Архитектор душ - Александр Вольт

обычной здравой логики. Почему? Почему они не смогли меня убить? У них все карты на руках, чтобы закончить начатое. Но вместо этого, словно в плохом фильме ужасов, они роняют оружие в самый ответственный момент и не могут убить маньяка.

Если это не deus ex machina, то я даже не знаю, как это объяснить.

— Ты подонок, Виктор Громов, — прошипела Лидия, отступая на шаг. Ее лицо было бледным и выражало легкий испуг с непониманием, но ненависть во взгляде никуда не делась. — Я с самого начала знала, что ты связан с чернокнижием… Надо было сразу донести на тебя в Святую Инквизи…

Ее челюсть сомкнулась с такой силой, что я услышал отчетливый щелчок зубов. Она замолчала на полуслове, ее глаза расширились от новой волны ужаса и боли. Лидия схватилась за подбородок, словно пыталась силой разомкнуть сведенные судорогой челюсти.

Что это? Почему ее челюсть сомкнулась, как только она озвучила идею, как бы от меня избавиться? И что что за Святая Инквизиция? Что за бред? Церковный суд в двадцать первом веке? Или так называется какая-то местная спецслужба?

Могу ли я засчитать это как третье подтверждение? Нет… вдруг тут про этих церковников вообще вслух говорить нельзя.

Я медленно поднялся на ноги. Тело было слабым, ватным, но все же слушалось. Я смотрел на двух напуганных женщин, на разбросанное оружие и этот дурацкий меловой круг на полу. И понимал, что никакие здравые объяснения сюда не подойдут. Вообще.

— Давайте успокоимся хотя бы на минуту, — прохрипел я и откашлялся. Слегка пошатывало. Я медленно поднял руки ладонями вперед, универсальный жест «я безоружен».

Это не произвело на Алису ровным счетом никакого впечатления. Она снова бросилась к револьверу, что лежал в полуметре от нее. Пальцы уже почти что коснулись рукоятки, но в следующее мгновение она громко ойкнула и отдернула руку, словно там был не револьвер, а какая-нибудь змея или огромный паук.

И это однозначно было «три». Закономерность… Она даже не смогла прикоснуться к оружию.

Мозг лихорадочно перебирал одни варианты за другими: гипноз, психотропные вещества, какие-то вшитые под кожу блокираторы, типа электрических ошейников? Но откуда? Как? Нет, это глупости…

Это не наука. Я не мог объяснить происходящее ни с точки зрения медицины, ни физики или какой-нибудь еще науки. Может, конечно, теология, но я ее в расчет не брал.

Это что-то другое. Что-то, для чего в моем словаре не было подходящих терминов. Кроме одного. Того самого, которым можно объяснить почти все непонятные явления в мире.

Магия.

Глава 2

— Невозможно, — сказал я тихо, не веря в происходящее. — Этого просто не может быть.

— Чего не может? — удивилась Лидия. — Что ты ужасный человек, которому самое место в преисподней? Очень даже похоже на правду.

— Это еще нужно доказать, — парировал я ее словесные выпады. Мне было ясно ее негодование, но ситуация, в которой я оказался, мне не нравилась еще больше, чем их желание меня прикончить. — Но вы не можете мне навредить.

Я проматывал в голове последние несколько минут.

— Раз: ты попыталась выстрелить, — я указал пальцем на Алису. — Два: ты, Лидия, попыталась ударить меня ножом. И три: ты, Алиса, снова попыталась схватиться за оружие. Все три попытки прямого вреда провалились. И каждый раз это причиняло вам боль. А то, что ты даже не смогла закончить мысль про Инквизицию, я изначально даже в расчет не брал.

— Бред! — воскликнула Лидия. — Я в любой момент могу расцарапать тебе лицо, если захочу!

Во мне не было стопроцентной уверенности. Это была лишь догадка, основанная на трех странных инцидентах. Что, если я ошибся? Что если это было три случайных спазма, а сейчас она вцепится мне в лицо и выцарапает глаза? Но я должен был убедиться в своей правоте раз и навсегда, чтобы понимать свое положение. И единственный способ это проверить — рискнуть.

— Попробуй, — сказал я, разводя руки в стороны.

Я смотрел ей прямо в глаза. Это был вызов не девушке, нет. Чисто по-человечески мне было ее отчасти жаль, а отчасти все равно. Она чужой человек, и ее проблемы меня касаются лишь косвенно, да и то потому, что я, черт возьми, оказался в другом теле.

Это было все, что ей нужно. Лицо Лидии исказилось во время замаха. Движение было быстрым, злым и унизительным. Она со всего размаху попыталась ударить меня коленом ниже пояса, туда, где мужчине больнее всего.

Я даже не дернулся, поставив все на свою догадку.

И не прогадал. Ее колено не долетело до цели каких-то нескольких сантиметров. Оно замерло в воздухе, а в следующее мгновение Лидия закричала. Это был не визг Алисы, а сдавленный, полный шока и острой боли вопль.

Она повалилась на пол, как подкошенная и схватилась почему-то не за колено, которым наносила удар, а за лодыжку. Она каталась по грязному полу, ее прическа окончательно растрепалась, а из глаз брызнули слезы от невыносимой физической боли.

Алиса смотрела на это с открытым ртом, ее собственная «обожженная» рука была забыта. Непонимание и страх окончательно завладели выражением ее лица.

— Что… что ты со мной сделал⁈ — выкрикнула Лидия сквозь рыдания.

— Ничего. Ты сама это сделала, — мой голос был ровным, почти бесстрастным, хотя отчасти мне было ее жаль. — Я лишь предложил тебе меня ударить и предположил, чем это закончится. Ты же сама сказала, что можешь сделать со мной что захочешь, — я развел руками, — видимо, не все.

— Ты подонок, Виктор Громов, — прошипела она сквозь слезы. — Это все ты и твоя черная магия, — и затем зашлась в рыданиях.

— Возможно, — согласился я, потому что и сам пришел к такому выводу. Либо какая-то магия, либо проклятие. Я протянул ей руку, чтобы помочь подняться. — Но это тоже нужно проверить. А пока что вставай.

Она посмотрела на мою ладонь с пренебрежением и хотела было ударить наотмашь, но вовремя остановилась. Не то ощутила подступающий приступ боли от этой мысли, не то что-то еще и не рискнула закончить действие.

При этом за руку тоже браться не стала. Сцепив зубы, она сама, опираясь о пыльный ящик, медленно поднялась на ноги.

Да, Лидия явно была гордой. Эта гордость была заметна даже сквозь размазанную по лицу тушь, покрасневшие белки глаз