Цивилизация 2.0 Выбор пути - Вадим Бондаренко

Встал, голова не кружится. Уже хорошо… Несколько наклонов и приседаний, чтобы разогреть мышцы. Дыхание сбилось, выступил пот… но это нормально, просто тело слишком ослабело. Болезнь, уничтожившая обитавшее здесь племя, убивала быстро, но, не справившись с первого раза, так же быстро отступала.

Сажусь у огня, и внимательно рассматриваю спящую соседку. Да, я не ошибся — это совсем другая ветвь людей. В той, прошлой жизни, антропологи так и не пришли к единому мнению, почему они исчезли. Толерантная Европа отрицала причастность к этому кроманьонцев, десятками и сотнями движущихся из Африки. Но всего за две тысячи лет после их появления, неандертальцы исчезли. Просуществовав четверть миллиона лет, пережив несколько ледниковых периодов, научившись выживать в суровых условиях, они проиграли. И вымерли… Вот эта маленькая женщина, не имеет будущего. Или её дети и внуки. Или я…

Ладонь помимо воли снова потянулась к лицу, и я провел пальцами по выпуклым надбровным дугам. Странное ощущение… За этот день я словно привыкал к этому телу, мышечная память возвращалась, часто идя в разрез с привычными из прошлой жизни движениями.

Прошлой жизни… я ведь помнил, что умер. Нельзя выжить, когда рядом с закладывающим уши воем падает снаряд. Вспышка, оглушительный грохот, и темнота стали закономерный итогом необдуманной попытки вырваться из раздираемой войной страны…

За спиной, во мраке пещеры, что-то с глухим ударом упало. Я вскочил на ноги, вглядываясь в тускло освещенный зал с мертвецами. Крысы? Хорьки? Или кто то опаснее?

Девчонка моментально проснулась. Она с минуту прислушивалась, а затем решительно вытянула руку, указывая в дальний угол. Идти туда?

Я подхватил горящую палку из костра, и стараясь не вдыхать тяжёлый запах, пошел вглубь зала. Слева в стене высветилось одна ниша, другая… В третьей на ворохе шкур лежал мертвый старик. Палка зачадила, огонь замерцал, собираясь погаснуть.

Четвертая ниша тоже не была пустой. У входа лежала женщина. Возраст сложно определить, но вряд ли она была слишком старой. Глаза закрыты. Не дышит… Внезапно одна из шкур пошевелилась, и из под нее показалась детская рука. Маленькие пальцы пытались стянуть тяжёлую шкуру, но это не получалось.

Я нагнулся, потянул за мокрый вонючий мех, оттаскивая его в сторону. На меня смотрели дети. Двое детей четырех-шести лет от роду. Голые, худые, как узники Освенцима, на грязных лицах потёки от слез.

Факел погас, но свет не пропал. За моей спиной стояла маленькая неандерталка, сжимая в руках ярко пылающую ветку.

— Эн — и!

Дети поползли к ней, один мальчик попытался встать на ноги, но снова упал на четвереньки. Слабые… Я подхватил его на руки, вес совсем не чувствовался. Отнес к костру, вернулся за другим. Жестом указав спутнице на детей, взял у нее горящую ветку и пошел дальше, осматривая темные провалы ниш в стенах пещеры.

Всего я нашёл ещё четырнадцать взрослых, мертвых. И восьмерых живых детей. Четверо девочек, от трёх до пяти лет, двое мальчиков лет восьми, и ещё двое парней постарше, лет двенадцати, оба без сознания. Дышат тяжело, хрипло, тела блестят от выступившего пота. Борются за жизнь, не сдаются …

Я переносил детей к костру, стараясь не поддаваться нарастающей панике. Как сохранить эти угасающие жизни? В древнем мире детей поддерживали родители и все племя, род. В этой пещере как раз и жило такое племя — крупное и достаточно сильное, но болезнь убила всех взрослых людей. Без них дети были обречены на голодную смерть…

Небо стало светлеть, и я осторожно протиснувшись между стеной и догорающий костром, выглянул наружу. Река и степь были скрыты туманом, далеко на востоке красной полосой занимался рассвет.

Если сегодня не добыть еду, мы, все, кто выжил, умрем. Даже сейчас я с трудом верил, что истощенный болезнью и длительной голодовкой организм, может не только двигаться, но и выполнять довольно тяжёлую работу. Похоже, неандертальцы были гораздо выносливее своих родственников-кроманьонцев и тем более их далёких потомков.

Дождавшись, когда диск солнца показался над горизонтом, стал спускаться к реке. Туман поглощал звуки, едва заметная тропинка вилась между редкими деревьями и камнями на осыпи. Я безошибочно вышел к тому месту, где стояли верши. И, поежившись от утренней сырости, потянул ловушки на берег.

В первой было пусто, но вторая и третья были тяжёлыми и ощутимо дергались. И они не разочаровали — в одной было четыре крупные плотвы, каждая с полкило весом, и один упитанный рак, а в другой… Там была всего одна рыба, но какая! Щука около трёх килограмм едва уместилась в ловушке, и теперь отчаянно билась на берегу. Оглушив рыбу ударами камня, протянул через жабры гибкий прут, связав всю добычу. Затем, подобрал пяток палочек потолще, поспешил к пещере.

Когда я выложил перед уже проснувшейся девчонкой слабо трепыхающуюся рыбу, она радостно завизжала и бросилась мне на шею, обнимать. Совсем как ее сверстницы в той, прошлой жизни…

Найденные вчера дети спали, зарывшись в охапки травы у костра. Поискал было взглядом вчерашний инструмент, так выручивший меня при заготовке лозы. Но я явно недооценил сноровку девочки каменного века. Она исчезла в темноте пещеры, пару раз там что то стукнуло, упало, и вот она уже снова рядом с каменным ножом в руке. Этот инструмент явно отличался от "орба" — узкая пластина кремня, с острой гранью, покрытой десятками мелких сколов. Не говоря ни слова, она подхватила первую рыбу, и, немного отойдя от входа в пещеру, ловкими движениями выпотрошили ее. Вернулась, протянула мне тушку, и взяла следующую. Это вам не изнеженные детишки компьютерного века…

Я нанизал добычу на принесённый прут, расправил, чтобы лучше прожарились, и воткнул под углом над почти угасшим костром. Вскоре к первой присоединились остальные, и над костром потянулся изумительно вкусный запах жареной рыбы.

Конечно, никаких специй и соли не было. Сочное сероватое мясо таяло во рту, и вскоре щука была съедена полностью. Девчонка растормошила спящих детей, и вручила им по куску. Мелким было лучше, они, хоть и кашляли без конца, но уже активно двигались и с удовольствием набросились на еду. А вот старшие мальчики так и не очнулись. Их кожа приобрела желтоватый, восковой оттенок, дыхание стало прерывистым. Я оттянул одному веко — белки глаз красные, отекшие. Что же это за болезнь? Судя по симптомам, какая то разновидность пневмонии, поражающая в основном старшее поколение. Старики и взрослые умерли несколько