Портальеро. Круг четвертый - Юрий Артемьев

— А что? Что-то не так?

— Я пойду уже… — застеснявшись чего-то вдруг дёрнулась в сторону дочь прапорщика.

— Сиди! И не дёргайся! — скомандовал я, и она меня послушалась.

— Да, пусть идёт! — уперев руки в боки, продолжала наезжать на Сашу Ира. — Ты что, не видишь? Да на ней же пробу ставить некуда.

— Ира! Успокойся! Я всё знаю. Даже больше, чем ты. У Саши есть определённые проблемы, и я хотел бы ей помочь. Лучше отнесись к ней не так агрессивно. Ей помощь нужна, а не осуждение.

— Знаю я, какая ей нужна помощь. — не унималась Ирина.

— И я тоже знаю…

— Да что ты знаешь?

— Уж побольше тебя. Поверь мне!

Ира насупилась. Ей явно не нравилась эта девица, но спорить со мной она не стала.

— И что ты хочешь с ней сделать? — иронично спросила она меня.

— Попробую вылечить её от этой болезни?

— Она ещё и больная к тому же? Надеюсь, не заразная?

— Не знаю. Но, думаю, что и это тоже не проблема для меня. давайте пойдём к нам. А тебя Ира, я даже попрошу ассистировать мне в лечении. Тебе Олег, увы, лучше в этом не участвовать. Женские болезни не для мужских глаз.

Олег покраснел. У него это получалось легко и непринуждённо. Выглядел он при этом очень даже умилительно. Большой ребёнок.

Ира подхватила Александру под руку и потащила в сторону нашего пансионата. При этом, она о чём-то с ней строго разговаривала. Умеет она это дело. С Машкой тоже себя вела, как старшая сестра.

— А что за проблемы у этой девушки? — вполголоса спросил у меня князь.

Мы шли, чуть отстав от девчонок, так что можно было говорить свободно.

— Понимаешь, Олег, есть такая болезнь у женщин. Называется нимфомания.

— Что-то слышал. — снова покраснел мой спутник.

— Так вот… Александра выросла в воинской части, где всегда было много здоровых и сексуально озабоченных самцов. Отец у неё — прапорщик. Строгий военный. И судя по всему, росла она без матери. В связи с этим у неё с детства возникло это отклонение, которое вылилось в такое вот психопатологическое отклонение.

— Ты иногда говоришь, как профессор. Много умных и не совсем понятных слов.

— Я постараюсь говорить попроще… У этой девушки с детства возникло сильное неконтролируемое сексуальное влечение на фоне неудовлетворённости собой и строгом воспитании, без присутствия женской ласки. И эта ситуация, в которой ребёнок не получает от родителей должной любви, ласки, заботы, накладывает отпечаток на всю дальнейшую жизнь. Пытаясь компенсировать отсутствие родительской любви, она ищет тепла на стороне. И возникает промискуитет. Это ещё одно из названий болезни.

— Как ты сказал? — переспросил Олег.

— Промискуитет. — по буквам проговорил я, сам удивляясь, сколько всякой бессистемной информации может хранится в памяти. — Это склонность к беспорядочным половым связям. Частая и бесконтрольная смена половых партнёров. Пытаясь доказать себе, что она кому-то нужна, кем-то любима, эта, в прошлом обделённая родительской любовью девочка, постоянно меняет партнёров. Это как бы является для неё подтверждением того, что она представляет хоть какую-то ценность для окружающих её людей.

— Бешенство матки? — осторожно переспросил князь.

— И так тоже это называли раньше. Нимфомания считается женской гиперсексуальностью и повышенной способностью к переживанию оргазма. Но чаще всего женщина так и остаётся неудовлетворённой, в связи с чем ищет для себя всё больше и больше контактов и не с одним партнёром, а сразу с несколькими одновременно. Но это её негативное состояние создаёт большие проблемы. Сама девушка не способна получить полного удовлетворения даже после продолжительном контакте. При этом её запросы нередко превышают реальные возможности мужчин. Так что, даже вне зависимости от количества полученных оргазмов девушка остаётся неудовлетворённой.

— Но это же просто…

— Да. Девушка превращается в развратное существо, осуждаемое обществом. Но это тоже можно вылечить.

— Ты сможешь это сделать?

— Я постараюсь ей помочь.

— А тебе самому это зачем надо?

— Не знаю. Наверное, из чувства врождённого альтруизма. Или ты считаешь меня ненавидящим всех людей мизантропом?

— Нет. Что ты…

— Да ладно, князь! Признайся уже честно. Ты ведь меня считаешь каким-то монстром, способным на всё что угодно.

— Нет. Но…

— Вот именно… В этих самых «но», ты и скрываешь своё истинное отношение ко мне.

— Я тебя иногда немного побаиваюсь даже.

— А вот это было честно. Спасибо за откровенность! Но, послушай меня, князь! Ты мне друг! И я за тебя готов порвать любого врага. Если эта моя черта тебе кажется слишком жестокой, то прими это, как должное! Ни ты, ни я с этим ничего поделать не сможем. Вот мы уже и дошли.

* * *

Олег ушёл в наш домик, а мы см Ирой и Сашей пошли в дом для девочек. После того, как Машка нас покинула, Ира там жила одна.

— Что ты будешь с ней делать? — строго спросила меня Ирина.

— Лечить.

— От чего?

— От тяги к беспорядочным половым связям.

— И всё?

— А что ещё?

— У неё есть ещё одна проблема.

— Беременность?

— Да.

— Сроки ещё позволяют…

— Ты хочешь сделать ей аборт?

— Не совсем. Но прекратить беременность постараюсь…

— Ты в этом хоть что-нибудь понимаешь?

— Попробую как-нибудь разобраться.

— Попробуешь? — возмущённо спросила Ира.

— А ты мне в этом поможешь.

И обращаясь к смотревшей на нас во все глаза Александре, я скомандовал просто и буднично:

— Раздевайся и ложись на кровать!

Глава 2

В основе большинства болезней присутствует душевная немощь. Сможешь вылечить душу — и тело тут же пойдёт на поправку.

Душа потерянная плачет,

И снова мечется в тревоге.

Ты потеряла душу… Значит,

Она была с тобой в дороге.

В стране теней, без тени страха,

Душа блуждает, ищет света.

Как Феникс восстаёт из праха,

И снова требует ответа.

Ответа нет. Вопросов много.

Душа парит в небесной дымке.

И снова вдаль спешит в дорогу,

Душа — твой спутник-невидимка…

03 июля. 1978 год.

СССР. Краснодарский край. Дагомыс.

— Ну, чего ты медлишь? — спросил я застывшую посреди комнаты Александру.

— Что? Совсем раздеваться?

— А что? Ты стесняешься? Странно. Судя по