Призрачный отель II. Куклы Маэстро - Василий Анатольевич Криптонов

— Покажи, сколько баллов у Евы! — потребовала Даша.

Снова подскочила ко мне и уставилась в экран. Я крутанул объявление. Немного промахнулся и выскочило следующее, размещённое вчера, в траурной чёрной рамке:

«Победительница нашего конкурса Дарья Орлова зверски убита в Смоленске».

Попытался перелистнуть обратно, но Даша схватила меня за руку.

— Подожди, — уставилась на экран. — А вот это… Это вообще как⁈

Я не сразу сообразил, что расстроил её не факт собственной смерти, а информация, набранная ниже:

«В связи с трагической гибелью Дарьи Орловой приз за первое место получает Ева Василевская».

* * *

Даша ревела. Я задумчиво смотрел на неё. Всё-таки очень плохо разбираюсь в мироустройстве юных девушек. Трагическая гибель во цвете лет — это, оказывается, не так обидно, как получение приза соперницей.

— Это несправедливо! — в который уже раз объявила Даша. — Ну и что, что я умерла? Почему из-за этого приз надо Еве отдавать? А может… — Тут она осеклась и уставилась на меня. — А вдруг это Ева меня убила? Специально, чтобы приз получить?

— Слушай, жаль тебя разочаровывать, но в группе — больше пятнадцати-ка фанаток, — осторожно сказал я.

— И что?

— А то, что если эти «Грязные поцелуйчики» не взорвали над Смоленском грязную бомбу со своими флюидами, то шансов на то, что твоя соперница тоже живёт здесь, мягко скажем, мало. — Я прокрутил стену группы, пожал плечами. — Вообще, если спарсить участников и проанализировать, то, наверное, как всегда, три четверти окажутся из Москвы. Ехать из Москвы в Смоленск, чтобы прикончить соперницу по конкурсу среди фанаток какой-то одноразовой группы…

— Одноразовой⁈ — Даша подпрыгнула на кровати, слёзы мгновенно высохли. — Ты офигел? Да это… А ну, дай сюда!

Она выхватила у меня из рук телефон, покопалась там и, с победным видом ткнув куда-то пальцем, показала мне экран. Я вежливо потратил полторы минуты, глядя, как по сцене слаженно перемещаются пятеро корейских девчонок с микрофонами, тщательно выпевая написанные кем-то английские слова под невразумительный музыкальный фон. Звук в зале был — полное говно, это считывалось даже несмотря на то, что запись явно велась из зала на обычный смарт.

— Понял? — Даша торжествовала надо мной так, будто я сомневался в существовании Господа, а она показала мне горящий куст с голосом из него.

— Не совсем.

— Чего не понял?

— Чем всё это глобально отличается от группы «Блестящие»?

— Че… Да ты… Ты обалдел⁈ — Мой смарт полетел в угол комнаты. — Как вообще можно сравнивать с этим старпёрским отстоем⁈ Да ты… Тебе сколько лет вообще?

— Столько не живут, — вздохнул я.

Встал, подобрал смартфон. Мысленно спросил себя, зачем я издеваюсь над этой святой простотой. Мысленно же ответил себе, что эта святая простота, по крайней мере, перестала лить слёзы и выдумывать невероятные теории. Пусть лучше поклокочет праведным гневом на меня.

Глава 2

Собственно, моя задача была — разобраться, что удерживает Дашу в призрачном мире, не даёт вознестись. Пока мне проще было сказать, что её не удерживает. Девчонка настолько была зацикленна на всём земном, что даже факт собственной смерти ей был, кажется, до фени.

Ну а с другой стороны, что в этом удивительного? У нас вся мультимедийка заточена под то, чтобы вычеркнуть смерть из сознания человека. Тут и там — попаданцы, оживленцы, воскресенцы, забавные приключения призраков… Складывается впечатление, что умереть — это такой мемный эпизодик из жизни, который пережил и забыл.

— И чё ты вообще слушаешь? — категорически перешла в атаку Дарья Орлова. — Дэцла?

Это потому что с дредами, угу. Тонко, тонко, оценил.

— Я слушаю только тишину. — Я вернулся на стул и спокойно посмотрел в глаза клиентке. — Не ложь, не лесть, не полдень и не тьму.

— Чё, монах, что ли? — сделала из услышанного свои выводы Даша.

— Здесь никого нет.

— Что?

— Я говорю, кроме нас с тобой здесь никого сейчас нет.

— И чё?

— Ну, ты говоришь таким тоном, как будто за тобой наблюдают штук пятнадцать твоих одноклассников, поддерживая одобрительным гоготом каждую реплику. Так вот: их нет, можно расслабиться.

Вообще, я делал ставку на то, что она распсихуется окончательно, и у меня появится повод свалить на перекур. Ну, первичный контакт установлен, зарабатывать Денису ящик шампанского я не нанимался. Нужно отойти на исходные позиции, проветрить голову, обдумать ситуацию, составить хитрый план. Потом вернуться, облажаться с этим планом по полной программе и, обалдев, увидеть, как сработало что-то совершенно иное.

Даша дёрнулась в первом порыве удовлетворить мои ожидания, но замерла. Отвела взгляд и буркнула:

— Мои одноклассники — дебилы.

— Само собой. Все одноклассники — дебилы. Профессия такая. Хуже только соседи, эти вообще — мудаки.

— Она точно из Смоленска.

— Чего?

— Мы к одному фотографу ходили, Игорю. Прикольный такой дядька, с бородой. Шутки шутил всё время.

Я на пару секунд подвис, столкнувшись с прославленным клиповым мышлением современной молодёжи. Потом необходимые нейронные связи в мозгу всё же подсветили некую структуру.

— Ты про Еву?

— Угу, про кого ещё. У нас даже общая фотка есть.

Даша достала свой телефон и показала мне снимок, на котором она, опираясь на гитару и отклячив пятую точку, стояла рядом с другой девушкой, принявшей тоже какую-то вычурную артистическую позу. Я хмыкнул. Лицо второй девушки было изрядно заблюрено. Вряд ли средствами фоторедактора. Просто память Даши опускала ненужные подробности. Такие, например, как лицо конкурентки.

— И расстались небось с обнимашками и заверениями в вечной дружбе, — не удержался я.

— Да пошёл ты, — снова надулась Даша и спрятала смартфон под подушку.

Охохох… Лиза, честно говоря, мне нравилась больше. Чувствовалась в ней какая-то зрелость. А тут — ну вот что это всё такое?

Впрочем, ладно. Нам с ней в ЗАГСе кольцами не обмениваться. Нравится не нравится — какая, нафиг, разница.

— И вправду, пойду. — Я встал. — Ты отдохни пока. Изольда тебе всё объяснила? Ну, там, душ, переодеться, телефон… Вот эта штука на тумбочке, с проводом, это телефон.

— Да отвали, сказала! Знаю я всё.

Я и отвалил. Было бы попрошено.

* * *

В кафетерии скучал один Денис. Я сел