Terra Mirus. Тебе не кажется - Наталья Борисовна Русинова

Сидящие на лавках соколы сначала замерли, а затем заговорили разом. Разгоряченный гул, похожий на жужжание пчелиного роя, заглушил даже неровно всхлипывающее дыхание советника Хаммонда.

— У меня одной ощущение, что мы присутствуем при раскрытии серьезного многолетнего заговора? — шепнула Ксана подругам.

Илона лишь кивнула, жадно наблюдая за происходящим.

Повелитель Гаруда поднял ладонь, и присутствующие моментально утихли.

— Как интересно, — задумчиво сказал он. — Оказывается, твой сын, уважаемый Хаммонд, тоже в этом участвовал?

— Неправда! — истерично закричал толстяк, сбрасывая шапку на землю и вцепляясь себе в волосы. — Адриан — хороший мальчик, просто совершил много ошибок, но ведь исправляется потихоньку! Жертвует золото на сиротские дома, воздерживается от всевозможных излишеств и пороков, исправно посещает храмы Великого Солнца, молится за процветание государства и за ваше здоровье, повелитель…

— Лучше бы он храмы Утешений посещал, а то воздержание, смотрю, до добра его не доводит, — иронично поднял брови Гаруда. Толпа соколов тут же взорвалась хохотом. — Каждые полгода с ним какая-то беда происходит, то драку с поножовщиной на оружейном рынке затеет, то посыльного вниз головой с лестницы спустит. Но избивать хрупких нежных девиц, чью красоту народные поэты сравнивают с цветами в моих розариях… По-моему, это уже никуда не годится.

Собравшиеся моментально поддержали последнюю фразу гневным ворчанием. Советник Хаммонд съежился под теплым пальто и задрожал еще сильнее.

— Однако я не помню, чтобы видел официальные рапорты об этих происшествиях, — вернулся к обсуждению соколиный правитель. — Все-таки серийные и тщательно спланированные нападения, не банальная драка на почве ревности.

— Я подавал, — тут же ответил Юлиан. — Но по странному совпадению весь разведотряд прямо на следующий день услали в восточную провинцию выслеживать демонов, якобы оттуда поступил сигнал бедствия. Рогатых мы не нашли. Зато проделали длинный путь, растянувшийся на неделю, так как переносные порталы нам в тот раз почему-то не выдали. Пришлось отправить письмо с посыльным голубем, чтобы не терять время. А когда мы вернулись, Кирия уже уехала.

— Как интересно, — протянул Гаруда. — Никакого голубя с письмом я не дождался, зато прекрасно помню тот подозрительный сигнал о помощи. Бумагу с сообщением принес писарь, который через пару дней после вашего отъезда скоропостижно скончался от неведомых причин. Я думаю, здесь есть только один вариант до конца прояснить, что же произошло.

Он хлопнул в ладоши, и два плечистых охранника, стоявших за креслом, тут же кинулись к дрожащему Хаммонду. Миг — и толстяку скрутили руки за спиной, заставляя с воем осесть на землю.

— В подземную темницу его, и пусть с ним менталисты из судейства поработают, да обязательно при свидетелях! — приказал соколиный правитель, не обращая внимания на стоны советника, умолявшего о пощаде. — Все до единой буковки записать, что он расскажет! Дальше решу, сразу ему голову рубить или ограничиться изгнанием, на этот раз совершенно прилюдным, безо всяких закрытых совещаний.

Когда связанного толстяка уволокли в дальний шатер, соколиный правитель развернулся к Кире и демонстративно разорвал старый указ. Клочья бумаги вспыхнули огнем и сгорели, не успев долететь до земли.

— Девица Кирия из рода Крыловых полностью оправдана и реабилитирована в глазах короны, виновные понесут самое строгое наказание, — торжественно заявил он.

Конец фразы заглушили ликующие вопли, огласившие долину. Кира смеялась и плакала одновременно, пошатываясь от дружественных, но крепких тычков в бока со стороны бывших сослуживцев.

— Кирия, вас с подругами на пару слов, — кивнул Гаруда. — Остальным — готовиться к возвращению домой.

Пока крылатое войско собирало вещи и складывало шатры, правитель вывел четверых девушек за земляной вал. Золотисто-розовые лучи рассветного солнца, показавшегося над сопками, подсвечивали Медвежью долину необычным сиянием, и со стороны казалось, будто камни и голая земля принадлежат неведомому сказочному миру.

— У меня осталась к вам еще одна просьба, госпожа Кирия, — заговорил сокол, снимая венец и устало потирая лоб. — Не как от представителя власти — бывшему подданному, а как от коллеги по ратному делу, уважающего ваши былые и нынешние заслуги.

Он сделал паузу.

— Назовите еще одно имя. Ведь мерзавцев, возомнивших себя лучше остальных, было четверо, и я думаю, вы прекрасно это знаете.

Кира замерла, сжав руки у груди.

— Дэра… из рода Сахават, — наконец, призналась она.

Соколиный правитель молчал, опираясь на посох, и смотрел на валькирию пронзительными синими глазами. И ее прорвало.

— Я могла бы подать рапорт в ту же ночь, когда мы с ребятами поймали недоносков, — забормотала она, то и дело кусая губы. — Но меня попросили… подождать одни сутки. И я согласилась, потому что в истории замешан был… личный интерес. Казалось, один день погоды не сделает. Но следующим же утром разведотряд услали на задание, а я осталась. И к обеду получила приказ об изгнании. Рагнар не понимал, почему я не подала прошение о возобновлении расследования уже потом, когда осела на Земле. А я не могла. Потому что понимала — наказание свое я вполне заслужила, ибо содействовала сокрытию преступления.

И замолчала, уставившись пустым взглядом вдаль. Молчали и девчонки, как громом пораженные.

А повелитель Гаруда сделал шаг и встал с валькирией рядом.

— Вы знаете не все, — тихо начал он. — Срочное письмо про демонов с просьбой о помощи было прислано из восточной провинции, где частью земель владеет род Сахават. Поэтому вместе с разведотрядом мною был направлен разбираться в ситуации и воздушник боевого круга Ильяс. Когда спустя неделю парни вернулись и узнали о вашем изгнании, все громко выражали свое возмущение. Все, кроме него.

Кира с презрением дернула уголком рта, но сокол поднял ладонь, давая понять, что не закончил.

— А через полтора месяца, когда первый гнев утих, и жизнь, казалось, потекла своим чередом, четверых паршивцев нашли возле казарм избитыми до полусмерти. Совершивший это даже не скрыл личину с помощью магии. И в первый раз за долгое время я не знал, что мне предпринять. Как судить достойного во всех смыслах воина и гражданина, сильнейшего воздушника государства, вдруг затеявшего жестокое избиение сопляков, едва достигших возраста зрелости, среди которых был и его собственный младший брат?

Повелитель окинул взглядом девчонок, с жадностью его слушающих.

— В темнице закрыть на несколько лет? Бесполезная трата ценного ресурса, подобных боевых магов в государстве единицы. Выпороть прилюдно на главной городской площади? Позор для всего рода Сахават и оскорбление, которое мы никогда друг другу не забудем. К тому же, упрямец наотрез отказался объяснять, что на него нашло, но вину свою признавал полностью и настоятельно требовал наказания. Это теперь я задним умом понимаю, что проснувшаяся совесть истязала его душу хлеще, чем плеть.