Башни Латераны - Виталий Хонихоев

У входа в главный корпус стояла небольшая группа — трое, все трое были облачены в дорогие одежды, их головы украшали шляпы с перьями, а один был в дорогом тёмно-синем плаще, накинутом поверх одежды. Это был Теодор фон Ренкорт, который последние полгода проходу ему не давал. Теодор выделялся из толпы студентов, его плащ была пошит из настоящего бархата с шелковым подбоем, по краю плаща шла золотая вышивка, а голову украшала роскошная шляпа с ярким пером птицы Рух. Да и стоял он величественно, выпрямив спину и надменно задрав подбородок, оглядывая всех вокруг так, словно бы они были его слугами или сервами.

Увидев Лео, Теодор вскинул бровь и, не изменив ленивой позы, повернулся к своим друзьям:

— До чего дошла городская Академия, достойные граждане вынуждены делить альма матер с отбросами. — сказал он нарочито громко: — какая жалость. Все-таки прав король Арнульф, уж слишком Гартман Четвертый мягок по отношению к простолюдинам. Эй, ты! А ну-ка подойди сюда! — он сделал повелительный жест рукой и в груди у Лео что-то упало и сжалось в предчувствии неприятностей. Он послушно подошел и опустил голову вниз, смотря себе под ноги.

— Скажи-ка мне, простолюдин, ты уже научился создавать огненный шар? — спросил его Теодор. Он сглотнул и отрицательно покачал головой, не осмеливаясь поднять взгляд.

— Какой ему огненный шар! — фыркает стоящий рядом приятель Теодора, носатый Герберт: — все что он может — это язычки пламени на пальцах сотворить, не больше! Ха! Бездарь!

— Вот, а вы, господин Химмель, говорите что Королевский Указ об обучении одаренных принес благо. — Теодор поворачивается к другому своему приятелю, тому, что повыше и в зеленом камзоле с вырезами: — а вот вам и пример. Толку его обучать, если он ничему так и не научился?

— Вы все время берете какие-то странные примеры, господин Ренкорт. — морщится его собеседник: — и среди простолюдинов могут быть таланты. Опять-таки вспомним герцога Мальдера или ту же магикус гранде Саломею Пронзательницу. Согласен что этот конкретный экземпляр не отличается талантами, но это как с добычей серебра — сколько пустой породы нужно перебрать чтобы гран серебра добыть? Короне нужны боевые магикусы, особенно сейчас… во время… эээ…

— Во время возможной войны между королями. — добавляет Теодор и кивает головой: — не смущайтесь, господин Химмель, говорите, как есть.

— Вот я и говорю что этот конкретный экземпляр подобен пустой породе, которую надлежит выбросить, но разрешить ему ходить в Академию было надобно. — продолжает его собеседник: — ведь и среди дерьма можно найти жемчужину. Этот конкретный ком навоза так навозом и остался, но пример Саломеи Пронзательницы и герцога Мальдера говорит нам о том, что надлежит искать таланты в самых неожиданных местах. Не нам критиковать Королевский Указ Его Величества Гартмана.

— Все еще лоялист. — качает головой Теодор: — ладно, господин Химмель, посмотрим как ты запоешь когда придет Арнульф со своей армией. Вот кто достоин быть королем всей Латераны. Гарман слабак, он в стране порядка не наведет, а вот Арнульф…

— А ты чего тут стоишь? — вдруг поворачивается к Лео собеседник Теордора: — подслушиваешь⁈

— Н-но… — Леон хочет сказать, что его не отпускали, его позвали и вот он — стоит, опустив взгляд вниз. Но понимает, что это будет не к месту. Он поспешно кланяется и отходит от троицы, которая продолжает разговор о высокой политике. Облегченно вздыхает, отойдя чуть подальше, сегодня Теодору не до него.

Лео поспешно отошёл от Теодора и его приятелей, стараясь слиться с толпой студентов. Сердце всё ещё колотилось от унижения, но хотя бы обошлось без новых издевательств. Он прижал торбу к боку и направился к дальнему углу двора, где обычно можно было переждать до начала занятий в относительном спокойствии.

И тут он увидел её.

Алисия стояла у фонтана в окружении двух подруг. Утреннее солнце, пробившееся сквозь облака, играло в её рыжевато-золотых волосах, превращая их в живое пламя. Она что-то оживлённо рассказывала, жестикулируя изящными руками, и её смех — чистый, искренний — долетел до Лео через весь двор.

Он замер, не в силах отвести взгляд. В своей простой ученической мантии, подпоясанной кожаным ремешком, она выглядела элегантнее всех разряженных аристократок. Зелёные глаза сверкали, когда она показывала подругам какую-то книгу — судя по переплету, новый трактат мастера Вильгельма о продвинутых боевых заклинаниях.

«Просто подойди и поздоровайся,» — приказал он себе. — «Скажи „доброе утро, Алисия“. Это же просто. Три слова.»

Но ноги словно приросли к каменным плитам двора. Вместо этого Лео прижался спиной к холодной колонне, делая вид, что изучает свои записи по теории энергетических потоков. На самом деле буквы расплывались перед глазами — он не мог сосредоточиться ни на чём, кроме её голоса.

— … и тогда я сказала магистру Рейнхольду, что его теория о концентрации огненной сущности устарела лет на пятьдесят! — Алисия закончила рассказ, и её подруги рассмеялись.

— Алисия, ты невозможна! — воскликнула Марта, пухленькая дочь торговца коврами: — Как ты смеешь так разговаривать с магистрами?

— А что такого? Если я права, то права. Истина важнее чинов и званий, — Алисия пожала плечами, и Лео почувствовал, как его сердце пропустило удар. Именно эта её смелость, эта независимость так притягивали его.

Вдруг она подняла голову, и их взгляды встретились через весь двор. Лео почувствовал, как кровь прилила к щекам. Алисия улыбнулась — легко, дружелюбно — и приподняла руку в приветственном жесте.

Паника захлестнула его. Что делать? Подойти? Помахать в ответ? Улыбнуться? Вместо всего этого Лео судорожно кивнул — слишком резко, слишком неловко — и тут же опустил глаза в свои записи, делая вид, что полностью поглощён учёбой.

— Это тот странный парень из ремесленного квартала? — услышал он голос второй подруги Алисии, Клары. — Который вечно сидит в библиотеке?

— Леонард Штилл, — ответила Алисия, и в её голосе не было презрения, только спокойная констатация факта. — Он очень умный, просто… застенчивый.

— Застенчивый? — фыркнула Клара. — Он просто чудак. Вечно бормочет что-то себе под нос, а на практических занятиях не может даже простейший файербол создать.

Лео сжался, стараясь стать невидимым. Конечно, они обсуждают его неудачи. Все в Академии знают, что