Немое Заклинание - Николай Павлович Иванников

на хорошо укатанный проселок. Солнце все еще не оставляло попыток выбраться из разрыва туч и посылало на землю отчетливые полосы лучей, расходящихся над всем лугом. Судя по расположению солнца, пограничный городок Горная Поляна, куда мы с Кристофом и собирались попасть, находился справа. Карета, пылящая в двух сотнях шагов от нас, направлялась туда же.

Мы ускорились и уже скоро нагнали карету, поравнялись с ней. Бородатый кучер глянул на нас угрюмо и тут же отвернулся. Сидящий рядом с ним лакей кинул встревоженный взгляд сначала на меня, затем на Кристофа. Оценил размер наших шпаг и испуганно вжал голову в плечи. Ничего не сказал.

Чуть придержав Снежку, я поравнялся с дверью кареты и слегка пригнулся, как бы давая понять тому, кто находился внутри, что хотел бы его поприветствовать. Окошко тут же распахнулась, цветастая занавеска резко отодвинулась, и я увидел дуло пистолета, смотрящее мне прямиком в лоб. Затем показалось и нарочито серьезное лицо светловолосого человека лет тридцати со столь же светлыми нахмуренными бровями. Губы его были поджаты, превратившись в узкую полоску.

— С кем имею честь? — напряженно спросил человек. Сильный акцент выдавал в нем иностранца. Вероятно, немца.

Я сделал вид, что не замечаю направленного на меня пистолета, или же что это не доставляет мне никаких неудобств.

— Камер-юнкер Сумароков Алексей Федорович, — отозвался я, коснувшись пальцами своей треуголки. — Следую в Сагар по служебной надобности.

Со мной тут же не замедлил поравняться Кристоф. Тоже тронул поля своей большой шляпы.

— Разрешите представиться: Кристоф Завадский. Из Варшавских Завадских! — Кристоф не увидел в глазах собеседника никакой заинтересованности и с жаром добавил: — Из тех самых Завадских, что в родственных связях с королем Стахом! Правда, связи эти весьма далекие, и их наличие нам пришлось долго доказывать, но…

На этих самых словах мужчина в окне несколько потеснился, пистолет исчез, и в проеме появилось светлое личико прелестной девицы лет восемнадцати. Ее большие глаза внимательно и даже с каким-то восхищением осмотрели нас с Кристофом, а пухлые губки слегка раздвинулись, показав аккуратные белые зубы. Затем девица улыбнулась и что-то проговорила по-немецки.

Мы с Кристофом переглянулись.

— Ихь ферштее зи нихт, — ответил я, вспомнив по-немецки единственную фразу.

— Да-да, — деловито кивая согласился со мной Кристоф. — Мы вас не понимаем. Вот если бы вы говорили по-польски…

На передний план в окне вновь выступило лицо мужчины.

— Принцесса сказала, что очень рада встретить в этих глухих местах столь благородных людей, — сильно коверкая слова произнес он. — Она спрашивает, куда вы направляетесь и не сможете ли составить нам компанию?

— Принцесса⁈ — воскликнул Кристоф. — Я не ослышался⁈

— Угомонись, безумный, — сказал я ему шепотом, отпрянув от окошка, чтобы меня не услышали пассажиры кареты. — Принцесса она или нет, но явно не про тебя…

— Йа, йа! — отозвался мужчина. — Принцесса София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, следует из Померании в Великое княжество Сагарское, чтобы стать супругой великого князя Ульриха.

— Вот же черт… — пробормотал Кристоф с досадой, словно уже давным-давно сам рассчитывал получить в жены ангельтинскую принцесску, хотя на самом деле был знаком с ней меньше минуты.

А я снова коснулся своей треуголки.

— Тогда позвольте мне поздравить ее высочество. Остается только позавидовать Великому князю Ульриху, ведь в жены ему достанется настоящее сокровище.

— Я сам хотел это сказать! — возмущенно прошептал мне на ухо Кристоф.

Но я от него отмахнулся. Должно быть внутри кареты кто-то подал знак кучеру, потому что тот неожиданно остановил лошадей, а сидящий рядом с ним лакей соскочил с козел и подбежал к двери. Мы с Кристофом почтительно отвели лошадей в сторону и спешились. Лакей распахнул двери и откинул подножку.

Глава 2

Принцесса жаждет знаний, а герцогиня чего-то еще

Из кареты сначала вышел тот самый светловолосый мужчина. Одет он оказался в форму прусского офицера. Ножны со шпагой он держал в руках (оно и понятно — путешествовать в карете со шпагой на боку не особенно удобно), но сразу же приторочил их себе на пояс. Следом за ним в дверном проеме показалась принцесса. Пышные юбки бирюзового платья только подчеркивали хрупкость ее еще окончательно не сложившейся фигуры.

Мужчина подал ей руку, и принцесса мягко сошла на дорогу. Но смотрела она не по сторонам, а на нас с Кристофом. И во взгляде ее я видел восхищение. Мне даже как-то неудобно стало от этого, словно я был какой-то диковинной вещицей на ярмарке, которую эта девица жаждала заполучить всем сердцем, но средств на это не имела.

Я поклонился с максимальной галантностью, на какую только был способен.

— Ваше высочество, позвольте спросить… Почему столь высокопоставленная особа передвигается в этих диких краях без должного сопровождения?

Принцесса София Августа Фредерика выслушала меня с улыбкой, а затем повернулась к своему спутнику. Вопросительно наклонила голову на бок. Тот что-то ответил ей по-немецки.

— Ихь плёхо знать руськи, — сказала принцесса нежным голосом. — Абер всегда хотеть знать. Ви можете преподать моя небольшой урок?

— Да запросто! — с готовностью воскликнул Кристоф. — Вот небо! — он потыкал вверх. — Вот дорога! — Он указал на дорогу. — Вот лошадь… Она только что навалила кучу.

Принцесса послушно следовала взглядом за его рукой.

— Гениально, друг мой! — сказал я, разводя руками. — Пожалуй, мне следует как-нибудь взять вас с собой во дворец. Возможно после знакомства с вами император вернет свое расположение камер-юнкерству. Он ценит веселых людей.

Вряд ли принцесса София Августа Фредерика многое поняла из моих слов, но все же рассмеялась. И даже с озорством стукнула Кристофа кулачком в плечо.

— Вундершён! — заявила она.

— Спасибо, — скоромно улыбаясь, отозвался Кристоф. — Чуть позже мы можем продолжить наш урок, ваше высочество!

Принцесса снова рассмеялась, и в это момент из кареты выглянула женщина лет тридцати пяти с весьма странной прической. Должно быть, когда это чудесное сооружение еще только-только было уложено, начесано и закреплено, смотрелось оно впечатляюще и даже наверняка великолепно. Но сейчас, после многочасового пути по тряской дороге, от начального великолепия не осталось и следа, и выглядела дама скорее жалко.

По некоторым чертам ее обильно напудренного лица можно было понять, что является она близкой родственницей принцессы. Вероятно, ее матерью. Прусский офицер немедленно предложил ей руку, и дама спустилась по