Князь Двинский - Александр Башибузук

Есть еще со мной русские, три десятка парней, проходят морскую стажировку, но они на грузовых судах.

Кто остался? Конечно Штирлиц, капитан моей личной дружины.

- Отто, вы со своими дружинниками по необходимости окажете помощь абордажной партии. А пока в моем личном резерве.

Шваб молча поклонился. Удивительно немногословный мужик и служака до мозгов костей.

Так... вроде все. Теперь обратиться к личному составу. Перед каждым боем так делаю, еще с рутьерских времен повелось.

Ванятка подал бронзовый рупор. Я стал, чтобы всем было видно.

Личный состав замер, не сводя с меня глаз. Бравые парни. Ничего не скажешь. Исправно экипированы, морды сытые и довольные.

Я выждал пару секунд и рявкнул в трубу:

- Ну что, желудки, небось в шоссы успели нагадить?

Дружный рев и улюлюканье засвидетельствовали принятую шутку.

- Ничего, вам не привыкать. Сейчас мы быстренько надерем белые пухлые зады ганзейской сволочи, а вечером дружно нажремся.

Всем своим видом демонстрировал абсолютную уверенность в исходе сражения. Ну а как, народ верит в отца командира, нельзя показывать свои сомнения.

- Знаете какая разница между ганзейским купчиной и боровом? – как бы невзначай поинтересовался я, сделал паузу, а потом проникновенно сообщил: – А никакой.

Бойцы оглушительно заржали и заколотили рукоятками абордажных тесаков об щиты.

- И еще, – продолжил я. – так уж и быть, половину своей доли в добыче отдаю на общий котел! Слышали, желудки? – а потом, подождав, когда всеобщее ликование стихнет, строго и истово добавил. – Да хранит нас Святая дева Мария!

Ну вот, обязательный момент соблюден. Надо успеть еще со своим ближним кругом пообщаться. Я дал сигнал судовому капеллану служить молитву, а сам посмотрел на уже развернувшиеся в линию ганзейские когги. Идут на полных парусах, стервецы, но пересечемся мы минут через двадцать, не раньше, а значит, время еще есть.

Свиты с недавних пор у меня стало гораздо больше. Помимо Ванятки, появилось два новых пажа – Антуан де Лорен и Томас де Гаркур – младшие отпрыски именитых дворянских семейств из Арманьяка.

Крепкие приземистые бутузы двенадцати и тринадцати лет, соответственно, стоят рядом, ловят ухом каждое слово, глаза горят как угольки. Еще бы – грядет настоящая битва. А вдруг сюзерен разрешит хоть краешком поучаствовать.

И оруженосцев тоже прибыло: Александр де Лонак и Шарль де Пардейян – тоже дворянские сыны из моей родовой вотчины. По восемнадцать лет им, по нынешним временам взрослые детины. Невысокие кривоногие парни с буйной смоляной шевелюрой и зачетными горбатыми носищами. Смелые и пылкие, как все гасконцы, порой чрезмерно, но с головой вроде как дружат. Тоже рубиться не терпится, даже конечностями аки кони перебирают.

Взяв парней к себе на службу, я оказал их семьям великую честь, чем в ответ заслужил прочную признательность, но по сути, парнишки оказались у меня в заложниках. Теперь их родные сто раз подумают перед тем как мутить против своего сюзерена в его отсутствие. А семьи из самых родовитых в Арманьяке, основа гасконского дворянства. Вот такой средневековый политес получается: очень рациональный и практичный.

- Шлем и щит...

Александр и Шарль по очереди вручили искомое. Луиджи у них старший, и часть его функций перешла к новичкам.

- Теперь вы... – я строго обратился к пажам. – Сидим на мостике, старательно прикрываемся павезами и в случае необходимости палим из арбалетов. Понятно?

Иван, Антуан и Томас с разочарованием на мордашках дружно исполнили поклон. Но смолчали, знают, стервецы, что со мной спорить бесполезно, а временами даже больно. Только попробуют ослушаться, вздую так, что неделю сесть не смогут.

- Вы... – я снова обратил взгляд на эскудеро. – Прикрываете меня в бою. Так как я показывал. Вперед не рвемся, в первую очередь думаем головой, а потом машем мечом. Понятно?

- Да, сир.

- То-то же. Ну, с Богом! Разбавим водичку кровушкой!