Уже не новобранец - Алекс Бредвик

Это была Медуза. Однозначно. Но вместо змеиных голов на… волосах там были хвосты. Множество-множество хвостов, которые постоянно двигались. Они постоянно переплетались между собой и в свете Гелиоса даже слегка отблескивали. Это выглядело не то что приятно… да кого я буду обманывать? Это выглядело достаточно отвратно.

Но вот то, что я видел дальше… привлекало глаз на самом деле. Достаточно красивая внешность юной девы. Маленький носик на идеальном овале лица, большие глаза с густыми ресницами… не силён я в описании внешности, но одно скажу — её лицо явно в моём вкусе. Тонкие, слегка приподнятые с внешней стороны бровки, широкие, но не сильно выступающие скулы, полноватые, но не до безобразия губы. Причём на зеленоватом лице они единственные обладали красным оттенком.

Глаза же… судя по всему, она была слепа. Они были бледными, а у правого глаза вообще не было зрачка, он словно растворился в радужке, сделав её чуточку темнее. А на лбу при этом были какие-то костяные выступы, словно клеймо. Спираль, а под ней точка, словно капля.

— Ты кто? — всё равно не переставал я прикрываться щитом, слегка выглядывая из-за него. — И почему не напала?

— Медуз-з-за, — ещё чуть сильнее выступила она вперёд, показавшись чуть ниже чем по пояс: стало заметно её зелёное платье, ожерелье с ониксом меж весьма привлекательных изгибов, а также золотые украшения на плечах и предплечьях. — Не напала… нет с-с-смысла. Я приш-ш-ш-шла предупредить.

— Зачем и о чём? — спросила уже Ника, слегка опустив своё оружие. — Можешь выйти целиком, если не собираешься на нас нападать. Свет Гелиоса для тебя, по всей видимости, опасности не представляет.

Немного помедлив, наша собеседница медленно кивнула, после чего очень и очень осторожно вышла. Именно что вышла, а не выползла. У неё было две ноги, что никак не сходилось с тем, что я видел на рисунках художников, что ещё больше добавляло неясности в то, кто она на самом деле такая. Но я всё равно был готов в любой момент дать ей бой.

— Так, о чём предупредить? — спросил я ещё раз.

— О с-своих… дочерях, — более чётко произнесла она, после чего её кожа при дневном свете стала обретать человеческий оттенок. — Блаженство… давно я не испытывала этого… только по приглашению я могу покидать пещеры Эллады…

— Ты слепа? — спросила моя жёнушка.

— Да, — кивнула она, направив на неё своё… лицо, получается, взор был тоже точно направлен на Нику, но она её же не видела. — Так что опасности я для вас не представляю. Как и в прошлом не представляла. Но мои дочери… вот кого следует уничтожать. Дочерей, внучек… и их потомков.

— Почему? — опустила оружие Ника, но не выпускала его из рук, по её виду мне было понятно, что она в любой момент готова дать бой. — На оба момента. И про приглашение, и про дочерей.

— Меня же прокляли, — усмехнулась Медуза. — Спасибо Посейдону и Афине. Но у этого проклятья есть обход… и вот он. Я на свету превращаюсь практически полностью в деву мирскую, обычную… только… эти чёртовы волосы меня выдают. Никакой магией я не обладала. А вот мои первые три дочери… от Посейдона… они — да. Именно они могут обращать людей в камень. Я пыталась их остановить… и смогла со всех нас частично снять проклятие.

— Из-за этого и нет голов на волосах, — хмыкнул я, чуть расслабившись, но всё равно тоже был достаточно собран, чтобы моментально начать защищаться.

— Именно, юный герой, — кивнула она. — Но мои дочери всё ещё могут обращать в камень. Их глаза никто у них не отнял. Камни не потускнели, — показала она большим пальцем на свой оникс. — Остерегайтесь их взора. Он обращает в камень… за двадцать секунд. Но эффект обращается вспять, если не завершено превращение. Ровно за тот же промежуток времени, что эта магия творилась.

— Почему ты нам это рассказала? — снова спросила Ника.

— Потому что хочу жить… как смертная, — робко улыбнулась та, которой было точно больше восьми сотен лет по Теогонии.

Глава 2

Я смотрел на Медузу с подозрением, не хотелось верить ни единому её слову, но… сомневаться в искренности тоже не было поводов. Сомневаться — да. Взвешивать, осторожно обдумывать, но не принимать как истину и не отвергать сразу. Даже если она где-то обманывает, то делает это убедительно. А чтобы обман звучал убедительно, нужно разбавлять его каплей правды. Всё как в чёртовой политике… помню, как отец ругался, когда всякие дамы приходили к нему в гости. Опять память дала о себе знать.

— А что по поводу предупреждения? — снова решила выступить в роли переговорщика Ника, задав очередной вопрос. — Ведь ты ради этого в основном вышла… и, кстати, почему нет хвоста змеиного? Тоже частичное снятие проклятия?

— Я хвостом умею управлять, — застенчиво улыбнулась опять она, после чего прикрыла глаза, напряглась всем телом… и её ноги буквально на глазах начали обрастать чешуёй, сливаться, образуя основание хвоста, мощное, а сам хвост растянулся метров эдак на двенадцать.

— Мощно, — приподнял я щит на всякий случай, так как в её камне на груди начали бегать красные всполохи. — Но явно эта форма побуждает в тебе не самые лучшие желания?

— Истинно, — кивнула она, после чего хвост осыпался пеплом, а она снова оказалась на своих двоих, словно обычный человек. Словно. — А по поводу предупреждения… я разве не сказала? — Мы одновременно покачали отрицательно головами. — Вам готовят ловушку. Карту пещеры я вам точно не скажу… но это будет третий поворот, большой грот, с виду безопасный. Но там много трещин, в которых будут прятаться мои потомки. Убейте их всех. Прошу… они страдают от своих сил.

— Будем знать, — кивнул я. — А тебе от этого какая выгода?

— Чем меньше моих дочерей, тем выше шанс, что проклятье ослабнет, тем выше шанс, что я ещё больше сил смогу вложить в его разрушение, — сделала она предвкушающее лицо. — Ибо даже боги не всесильны. Моё проклятие частично распространилось на потомков. И вместе с ними эти части проклятья умирают. Поэтому я могу всё больше