Фантастика 2025-157 - Александра Антарио

В памяти промелькнуло воспоминание. Посчитав про себя до десяти и обратно, я успокоилась, ровным тоном спросила:

– А что насчет еще одной категории ведьм? Я о тех, кто не пьет чужую силу.

– Самостоятельно я не нашел информацию и как-то на лекции улучил момент, задал вопрос ректору. Со слов архимага, в древности жила женщина, у нее была не изумрудная, а серебристая метка. Заемная сила ей не требовалась, своей хватало. По сути, она одновременно являлась и магом, и ведьмой. К сожалению, это все, что я о ней знаю.

Занавес.

Переваривая услышанное, я смотрела на правую руку. Там под курткой и рубашкой пряталась пока еще черная татуировка.

Что будет, когда способности проявятся? Умру на месте? Или кинусь на ближайшую жертву, кусать бедолагу за шею? А если шея потная и грязная? Фу, какая гадость!

– Александра, прошу, выслушайте, – привлек к себе внимание студент. – Охота на ведьм давно закончена, но до сих пор многие люди относятся к ним как к вселенскому злу. Честно говоря, до встречи с вами я думал, что ни одной девушки с меткой ведьмы в империи не осталось, – он удивленно качнул головой. – У меня нет предрассудков, и к ведьмам отношусь так же, как и к всякому другому, владеющему силой. Не поймите меня превратно, но вам неизбежно понадобится чужая энергия. И я готов стать для вас первым донором.

Серьезно? С чего вдруг столь щедрое предложение? Похоже на ловушку.

Заметив мое недоверие, Виктор занервничал.

– Никакой корысти в моем предложении нет, – заверил с излишней поспешностью. – Просто знайте: когда возникнет необходимость, вы можете на меня рассчитывать.

Все же что-то здесь нечисто. Но сейчас не до выяснения его мотивов.

– Буду знать. Благодарю за познавательную беседу.

Я встала. Молодой человек тотчас поднялся. Вдруг он насторожился:

– Маргарита Павловна плачет.

Да? Ничего не слышу. Но проверить стоит.

Я вышла из читального зала.

Библиотекарь, уткнувшись лбом в столешницу, прикрывала голову руками и тихонько всхлипывала.

Вот это слух у студента! Ну как у собаки!

Приблизившись к Маргарите, прикоснулась к ее плечу. Женщина повернула ко мне заплаканное лицо, шмыгнула носом. И разревелась в голос.

Глава 7

Маргарита покачивалась и рыдала не переставая.

Не зная, что сказать, я вновь прикоснулась к ее плечу. Внезапно она резко подалась ко мне, судорожно вцепилась в предплечья и уткнулась в грудь.

Да что ж такое-то! Поговорить бы с ней, но мы не одни, и в любую минуту сюда может зайти кто угодно.

Неловко поглаживая коллегу по голове, я глянула на притулившегося у стеночки студента. Тот понял меня правильно.

– Посторожу за дверью, – промямлил и выскользнул в коридор.

Молодец.

Я чуть отстранилась от плачущей женщины.

– Маргарита, что у вас случилось? Кто-то умер? – спросила сочувственно.

– Меня муж броси-и-ил! – провыла женщина. Захлебываясь слезами, она прижалась лицом к моей рубашке и горячечно зашептала: – Я не смогу без него! Не смогу! Не хочу больше жить! Я наложу на себя руки!

Что?! Я не ослышалась?! Не хочет жить из-за того, что ее бросил муж?! Совсем спятила?!

Внутри все заледенело.

Мне шел семнадцатый год. В тот ноябрьский день мою жизнь бесцеремонно разрушили: разделили на счастливое «до» и наполненное мучительной болью «после». И сделал это мужчина. Но даже прикованная к больничной койке, я ни разу не думала о смерти.

Вдруг нахлынули воспоминания. Я сжала кулак. Затем, прерывисто дыша, разогнула пальцы.

Нет никакого смысла заново переживать то, что уже произошло. Есть вещи, которые невозможно изменить. Их надо просто принять и жить дальше. Прекрасно это знаю. Но все же иногда накатывает.

Прикрыв глаза, я машинально поглаживала плачущую коллегу. А перед внутренним взором проплывали события четырехлетней давности.

За окном падал снежок. Мурлыча под нос песенку, я стояла у ростового зеркала и красила ресницы. Отложив тушь, собрала длинные огненно-рыжие волосы в хвост. Оглядела свою тоненькую фигурку.

Я в превосходной физической форме. Вошла в тройку призеров на чемпионате России, более того – взяла золото. Включат ли в состав олимпийской сборной? Какое решение примет тренерский совет? Как же долго они решают!

Мелодия входящего звонка разлетелась по комнате.

Сердце пропустило удар. Я рванула к лежащему на трюмо телефону, по пути перепрыгнув через пуфик. Увидев на дисплее «Олег», от досады прикусила губу.

Не тренер…

Приняла вызов и бодро сказала:

– Я уже все. Выхожу.

Олег бархатисто рассмеялся.

– Жду у подъезда.

Нажав на отбой, я запихнула мобильный в задний карман джинсов. Практически на бегу надела куртку, сунула ноги в удобные полусапожки и натянула шапку. Сейчас болеть никак нельзя.

Закрыв дверь на ключ, удержала себя, чтобы не поскакать вниз по лестнице. Ступени кое-где повреждены, проще простого оступиться и повредить лодыжку. Травмы, точно так же как и простуда, мне не нужны.

На душе теплело от предвкушения встречи. Мы дружили с Олегом шесть лет. Познакомились на катке, когда мне было десять, ему – тринадцать. Он был такой потешный, постоянно падал. Я взяла шефство над нескладным долговязым мальчуганом и весь сеанс учила его стоять на коньках.

Однако Олегу кататься не понравилось, и на лед он больше не вышел. Несмотря на это, мы как-то сразу сдружились. Виделись, правда, редко, но по телефону болтали часто и обо всем на свете.

Я улыбнулась. Соскучилась. Вчера очень обрадовалась, когда Олег позвонил и категорично заявил, что сегодня меня «выгуляет». И откуда узнал, что вернулась? Приехала-то затемно, а до этого два месяца дома не появлялась. Жизнь у меня такая – насыщенная: тренировки, сборы, еще и учеба. Одиннадцатый класс – это не хухры-мухры.

– Здравствуй, Женечка, – приветливо поздоровалась старушка-консьерж.

– Здравствуйте, Клавдия Ивановна, – я помахала ей рукой.

Телефон в кармане завибрировал, и ладони вмиг вспотели. Затормозив у входной двери, я торопливо достала аппарат. На экране красовалось «Любимая мучительница».

Вот оно.

Окончательно разнервничавшись, я ответила на вызов отчего-то басом:

– Алло.

– Выдохни, ласточка. Ты в составе сборной, – сообщила моя тренер. Я непроизвольно притиснула мобильный к уху. – Ты пока переваривай, вечером заеду к вам с бабушкой на чай, – уведомила «любимая мучительница», и связь отключилась.

– Женечка, стряслось что? – затормошила меня консьерж. – Плохое, да?

Спрятав телефон в карман куртки, я помотала головой.

– Хорошее, Клавдия Ивановна! Очень хорошее! – и, звонко рассмеявшись, выскочила на улицу.

Снег сыпал крупными хлопьями. Мой лучший друг стоял, лениво прислонившись к капоту своего старенького черного бумера. Высокий,