Король должен умереть. Книга вторая - Леонид Сиротин

рода мысленная глухота, а возникшие из-за недоступности внешнего хранилища провалы в памяти приводили его в ужас. Он, например, помнил, что осмий в два раза тяжелее свинца, но не мог назвать его плотность и атомный номер.

Незнакомый теперь офицер в белой форме, стоявший перед рамкой, поднес к лицу запястье с комм-браслетом. Парящая над ним прозрачная голова произнесла несколько слов на диалекте, который Ларк, возможно, узнал бы, если бы включил тиару. Офицер ответил односложно, тут же стихло проникающее в кости Ларка гудение сканера, и рамка погасла.

— Всё в порядке, — сказал офицер. — Вы можете включить ваше оборудование и следовать за мной. Я провожу вас к Его Величеству.

Контрразведчик шел рядом с Ларком и предупредительно нес кейс с оборудованием скриптора. С небольшим отставанием позади следовали два егеря. Офицер спросил, кивнув на кейс:

— Ваша память хранится здесь?

— И здесь тоже, — сказал Ларк. — Но в основном на вживленных прямо в тело носителях высокой плотности.

— Удобно, — задумчиво сказал контразведчик.

Ларк мог бы ему возразить. Носителей-мемоимплантов в его теле было двенадцать, располагались они вдоль позвоночника — выпирающие бугры размером с кулак — настоящее проклятье для любителей спать на спине. Мог бы пожаловаться, каким мучительным бывает зуд в местах вживления и какие неприятные последствия бывают от сбоя синхронизации воспоминаний. Что-то было такое в смуглом лице офицера, вызывающее доверие и желание поделиться своими печалями.

«Такое лицо — несомненный козырь в его работе», — подумал Ларк и, решив сменить тему, спросил, указывая на оплавленное пятно на стене.

— Здесь был бой?

— Да, — контрразведчик показал свободной рукой на видневшуюся в конце коридора бронированную гермодверь. Ее охраняла пара бойцов, выглядевших близнецами тех, что сопровождали скриптора. — Мятежники рвались в королевские покои, и здесь их остановили егеря.

Ларк, приближаясь к двери, за которой его ждал король, подумал о тех, кто умирал здесь. Об уроженцах Бофора, оставшихся верными клятве — отдать жизнь за спасителя их планеты. О предавших их братьях по оружию, чьи мотивы пока были скрыты от скриптора.

Интуиция подсказывала Ларку, что если он будет терпелив и внимателен, как положено коронному свидетелю, ему откроется в том числе подноготная трагических событий на линкоре. Скриптор не сомневался, что существует связь между мятежом, поднятым ближайшим соратником короля, и таинственной целью, к которой «Пендрагон» следует дорогой мертвых.

— Вот мы и пришли, — прервал размышления Ларка контрразведчик.

Бронепластина двери толщиной в метр медленно уползала в стену. Бофорские стражи шагнули в стороны и опустили стволы плазменников.

— Входите, — сказал офицер. — Его Величество ждет.

Ларк привык к тому, что на флагмане королевского флота не экономят место. Даже его скромная каюта на нижней палубе, в зоне, где традиционно обитают техники, повара, докеры и другой обслуживающий корабль персонал, даже она вчетверо превосходило размерами жилище скриптора на Новом Икарусе. Представляя себе королевские покои, Ларк не сомневался, что увидит нечто грандиозное.

Он даже близко не представлял — насколько.

Ближайшее сравнение, которое ему пришло на ум, — бальный зал. Ларк видел немало интерактивных сериалов и мемограмм, в которых действие происходило в замках Высоких Домов. В любом уважающем себя замке, независимо от того, при какой Династии он был построен, обязательно было подобное помещение. Высокие потолки с парящими люстрами из бадонского хрусталя, подпирающие их мраморные колонны, натертый до зеркального блеска пол и всё, на что у хозяина замка могло хватить фантазии и денег: постаменты с турнирной силовой броней, чучела экзотических животных, статуи славных предков и редчайшие палеоартефакты.

Именно так выглядела комната, в которой оказался Ларк. От виденных им ранее залов она отличалась тем, что потолок, под которым по сложным орбитам вращались вокруг друг друга три люстры, был круглым экраном, открывавшим вид на созвездия рукава Ориона. А еще здесь было пусто: ни наряженных гостей в богато украшенных масках, ни сверкающих золотом киберов-дворецких, ни актеров с музыкантами. На секунду Ларк почувствовал себя потерянным в огромном холодном пространстве, он растерянно завертел головой и увидел, что гермодверь, через которую они вошли с офицером, пропала.

За спиной скриптора зал продолжался, убегали вдаль колонны, хоровод водяных шаров кружился вокруг чаши антигравитационного фонтана. «Голограмма, — подумал Ларк, — Но очень высокого качества, на глаз не отличить». Он сделал несколько шагов, протянул руку, собираясь потрогать лезвие виброглефы в руке парадного силового облачения имперского гвардейца Шестой Династии.

— Осторожно, не порежьтесь, — сказал офицер. — Она настоящая. Здесь не всё иллюзия, так что лучше следуйте прямо за мной.

Он уверенно двинулся вперед, и Ларк поспешил следом, громко цокая опорами экзоскелета по плиткам пола. Теперь он обратил внимание, что сложный цветной узор на плитках был раскинувшейся на всё видимое пространство зала двухмерной картой старой Империи. В настоящий момент скриптор со спутником пересекали Большую Ось, соединявшую вечных соперников, богатейшие планеты обитаемого космоса — Геркуналум, Оиши в системе Альтаира и Согн.

— Это место, — сказал контрразведчик, — копия. Оригинала больше не существует, погиб во время битвы за Домус Ауреус и разрушения Стеклянного Дворца. Императорский приемный зал.

Офицер указал под ноги, на карту, которую минутой раньше рассмотрел Ларк.

— Зал был примечателен традицией, возникшей при Седьмой Династии. Представители гильдий и Домов, Наместники и губернаторы при появлении Императора все должны были стоять на местах, соответствующих их планетам. По сигналу церемониймейстера они начинали двигаться к Домус Ауреус в центре зала, где их ожидал сюзерен.

«Судя по тому, что мы углубляемся в Золотые Системы, — заключил про себя Ларк, — мы движемся в том же направлении, к столице Империи».

Приходит на ум еще один интересный факт, — продолжил офицер. — Гаррус Проклятый изменил традицию. При нем гости должны были следить за цветом ленты на церемониймейстерском жезле. Синяя лента означала, что гость может приближаться к Императору, как обычно. Красная говорила, что владыка разгневан и, чтобы его задобрить, следует лечь на пол и ползти на животе, не взирая на пол, возраст и положение.

Офицер остановился. У его ног сверкало серебром кольцо орбитальной суперструктуры, окружавшего Домус Ауреус детища всё того же