Северное Сияние. Том 1 - Сергей Извольский

Пользуясь свободным временем, я много размышлял, смогу ли применить здесь знания из своего мира. И не могу сказать, что придумал что-то дельное. Этот мир, с появлением в начала двадцатого века одаренных пошел по иному пути, и многие мои знания были ему просто чуждыми. А технологически во многих аспектах местная реальность вовсе ушла далеко вперед, так что мне наоборот приходилось догонять развитие, расширяя понятийный аппарат.

Но больше от идеи даже предварительных расчетов привнести что-то новое, меня отвадило нечто другое. Ведь для того, чтобы занять пустующую нишу, даже если ее найду, требовалось предпринимать поистине титанические усилия: для производства, казалось бы, элементарной вещи необходимо часто развивать даже не одну отрасль. Да и я, как гуманитарий, вряд ли смогу воспроизвести технологическую цепочку сложнее, чем производство английской булавки. Это еще не говоря о востребованности новинок в обществе — что вообще лотерея, даже не беря в расчет технические вопросы продвижения или сбыта.

Да, есть и другие пути. Можно позаимствовать собственность интеллектуальную, но… Написать историю о мальчике-волшебнике-который-выжил? Да даже если я смогу это сделать, или найти грамотного исполнителя, рассказав ему вехи сюжета и желаемый стиль изложения истории, перспективы у подобной книги так себе. Далеко не факт, что популярные в моем мире вещи взлетят здесь — совершенно другое восприятие мира, иные направления массовой культуры.

Даже в моем мире сверхпопулярные вещи, будучи написанными не в свое время, вряд ли приобрели признание — ну какую популярность мальчик-волшебник получил бы допустим во время Карибского кризиса? Тем более, есть и другие примеры — изобретатель велосипеда потратил всю жизнь на свое детище, умер в нищете, а его творение приобрело признание только много после.

Но со сноубордом же совершенно иной случай. В Америке наверняка давно есть сноусерф, к которому здесь Джейк Карпентер по каким-то причинам не приделал ножные крепления. Так, как это произошло во второй половине двадцатого века в моем мире, создав столь простым на первый взгляд действием новую сверхпопулярную субкультуру.

И ведь здесь, в этом мире, широко распространены и популярны горные лыжи — вокруг Архангельска больше двух десятков курортов на любой вкус и кошелек, с уже давно наспанным искусственным снегом. Горнолыжных курортов, куда мне все никак не выбраться.

Конечно, будь я простым парнем с улицы, перспектив со сноубордом никаких бы не было — такие гении-изобретатели табунами пороги инвесторов околачивают. Но сейчас сама ситуация благоприятствует. У меня есть средства и специально обученные люди, вернее возможность их найти.

Найти тех, кому можно поручить выполнение работ на основе словесных объяснений и кривого эскиза — художник из меня такой же прекрасный, как и технарь. И самое главное, у меня есть окружение, которое позволит быстро популяризовать это вид спорта. Потому что на признание в моем мире сноуборду потребовалось немало лет, а в Европе сноубордистов долгое время даже не пускали на большинство горнолыжных курортов.

— Ловушка псевдоэлитарности коварна, — выходя из состояния спокойной задумчивости, глянул я Валере в глаза, сбив его на полуфразе фантазий о катаниях с гор на дверях.

Замолчав, принц внимательно на меня посмотрел, не став переспрашивать.

— Человек животное стадное, — продолжил я мысли вслух. — И при достижении определенного уровня благополучия он стремится в первую очередь быть не хуже других. А когда человек достигает определенного уровня достатка, позволяющего не напрягаться о перспективе завтрашнего дня, то он и вовсе старается выделиться из толпы.

— Ты это к чему? — поинтересовалась заинтересовавшаяся вдруг моими словами Эльвира.

— Я это к тому, что с ростом благосостояния наступает момент, когда индивидуальное потребление для отдельного члена общества в первую очередь становится демонстрацией социального статуса, — объяснил я и обернулся к Валере: — Сколько твой «Inseguimento» стоит?

— А я не знаю, — пожал плечами принц.

Совсем недавно Валера отпраздновал свое первое совершеннолетие (отлично погуляли), и по этому поводу приобрел себе личный автомобиль. Маску обычного парня «Валеры Медведева» персидский принц снимать и не думал, поэтому был куплен достаточно скромный для его настоящего статуса Альфа-Ромео, используемый итальянской полицией и называемый «Перехватчик».

Не супер-люкс, но все же достаточно недешевый и статусный автомобиль. «Inseguimento» внешностью сильно напоминал Мустанг шестьдесят восьмого года, только со встроенным альфа-ромеровским щитом в радиаторной решетке, и был весьма популярен у молодежи.

— Девятьсот рублей, плюс-минус, — прикинул я цены. — Видишь, ты даже не знаешь, сколько он стоит. А кто-то, для того чтобы приобрести себе такой автомобиль, тратит свой годовой доход, а иногда и большую сумму, влезая в кредиты. А знаешь, зачем?

— И зачем?

— Затем, чтобы прикоснуться к другому, более высокому уровню мира, хоть немного стать его частью. Потому что на таких как у тебя машинах ездят самые разные люди — не только аристократы, но и владельцы заводов, газет и пароходов. На такой как у тебя машине бывает даже принцы ездят. Вот ты, Валер, видел в жизни принца хоть раз? Я имею в виду настоящего принца, всамделишного?

Модест, обычно сохраняющий каменную невозмутимость, в этот момент демонстративно хмыкнул — он до сих пор почивал на лаврах после авантюры с чаем (разбавленным видимо вместо сахара солью). Валера, впрочем, на него сейчас даже внимания не обратил.

— Знаешь, что дважды повторенная шутка уже так себе шутка?

— Зависит от ситуации. Бывают моменты, когда дважды повторенная шутка становится в два раза смешнее.

— Можешь повторить еще в третий, глянем на результат.

— Валер, ты бываешь таким нудным, что аж зубы вяжет.

— Ты к чему все это рассказывал-то? — откинувшись на спинку кресла, напомнила о себе вопросом Эльвира, опередив открывшего было рот Валеру.

— А! — вспомнил я вообще с чего все началось: — Если дать человеку возможность прикоснуться к жизни другого мира, причем поместив его в условия, где нет ни эллина, ни иудея, еще и за сумму в десять раз меньшую чем стоимость купленного тут недавно одним пареньком итальянского ведра с гайками…

— Что? — не выдержал такого наглого выпада Валера.

— …то можно будет создавать своих богов, строить новые империи и культуры, — закончил я.

— Ты это сейчас про сноуборд? — с некоторым недоумением поинтересовалась Эльвира.

— Купи межкомнатную дверь и иди с ней на гору, прикоснись к миру богов, — ответил за меня Валера, и постучал пальцем по виску. Я в ответ только выдал широкую дежурную улыбку, совершенно не расстроившись.

— А… — понимающе вдруг покивал Валера, — это у тебя идеи такие от страха перед ареной?

— Какой ареной? — вообще не понял я о чем речь.