Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

А потом я увидел базу. Деревня эта порядком изменилась. Теперь она была окружена уже не просто забором из сетки-рабица. Кое-где были навалены бревна, в других местах стояли бетонные плиты. Похоже, что им удалось реанимировать какой-то старый кран, или они нашли рабочий. Ну что ж, если у них есть строительная техника, то грузовик, как предмет обмена, теряет свою ценность. Впрочем, всегда ведь лучше, когда у тебя есть лишний самосвал, чем когда его нет. Как я уже говорил, немного работы: краской зеленой оранжевую кабину залить, может быть укрепить ее листами, сварить решетки и кенгурятник, да бункер доработать под огневую точку, и все — отличный броневик получается.

Когда до базы осталось около пятидесяти метров, я увидел, как из-за наваленных сбоку от дороги мешков с песком, вышел человек и замахал нам рукой, мол, прекратить движения. А еще отметил, что пушка БТРа повернулась в нашу сторону. Тридцатимиллиметровый снаряд вообще никаких шансов нам не оставит.

Я остановил машину, но двигатель глушить не стал, потому что опасался, что потом завести его уже не получится. Это потом можно будет переделать замок зажигания на плоский штифт, да с его помощью заводить, а пока ключей у нас нет, а что-то там с проводами ковыряться — нет у меня никакой сноровки. Но нужно попросить у Ильяса научить, как и замки вскрывать. Лишние знания никогда лишними не бывают.

Стащив с себя автомат, бросил его на среднее сиденье, после чего открыл дверь. Прыгать вниз не стал — не та высота, да и колени поберечь стоит. Аккуратно спустился, повернулся к воротам и поднял руки, сделал несколько шагов в их сторону. Мне махнули, мол, подходи, пообщаемся.

Все так же продолжая держать руки над головой, я двинулся к ним. Уже через двадцать метров, понял, что все стволы защитников смотрят прямо на меня. Опасаются чего-то. А меня опасаться не стоит вовсе, я сейчас мирный, я только поговорить с ними хочу.

— Кто такой? — спросил боец. Молодой, незнакомый, его я в прошлый раз не видел. Но форма сидит хорошо, не висит, не топорщится, и оружие он держит тоже правильно. Значит, не какой-нибудь переодетый гражданский. Хотя такого и на блокпост главным не поставили бы.

— Край! — представился я позывным. Они меня уже должны были знать по нему. — Меня Гром знает! И Сафин тоже!

Больше всего я боялся услышать, что нет тут больше ни Грома, ни Сафина, и вообще власть сменилась, а нас надо избавить от лишнего имущества. Или от жизни. Эти полицаи вообще по жизни всегда были простыми парнями. Я их не любил почему-то, но не помню. Вообще не помню, а вот негативные ассоциации сохранились.

— Это Край! — подтвердил один из бойцов. — Он у нас месяца полтора назад где-то был. С ним еще Шмель и Овод уехали.

Я вздрогнул от упоминания их времен. Еще предъявят мне за них, это однозначно. Ведь командовать должен был, а не уберег. Но с другой стороны, ценные сведения мы добыли, а сейчас еще более важные принесли, про банду. Так что посмотрим.

— Измайлов, сходи за Громом, — решил гвардеец. — А ты руки опустить можешь. За ствол не хватайся только.

— Да нет у меня ствола, — я пожал плечами и опустил руки. — В машине остался.

Боец припустил в сторону поселка, пробежал через ворота. Да, похоже, дисциплина у них никуда не делась, она по-прежнему железная. Мне же оставалось только ждать. Никто не задавал вопросов, да и демонстративно в меня никто уже не целился, признали. Но расслабились, один даже вытащил пачку сигарет и закурил, распространяя во все стороны облака вонючего дыма.

Прошло минут пять, и в воротах появился Гром. Он что-то жевал, похоже, его из столовой выдернули. Выглядел боец так же, как и в прошлый раз — здоровенный и вполне себе довольный жизнью. Неужели тут ничего особо и не поменялось? Ну что ж, будем надеяться.

— О, Край, — проговорил он и двинул в мою сторону, одновременно вытягивая руку для приветствия. — Что, не удалось с полуострова свалить.

— А это уже не полуостров, Гром, — ответил я, пожимая его крепкую ладонь. — Остров самый настоящий. Все, нет выхода, мы теперь тут жить будем.

— Это как? — он изменился в лице. — Реально?

Они тут так и сидели что ли, ничего узнать не пытались? Ну, налаживали жизнь, базу укрепляли. Полковник их, похоже, и без того все понимал. Или просто опыту из Волкова доверился. Я так понял, тогда их тоже никто эвакуировать не собирался, пускай они и военные.

— А пацаны где? — задал он следующий вопрос.

— Нет пацанов, — мрачно ответил я. — Легли.

— Пусть земля им будет пухом, — он тоже сразу помрачнел. Посмотрел на машины за моей спиной, спросил. — Ты со своими?

— И моих тоже уже нет, — сказал я. — Это другие, но парни нормальные. Помогают мне. Новостей вообще много, и мне бы с Сафиным сразу поговорить, чтобы десять раз не переспрашивали.

— Ладно, пошли тогда.

— А моих вы пустите, или так и будут за воротами маячить?

— Гришка, пропусти, — сказал он. — Найди, где этих монстров припарковать. Людей не обижать, но предупреди, чтобы стволы в тачках оставили. Кроме пистолетов, их можно.

У нас все равно пистолетов не было, так что они могли не волноваться. Да и приехали мы сюда с самыми, что ни на есть, дружелюбными намерениями.

— Пусть кто-то за руль переднего сядет, там остальные водить грузовики не умеют, — сказал я.

А сам подумал — за рулем второго у нас американский морпех. Как его воспримут «росгвардейцы» — непонятно. Особенно после того, как мы отдали им военный ноутбук, где пикселями по экрану было написано, что вирус выпустили именно НАТОвцы с участием местных шпионов.

— Дизелем все провоняете, — проворчал Гром, когда мы двинулись вглубь села. Шли, кстати говоря, снова к церкви. Похоже, что штаб находился там же.

— Выветрится, — ответил я. — Мы в общем-то эти машины к вам и везли. Одну, по крайней мере, оставим.

— В подарок? — он ухмыльнулся.

— На обмен, — я остудил его пыл. — Нам стволы нужны нормальные, мы с барахлом всяким. Как у вас грузовики, в цене?

— Да в цене, конечно, — гвардеец хмыкнул. — Рабочей техники тут почти нет, импульсом качественно отработали. Похоже, что что-то мощное взорвали, потому что ни в самом городе, ни на окраинах ни хрена не заводится.

— А плиты вы чем таскали? Никогда не поверю, что столько пердячим паром умудрились нагрузить.

— Да есть, конечно, немного. Сидельный тягач завели,