело?

Надежды не оправдались. Удивительно, но район аэропорта действительно сохранился гораздо лучше, хотя находился ближе к Йеллоустону. Здесь дома стояли с сорванными крышами, но уцелевшими стенами.

По улицам даже бродили люди. Но лучше бы их не было. Обезображенные, искалеченные, обожженные, они либо без толку слонялись по дороге, явно потерявшие разум, либо бросались под колеса машины с мольбами спасти их или хотя бы избавить от боли. Это напоминало фильмы про зомби. Так Марти и постановил для себя считать, чтобы самому не свихнуться, глядя на этот ужас.

— Почему здесь так чисто? — с неестественно бодрым любопытством поинтересовался Питер. — Там, в городе, по улице не то что проехать — пройти трудно. А тут асфальт видно. Странно.

— Гора виновата, — коротко ответил Джо.

— Чего? — не понял Питер.

— Точно! Гора! — подхватил Марти, пораженный догадкой. — Волна уже теряла силу, когда шла сюда. Она сметала, как струя из брандспойта. А гора Каспер оказалась на ее пути. И вся сила потока спрессовалась об нее. Образовалась зона страшного давления. В ней все оказалось разрушено и уничтожено.

— Значит, за горой Каспер все нормально?

— Будем надеяться, — вздохнул Марти.

До аэропорта оставалось не больше пары миль, когда Питер остановил машину.

— Думаю, нет смысла туда ехать.

Марти и сам уже это понимал. Над зданием аэропорта и на летном поле, как свирепые джинны пустыни, раскачивались огромные столбы пламени.

— Что это могло бы быть? — спросил Марти.

— Горючее, — пояснил Питер. — Видимо, несколько самолетов стояли заправленные и приготовленные к вылету. Волной их опрокинуло. Топливо разлилось. Одна искра — и весь авиапарк в огне. Самолет на земле — чертовски хрупкая конструкция.

— Значит, едем на машине?

— Да. Только надо бы заправиться и запастись кое-чем полезным.

— Магазины вряд ли работают, — посетовал Марти, чем вызвал очередной приступ смеха Питера.

— Слушай, федерал, — сказал он, когда просмеялся, — ты действительно такой тупой или очень удачно прикидываешься? Джо, ты местный. Не знаешь, где тут какой-нибудь магазин, где есть мужские товары — для охоты, рыбалки и прочих развлечений?

Джо встрепенулся, выходя из прострации, в которой пребывал все это время. Прямо на глазах Марти крепкий крестьянин в годах превратился в разбитого жизнью старика.

— Знаю такое место. Нужно вернуться чуть назад, пару кварталов.

Выводя «на объект», Джо немного пришел в себя. К самому магазину подъехать не удалось. Отдельно стоящий бетонный куб почти не пострадал, только отсутствовали витрины, но и они были зарешечены. А футов за сто до него прямо поперек дороги лежал телеграфный столб с космами оборванных проводов.

— Стойте здесь, я на разведку, — сказал Питер и побежал вперед.

— Что он задумал? — нервно спросил Марти, разглядывая покореженную вывеску «Спорт&Аммо».

— Наверное, хочет одолжить что-нибудь полезное, — пожал плечами Джо.

— Но это же… Это же чужое! Это противозаконно.

— Во-первых, все застраховано, — рассудительно ответил фермер. — Во-вторых, это нужно, чтобы выжить. Человеческая жизнь в деньгах не измеряется. А в-третьих, если останемся в живых — мы все вернем.

Пораженный логикой, Марти заткнулся, переваривая сказанное. Ему, сотруднику ФБР, без пяти минут специальному агенту, было дико все это слышать. Для него собственность была неприкосновенна при любых обстоятельствах.

— Так, я все разведал! — Питер подошел неслышно. — Посмотрел через окна с фонариком. Очень полезный магазинчик, Джо! Если выберемся из этой задницы — с меня причитается. К нему можно подъехать, если обогнуть квартал. Но есть проблема. Там тоже решетки.

— Лебедка, — коротко сказал Джо.

— Ты очень сообразительный парень для фермера, — засмеялся Питер и хлопнул Джо по плечу.

— Я не всегда был фермером, — наконец-то улыбнулся и сам Джо.

— О’кей. Сейчас мы с тобой идем к магазину. А ты, Марти, объедешь его с другой стороны. Мы пока прикинем, какую решетку лучше сдернуть, чтобы сразу попасть в пещеру Аладдина.

— Нет! — воскликнул Марти.

— Что — нет? — не понял Питер.

— Я не буду участвовать в ограблении магазина и вам не позволю.

Несколько секунд Питер просто разглядывал его изумленным взглядом, но постепенно изумление его сменилось злостью.

— Слушай, ты, мистер ФБР! — Питер схватил Марти за лацканы пиджака и подтянул его лицо прямо к своему носу. — Мне плевать, что ты там и кто ты. Мне плевать, что у тебя и где было раньше. Сейчас мы в одной лодке, и лодка вот-вот затонет. Я бы с удовольствием вышвырнул тебя к чертовой матери за борт. Но мне мешают две причины. Первая — ты что-то знаешь, чего не знаю я, а мне тоже нужно это знать. Вторая — я глупый человек. Я слишком добрый. Я не могу просто так оставить человека умирать. А ты ведь сдохнешь, федерал, если останешься один. Так что делай, что тебе говорят, и не испытывай судьбу и мое терпение. Понял?