Сердце Изнанки. Книга – 2 - Олег Валентинович Ковальчук

Всё сходилось. Пылаев — сосед Злобина, его земли граничат с графскими на обширной площади.

Но одна деталь не давала покоя: избавление Пылаева от долгов явно било по планам Диброва. Как он так быстро узнал о сделке? Не прошло и дня, а ассасины уже здесь — и не для переговоров, а для убийства.

Викентьевы? Вряд ли младший Викетьев успел бы доложить отцу и организовать покушение. Значит, всё было спланировано заранее. Кто-то, знавший о сделке, слил информацию Диброву, врагу Злобина. Кто это был — не моя задача выяснять, но у меня есть договорённость с графом, и моя благодарность ему побуждает действовать. Лучшее, что я могу сейчас сделать, — поставить Романа Михайловича в известность. А там пусть уж он решает, как быть. Злобин может сколько угодно твердить, что Пылаев ему не важен, но это ложь. Пока барон жив и в здравом уме, земли Пылаевых — буфер между тварями пограничья и владениями графа. А значит, Пылаева нужно усиливать. И раз уж это теперь мой род, я выжму из Злобина всё, что можно, для его защиты.

Я взглянул на женщин семейства Пылаевых, суетящихся вокруг раненого барона.

— Кость, — снова позвал Дмитрий, его взгляд был цепким, но уже без прежней настороженности. — Ты ведь потом расскажешь, что видел в изнанке?

— Расскажу, — усмехнулся я, выдержав паузу. — Когда сам разберусь.

Я не хотел оставлять Александра Филипповича одного в комнате. Рана могла открыться, а инстинкт подсказывал, что расслабляться рано. Одна мысль жгла сильнее усталости: внизу, у моей комнаты, лежал оглушённый ассасин. Я не всех убил — этот ещё дышал, и его можно было допросить.

Глава 2

Декорация

Слуги метались по дому, как ошпаренные. Хотя зачем — не пойму. Всё равно ни на что не могли повлиять. Паладины, как и ожидалось, держались в стороне от аристократских распрей, и не вмешивались, но вот отсутствие личной гвардии Пылаевых резало глаз. Странно.

Я я ведь упустил одно важное дело — надо было сразу разыскать главу охраны Пылаевых, если таковой вообще существовал. После нападения ни один гвардеец не показался, что наводило на мысль: либо охрана никудышная, либо её попросту нет. Те парни на воротах, что встречали нас после чёрвоточины, с автоматами наперевес, больше походили на вышколенных дворецких, чем на бойцов.

Но гвардейцев можно оставить и на потом. Сейчас моя цель была внизу — оглушённый ассасин, которого я оставил у своей комнаты. Его нужно было допросить. Я оглушил его довольно давно, так гляздишь — он очнётся, а связать я его не успел — не до того было.

В коридоре обнаружил белого кота, что с интересом уставился на меня ярко-зелёными глазами. А этот откуда здесь взялся? Раньше животных в доме не замечал. На автомате просканировал его взглдом видящего. Вроде обычный кот.

Не придав этому значения двинулся дальше.

По пути я встретил Динару, служанку. Её лицо было напряжённым, но она старалась не выдавать усталости и тревоги.

— Доброго вечера, господин, надеюсь вы в порядке.

— Принеси в мою комнату моток верёвки, покрепче, — бросил я на ходу. — И поживее.

Она кивнула и скрылась в боковом коридоре. Поднимаясь по лестнице, я влил силы в истинное зрение, следя за синей аурой ассасина этажом ниже. Она вдруг задрожала, оживая, и моё чутьё забило тревогу. Я ускорил шаг, не отрывая взгляда от ауры.

Судя по движению синего свечения, ассасин уже очнулся и вполне уверенно шевелился. Вот пленник попытался встать, но в следующий миг, его уже замерла, слегка потускнев. Что за чертовщина? Я вмиг слетел с лестницы, едва не наступив ещё на одного кота, и практически ворвался в коридор, но замер, увидев занятную картину.

На полу валялась сломанная табуретка, её обломки лежали рядом с телом ассасина. Луиза, стоя над ним, заканчивала стягивать его запястья простынёй, её движения были ловкими, как будто она это делала далеко не первый раз. Ассасин лежал без сознания, а на затылке, где сползла балаклава была видна шишка, немаленьких размеров.

— Повелитель? — улыбнулась она, заметив меня, её глаза хитро блеснули в тусклом свете лампы.

— Ты его табуреткой приложила? И связала? — спросил я, не скрывая удивления.

— А что мне оставалось? — пожала она плечами, но улыбка стала шире. — Вы меня с ним бросили. Я следила, чтоб не сбежал, а он вдруг зашевелился, начал вставать. Ну, я его… табуреткой. И решила связать, на всякий случай.

— Умница, — расхохотался я, качая головой. Но несмотря на радушную улыбку, думал я совсем о другом. Слишком уж эта горничная умелая. И с артефактами ко мне ходит, и в постель ложится, причём ведёт себя как лучшая императорская наложница. Ассасина табуреткой оглушила, абсолютно не заробев. Что-то с этой горничной нечисто, надо бы расспросить о ней Алису.

В этот момент подоспела Динара, сжимая моток крепкой верёвки. Я принял его, кивнув.

— Спасибо, Динара.

Она бросила колючий взгляд на Луизу, которая, устроилась на краю моей постели и выглядела слишком уж уверенно, даже по-хозяйски.

— Что ты тут делаешь? — процедила Динара, округлив глаза. — Что ты себе позволяешь, сидеть при господине, да еще и на его кровати! Ваше благородие, выпороть бы её, если прикажете?

— Не надо, — отмахнулся я, скрывая усмешку. — Не сегодня. Динара, иди наверх, помоги госпоже Пылаевой.

Динара ещё раз смерила Луизу взглядом, от которого та лишь слегка порозовела, и вышла, хлопнув дверью чуть громче, чем следовало. Луиза, не теряя момента, наклонила голову, захлопав ресницами.

— А может, вы меня всё же накажете, повелитель? — пропела она, её голос был почти игривым.

Я хмыкнул, ишь какая штучка. Так прислуга себя не ведёт. Эта девушка явно знала, как себя вести, да и её ловкость с табуреткой только усиливала мои подозрения.

— Слушай, — сказал я, присев на стул напротив и скрестив руки, — какие функции ты тут выполняешь?

— Я лишь послушная горничная, — ответила она, её улыбка стала ещё более обворожительной. — Навожу порядок, а ещё помогаю вам укладываться на ночь, — она повела игривым язычком по губам.

— Ну да, ну да, — покивал я, не скрывая иронии. — Очень полезная.

Я принялся связывать руки ассасина, затягивая верёвку тугими узлами. Надо отдать должное Луизе