Старуха 5 - Квинтус Номен

– Она очнулась, заходите! – После чего приоткрытая дверь распахнулась и в спальню зашли перепуганный Виктор и очень взволнованный сосед.

– Лида, что со мной?

– Вы сознание потеряли, вероятно давление резко упало. Но в остальном все в порядке, признаков инфаркта или инсульта я не наблюдаю. Только давление у вас все еще пониженное.

– Витя, кофе мне крепкого чашку и стакан сока виноградного принеси… пожалуйста.

– Старуха, ты чего это тут вытворяешь? – сердитым голосом, но было видно, что эта сердитость нарочитая, поинтересовался Лаврентий Павлович. И то, что волновался он по-настоящему, Вера тоже заметила.

– А я сама не знаю… что произошло-то?

– Ты утром видимо проснулась, встала по будильнику, – Лаврентий Павлович кивнул в сторону тихо бормочущего что-то «Изумруда», – а потом брякнулась без сознания. Он перепугался, врача вызвал…

– Это и странно: Витя, как нормальный отец двоих карапузов, должен спокойно спать даже под артобстером и только плач ребенка его разбудить сможет. А тут всего лишь жена на кровать упала…

– Не только на кровать, а непосредственно на него, причем прямо на голову.

– Да, а голова у него крепкая, – пробормотала Вера, потирая спину. – А случилось-то что? Какая-то важная новость по радио, но я, похоже, до конца дослушать не успела.

– Куйбышев ночью умер…

– Слава богу!

– Старуха, ты с ума не сошла? Чем тебе-то товарищ Куйбышев насолил, что ты его смерти радуешься?

– Лаврентий Павлович, я хотя и контра, но не сволочь, и смерти Валериана Владимировича совсем не радуюсь. Он же лично меня человеком сделал, и НТК он сам создал! Я ему за это всю свою жизнь благодарна буду! А радуюсь я совсем другому: когда Левитан начал сообщение читать, я подумала, что война началась и очень испугалась. И сознание из-за этого потеряла…

– И с кем ты воевать собралась?

– С фашистами, с Германией.

– Вот с Германией война не началась. И ни с кем не началась, так что успокойся. И можешь аж до завтра спокойная ходить: совещание по сокращению армии завтра в шесть вечера состоится. А на будущее усвой: зампред ГКО пугаться и терять сознание не должен, даже если враги бомбу рядом с его домом сбросят. Работа у нас такая, что пугаться мы права не имеем. Поняла?

– Чего уж тут непонятного… вы, Лаврентий Павлович, все же выйдите ненадолго, я все же оденусь, а то в халате…

– Я уже совсем ухожу. А ты сегодня выздоравливай и сил набирайся. Всё, до завтра…

– Погодите, тогда вопрос сейчас задам, пока вы не ушли. Почему о смерти Куйбышева так вот объявляли, первой новостью за день, ни свет ни заря…

– Это кто-то в Радиокомитете перестарался. Валериан уже совсем плох был, последние два дня уже без сознания лежал, врачи сказали, что шансов у него почти нет – вот Иосиф Виссарионович и распорядился некролог подготовить и о смерти его народу сразу объявить. А то раньше, когда кто-то… ну ты знаешь, а мы объявляли об этом через день-два, враги про нас много гадостей в своих газетах писали. Ну а чиновников ты наших знаешь: раз приказано «сразу», то им это «сразу» аж в заднице печет… Не принимай близко к сердцу, все мы когда-нибудь… А он для страны очень много сделал, и ты права: помнить о нем мы всю жизнь будем. Всё, я пошел – у меня на самом деле очень много дел на сегодня распланировано…

Перед началом совещания к Вере подошел Иосиф Виссарионович:

– Вера Андреевна, я тебя прошу еще раз подумать: может, все же оставишь работу в университете? А то мне Лаврентий вчера сказал, что ты от переутомления…

– Я не от переутомления, а от волнения. И вообще, я в полном порядке, просто себя немного лишку накрутила, а тут правительственное сообщение – я подумала, что война началась…

– А ты по-прежнему уверена, что война начнется?

– Совершенно уверена, я же вам уже говорила.

– Тогда, наверное, армию нам сокращать не стоит?

– А вот этого я не говорила! Но мы же затем и собрались, чтобы этот вопрос обсудить?

– Да. Ну, пошли тогда обсуждать, я гляжу, все уже собрались…

Вопрос о сокращении армии, причем резком, товарищ Берия поднял еще осенью, и к лету сорок первого он смог убедить в правильности своей позиции довольно много народу. В частности, товарищ Шапошников его теперь поддерживал – но вот в самой армии эта идея поддержки не получила. Что было понятно: ведь столько сладких должностей должны были пропасть! А желающих такие должности занять, в том числе и среди родственников нынешних советских военачальников, было очень немало.

Поэтому совещание обещало быть очень жарким, и Веру Иосиф Виссарионович пригласил в том числе и потому, что при ней мужчины все же старались вести себя поприличнее. Но это было конечно же, далеко не главной причиной: в должности зампреда ГКО Вера отвечала за все обеспечения армии боеприпасами, и даже товарищ Ванников официально ей подчинялся. Впрочем, как раз с Ванниковым у Веры никаких трений не возникало.