Механоид - Влад Техномак

— Четыреста имперских суток. Около половины из них вы все равно проведете здесь — после каждого двухнедельного погружения полагается курс реабилитаций. У кого-то он будет проходить быстрее, у кого-то дольше. Кто-то будет выбывать из проекта — перенос не всем дается легко. Более того, как бы подло это ни прозвучало, но некоторые из вас могут выпасть из программы еще до первого погружения, то есть сегодня.

— Тогда зачем мы все тут? — спросил кто-то еще. — Брали бы тех, кто согласился и подходит по всем показателям.

— Проект засекречен, — ответил Дорман. — Все процедуры возможны только здесь, на нашей базе. Нужно будет пройти тестирование переноса сознания. Однако можете не бояться за свое здоровье: на всех этапах мы будем строго следить за вашим состоянием, и никаких побочных явлений или несчастных случаев не допустим.

— Почему мы? — подала голос Джина. Взгляд ее был грустным.

— Для вас это — шанс сделать себе карьеру, которой обзавидуются на всех окраинах Империи. — Дорман не упустил возможности едко «ткнуть» нас в самое больное. — Для нас же вы — потенциально самые подходящие кандидаты, имеющие возможность служить, воевать и выдерживать перенос сознания. Все делалось второпях, поскольку время в Т-Нуль-Пространстве в среднем течет в четыре раза быстрее. Изначально Совет ученых лишь сделал запрос Империи выделить людей, а уж какими судьбами там выбрали ваш и другие Корпуса — это дела верхов. Важно, что служба в проекте вам будет засчитана за место службы в Корпусах — независимо от текущего вашего курса, через четыреста суток вы будете выпускником. Тем, кто будет выбывать преждевременно, срок службы зачтется как день за два. С вами останутся ваши достижения из Т-Нуль-Пространства, рекомендательные письма. О том, что это уникальный карьерный опыт, я и вовсе промолчу, сами знаете.

— Наш отказ что-то значит? — все так же вяло спросила Джина.

— Вполне, — пожал плечами Дорман. — Как я уже сказал, многие все равно не пройдут. Те же, у кого не будет желания участвовать, сольют показатели и в итоге тоже будут отправлены обратно.

— Но мы же жители пограничной планеты, и теперь знаем о «секретном» проекте, — заметил кто-то.

Серпентхольм был завоеван двадцать лет назад. Последняя точка в победоносном завоевании Джулиана Единого. Из-за этого большая часть Империи ещё не до конца приняла нас как свою часть. Усугубляют это дело и налеты Мета-Альянса. Слишком много полезных ресурсов в астероидном поясе.

— Всем без исключения была вживлена капсула со специальным препаратом. Те, кто откажутся от проекта сегодня… Ваша память будет стерта до момента посадки в аэробусы.

Ярость закипела внутри меня. Против воли, против нашего права ввели препарат и теперь вольны влиять на нас когда захотят!

Недоволен был не только я один. Зашумели все. Однако керр Дорман на это не обратил никакого внимания. Он посмотрел на старые реликтовые часы на руке, а затем продолжил.

— Сказать по правде, от подобных предложений отказываться очень недальновидно. Время утекает. Остальные подробности вам изложат после тестирования. Независимо от вашего согласия или отказа, я предлагаю абсолютно всем пройти его. Данные о вас сохранятся в базах, и в будущем вам это еще можно помочь.

Керр Дорман замолчал. Его внимательный, цепкий взгляд пробежался по нашим напряженным лицам. Мне думать было не о чем — соглашаюсь без всяких сомнений! Но сейчас Дорман никого не спрашивал. Вместо этого он велел всем следовать за ним.

— Чего хмурая такая? — поймал я на выходе Джину.

— Да… — Она махнула рукой. — Меня все устраивало. Стрельба, рукопашка… Отказаться думаю.

— Шутишь? — попытался приободрить ее я. — Механоидом ты и стрелять, и драться сможешь еще лучше. Ты вообще знаешь, что это такое?

— Только с курса робототехники.

— Джина, это не коробка металла. Мехи — они как люди. Только сильнее, быстрее, прочнее. Не гигантские экзороботы из древней фантастики, а самые что ни на есть аналоги человеческих тел. Все свои стрелковые хобби сможешь практиковать. Давай, созревай. — Я по-дружески толкнулся в нее плечом, и она едва заметно улыбнулась.

Кроме Дормана командующих с нами не было — кадеты шептались, спорили, обсуждали услышанное. На субординацию как будто можно было забить.

Сначала широченный коридор, по которому нас повели, был пуст. Затем раскрылись еще одни гермодвери, и из них кадетов выводил… тот же керр Дорман! Сперва я подумал, что это его брат-близнец, но когда минутой позднее ситуация повторилась, и из новых дверей людей выводил тот же дедуля — клоны, без вариантов. Все Дорманы были клонами. Все, что говорили с кадетами. Любопытно, как он ими одновременно управлял? Тогда возможно это не клоны, андроиды?

Последующие часы ушли на то, что называли «тестированием». Переодевания в облегающие костюмы с датчиками, сканирования, неврологическая проверка скорости реакций — многое из того, что мы и раньше делали на медосмотрах. Если, конечно, не брать в расчет странные костюмы. Каждого обследовал… разумеется все тот же керр Дорман, точнее его клоны.

А вот вмешательства в чип вызывали серьезные опасения. Ведь индивидуальный чип граждана — это всё. Вся информация, накопленная за жизнь. Достижения, документы, медкарта, доступ к счетам и облачным данным. Дорман объяснял, что в чипы интегрировали «Аркадию» — какой-то кристалл, без которого переносу сознания не быть. Как раз во время вживления я подловил момент, чтобы спросить Дормана:

— Почему с нами такая срочность?

— Время там течет быстрее. Проект и так слишком долго был на утверждении. Как и опасались в Совете, за это время Рой уже прочно обосновался на планете, которая вас ждет. Так что поторопитесь и не задерживайте очередь.

Да, про Рой слышали, наверное, все, кто хоть немного интересовался Т-Нуль-Пространством. Неизвестные, чуждые человеческому пониманию существа населяли большинство обитаемых планет.

Про Рой хотелось бы, конечно, узнать больше, но ни один из Дорманов не соглашался обсуждать подробности. Тестирование продолжалось, нагрузки росли. Нас поили какими-то субстратами, что-то кололи. Надевали VR-шлема: в них проверяли физподготовку, координацию и даже запускали нас в бассейн. По прошествии нескольких часов меня изрядно «штормило» — нагрузки нарастали, и восприятие мира через специфичные шлема, а не привычную допреальность, изрядно сбивали с толку. Оказалось, мне еще повезло: кто-то терял сознание или выбывал с сильными позывами тошноты.

По-моему, ради механоидов можно и потерпеть! Я вообще мало думал о происходящем — и много о том, что нас ждет. Лучше, конечно, в мечты не зарываться, а то получишь сплошное разочарование. И все равно я прокручивал в голове воспоминания, как здорово было управлять механоидами в «Полигоне» и «Звездном искусстве». После этих игр я и правда подумывал пойти в управленца механоидами, но год службы в Корпусе эти идеи приглушил. А теперь такой сюрприз…

На моих глазах из проекта выбыли шесть человек — в общих масштабах не так и много, и все же было видно, что управлять механоидами смогут далеко не все. И это вносило такой диссонанс. Ведь одни кадеты считали проект сомнительным и опасным, другие, наоборот, видели в этом редчайший шанс.