Starcraft. Сталь и пепел - Владимир Сыров

его сдавленные стоны нарушали тишину, которая была тяжелее любого крика. Я сидел, уставившись на свои руки. Зеленая жижа зергов въелась в потертости перчаток, и казалось, ее тошнотворный запах преследует меня даже здесь, в относительной безопасности челнока. Каждое резкое движение «Хищника», каждая турбулентность вызывала короткий спазм страха — не очередная ли атака?

Когда мы наконец приземлились в ангаре, встречавшие нас техники и медики застыли, увидев состояние челнока и выживших. Корпус «Хищника» был исцарапан, на нем остались вмятины от ударов и запекшаяся слизь. Мы выходили из десантного отсека медленно, словно старики. Я видел шок и сочувствие на лицах наземного персонала, но они были профессионалами.

Раненых — а их было немало и из отряда лейтенанта Вэнса — тут же подхватили медики. Райли-младшего унесли на носилках, его брат неотступно следовал рядом, сжимая его руку. Я видел, как медик качал головой, осматривая рану.

Сержант Килгор и лейтенант Вэнс, оба мрачнее тучи, направились прямиком в штабной отсек базы. Их ждал неминуемый разбор полетов с комендантом, полковником Дрейком — человеком, который, по слухам, больше заботился о чистоте рапортов, чем о жизнях своих солдат.

Нас, остальных, отправили в санчасть для осмотра, а затем в душевые. Горячая вода смывала грязь, кровь и вонь зергов, но не могла смыть образы, въевшиеся в память: разорванные тела колонистов, безумный взгляд Миллера перед смертью, острые когти, скребущие по моей броне. Когда я снял свой CMC-300, то увидел на нагруднике глубокие царапины. Еще бы немного, и…

В казарме девятой роты царила подавленность. Койки Миллера и погибших из отряда Вэнса уже были пусты, их немногочисленные личные вещи — сложены в стандартные контейнеры для отправки родственникам, если таковые имелись. Я сел на свою койку, чувствуя себя совершенно опустошенным. Голод смешивался с тошнотой.

Петрова, Лена, присела рядом. Ее обычно строгое лицо было бледным, под глазами залегли темные круги. Она молча протянула мне флягу.

— Вода, — коротко сказала она. — Пей.

Я сделал несколько больших глотков. Вода была прохладной и немного отдавала металлом, но принесла облегчение.

— Спасибо, — выдавил я.

— Они… они не предупредили, — тихо сказала Лена, глядя куда-то в стену. — В брифинге говорилось «банды рейдеров». Ни слова о зергах. Это не просто ошибка, Джакс. Это… подстава.

Я кивнул. Ее слова отражали мои собственные мысли. Подстава. Нас бросили в самое пекло, как пушечное мясо, даже не предупредив о реальной угрозе. Ради чего? Чтобы не сеять панику? Чтобы сохранить красивую статистику «умиротворенных миров»?

— Сержант говорил что-то о гнезде, — сказал я. — Если это так, то весь сектор Гамма-7 заражен. Почему об этом молчат?

Лена пожала плечами.

— Политика, Торн. Или глупость командования. А может, и то, и другое. Лейтенант Вэнс рвал и метал в штабе. Слышала краем уха, как он орал на полковника Дрейка. Дрейк же твердил про «непроверенные данные» и «необходимость соблюдать информационную гигиену».

Информационная гигиена. Красивые слова, чтобы прикрыть ложь и чьи-то задницы.

В казарму вошел Килгор. Он выглядел уставшим и постаревшим лет на десять. Подошел к нам, присел на пустую койку напротив.

— Дрейк — старый паркетный шаркун, — проворчал он, доставая из кармана мятую пачку «Смерти капитана». Закурил, глубоко затянувшись. — Он боится докладывать правду наверх. Боится, что это отразится на его карьере. Так что официальная версия: «неожиданная атака агрессивной местной фауны, спровоцированная действиями рейдеров». Наши потери — от «превосходящих сил противника». О зергах — ни слова в официальном рапорте.

Я почувствовал, как внутри поднимается волна гнева, смешанного с бессилием.

— Но это же… это же бред, сержант! Мы видели их! Весь взвод видел!

— А кто поверит кучке рядовых и сержанту, чья карьера и так висит на волоске после Чау-Сара? — Килгор усмехнулся безрадостно. — Дрейку проще списать все на рейдеров. Он уже запросил орбитальную бомбардировку сектора Гамма-7. «Для ликвидации базы рейдеров и предотвращения дальнейших вылазок». Уничтожат все следы. И гнездо зергов заодно. Если повезет.

Орбитальная бомбардировка… Это значит, что все колонисты, если кто-то там еще оставался жив, будут уничтожены вместе с зергами. И правды никто не узнает.

— А как же выжившие колонисты? — спросила Лена, ее голос был едва слышен.

Килгор покачал головой.

— По официальной версии, их всех вырезали рейдеры до нашего прибытия.

Я сжал кулаки. Это было отвратительно. Мы рисковали жизнями, теряли товарищей, а в итоге наши действия, наши жертвы просто вычеркнут, заменят удобной ложью.

— Значит… все зря? — спросил я, сам не ожидая такого отчаяния в своем голосе.

Килгор посмотрел на меня долгим, тяжелым взглядом.

— Не зря, Торн. Мы вытащили оттуда тех, кого смогли. Мы узнали правду, даже если ее никто не хочет слышать. И мы выжили. А это уже немало. — Он затянулся еще раз. — Вам двоим я верю. Вэнс тоже знает правду, хоть и вынужден молчать. Держитесь друг друга. На этой войне честность и товарищество — единственное, что имеет реальную цену.

Он поднялся.

— Отдыхайте. Завтра утром построение. По слухам, нас перебрасывают. Веридия становится слишком «горячей» точкой для нашего потрепанного батальона.

Сержант ушел, оставив нас с Леной наедине с горьким привкусом правды и запахом дешевого табака.

Я долго не мог уснуть той ночью. Перед глазами снова и снова вставали картины боя. Я чувствовал фантомное прикосновение когтей к своей броне. Но слова Килгора — «мы узнали правду», «держитесь друг друга» — давали слабую, но все же опору. Может быть, он прав. Может, смысл не в громких победах, о которых трубят в новостях, а в том, чтобы просто делать свою работу, защищать тех, кто рядом, и не дать лжи окончательно сожрать твою душу.

Утром, во время скудного завтрака в гулкой столовой, я заметил, как на меня и Лену смотрят другие солдаты. Те, кто был с нами на Веридии. В их взглядах было что-то новое — не просто сочувствие, а некое понимание. Мы прошли через то, что изменило нас. Мы видели лицо настоящего врага, и оно было нечеловеческим.

На построении полковник Дрейк зачитал приказ о передислокации нашего батальона. Новым местом службы назначалась планета Мар-Сара. Та самая Мар-Сара, которая уже однажды пострадала от зергов и где, по слухам, все еще было неспокойно.

Я посмотрел на Лену. Она едва заметно кивнула. Килгор, стоявший в первом ряду, даже не повернул головы, но я чувствовал, что он тоже знает — легкой прогулки не будет.