Ревизор: возвращение в СССР 38 - Серж Винтеркей

— Паша сказал, что там я могу открыть фирму так, чтобы никто не знал, что она принадлежит именно мне. Все же, помимо ливанского, у меня же еще и гражданство СССР. Мне не хотелось бы, чтобы в Москве знали, что я богата. Сам знаешь, тут не очень одобряют капитализм, мягко говоря. Паша же не ошибся, можно открыть фирму в Швейцарии так, чтобы никто не знал, кому она принадлежит?

— Не ошибся, так оно и есть. Швейцарцы мастера по таким вопросам.

— И что, даже КГБ не сможет разузнать, сколько у меня там денежек?

Фирдаус усмехнулся.

— Даже КГБ. Или даже ЦРУ. Понимаешь, швейцарцы имеют кучу денег именно за то, что помогают своим клиентам прятать свои капиталы от кого угодно. Вот, к примеру, Моссад. Знаменитая израильская спецслужба, которой мы в Ливане очень боимся…

— Почему боитесь? — не удержалась Диана от вопроса, перебив мужа. Решила, что такие знания ей и самой полезны, про Моссад Артамонова ей ничего не рассказывала.

— Потому что эти люди очень опасны для врагов Израиля, но проблема в том, что кто угодно может попасть под раздачу, если они ошибутся. Ну и также в том случае, если им нужно убрать своего врага, то они и тебя могут грохнуть за компанию, если ты случайно оказался рядом. И глазом не моргнут при этом. Так вот, даже Моссад не в состоянии ничего поделать с швейцарскими тайнами. Представляешь, со времен Второй мировой войны нацистские преступники из Германии держат в Швейцарии баснословные богатства. И вот в таких вот фирмах, и на номерных банковских счетах. Они ограбили и убили миллионы европейских евреев, выведя их богатства в Швейцарию. Моссад спать не может, желая заполучить эти деньги обратно. Но абсолютно ничего поделать не может. Швейцария не выдает Моссаду никакой информации по этим грязным капиталам. Так что кто бы ни заинтересовался твоими деньгами в Швейцарии, у него нет ни одного шанса доказать, что они принадлежат именно тебе.

— Спасибо! Буду знать, — радостно сказала Диана. — А что такое номерные счета?

— Это счета, у которых есть только номер и пароль, который нужно назвать, чтобы снять с него деньги. Банк отдаст деньги любому, кто назовет пароль. И не отдаст их никому, кто бы ни заявлял, что деньги принадлежат ему. Или, к примеру, заявлял, что это грязные деньги, за торговлю наркотиками, к примеру, и их нужно конфисковать. Не можешь назвать пароль — до свидания.

— Ага… Куча интересной информации! — сказала Диана.

— Может тогда и к отцу в Больцано заглянем на денек? — предложил Фирдаус. — Там недалеко. Он будет рад нас увидеть.

— Ну уж нет, — испуганно замахала руками Диана. — Снова нас куда-нибудь на край света отправит вместо пляжа. Ни за что!

Так, значит, все что говорил Паша про Швейцарию, подтвердилось. — думала она. — Это хорошо… Получается, тогда имеет смысл открывать фирму в Швейцарии не только для того, чтобы закрыть этот вопрос с Колумбией. Она в целом ей пригодится. Хорошо, когда никто не знает, сколько у тебя денег. Ну а пока что нужно встретиться с Артамоновой и поделиться с ней еще одной информацией…

Диана успела ещё вчера, выскочив якобы в магазин за хлебом для бутербродов, найти телефонный аппарат, позвонить майору КГБ и договориться с ней о встрече. Та хотела встретиться послезавтра, но Диана сказала ей, что завтра уже улетает, поэтому, если той нужна интересная информация, то встречаться нужно обязательно завтра. И, конечно, она знала, что, услышав про интересную информацию, Артамонова немедленно найдёт время в своём графике на сегодняшнюю встречу.

Поглядев на часы, Диана поняла, что пора уже выдвигаться. Она оставила Фирдауса в офисе ждать следующей партии документов на подпись, и поехала на встречу с майором КГБ.

Никакого подарка в этот раз у неё для Артамоновой припасено не было, всё же не в Европу летала, а всего лишь на свадьбу в Святославль ездила на машине. Впрочем, та явно ничего такого и не ожидала.

Проехав немного на «Волге» Артамоновой, они припарковались около тихого сквера и вышли из машины, поскольку в ней было невыносимо жарко даже с открытыми окнами.

— Так что там за интересная информация? — спросила Артамонова.

— Я расскажу, но вначале вы должны мне кое-что пообещать, — сказала Диана.

— Что именно? — если Артамонова и была удивлена, то не показала этого.

— Информацию я раздобыла от родственников, поэтому мне крайне важно, чтобы вы не предприняли никаких действий, которые разоблачили бы меня перед ними. Насколько я понимаю, это и в ваших интересах тоже?

— Все верно, в наших. — согласилась майор. — Это я могу обещать.

— И кроме того, мне нужны гарантии, что у людей, которые сообщили мне эту информацию, не будет никаких неприятностей. Они не станут невыездными, к ним не будет предъявлено никаких претензий. Сами понимаете, у меня есть полная возможность проверить потом соблюдение этой договорённости. Скажу честно, если я увижу, что она нарушена, дальнейшее моё сотрудничество с комитетом немедленно прекратится.

— Ну, если никто из тех, о ком ты говоришь, не предпринял заведомо нарушающих законы Советского Союза действий, то я могу тебе это пообещать. Ты же пойми, нам что главное — чтобы информация всё же дошла до нас, и мы могли предпринять действия в сфере своих обязанностей по защите нашей страны. — заверила ее Артамонова.

— Хорошо, тогда слушайте, — сказала Диана и начала свой рассказ про то, что сообщила ей Галия про шведку. И еще раз подчеркнула, что ни у нее, ни у съемочной группы никаких неприятностей из-за этого быть не должно. Галия, конечно, очень ей жаловалась на то, как натерпелась в этой поездке, но Диана думала, что когда она устанет от обычной рутины на работе в Москве, то станет иначе вспоминать о неделях, проведённых в Болгарии, Сочи и Ялте. И не хотела стать причиной того, что съёмочная группа станет невыездной. Мало ли, вдруг Галие поступят новые предложения о съемках за рубежом.

Артамонова внимательно её выслушала, после чего сходила в машину, достала оттуда блокнот и начала её переспрашивать, тут же записывая услышанное.

— Надеюсь, я не вообразила себе невесть что, и информация для вас окажется действительно