Ненормальный практик 6 - Отшельник Извращённый

Садятся. Медленно, неохотно. Будто боятся, что исчезну, если отведут взгляд.

Делаю глоток. Коньяк обжигает горло. Французский, выдержанный. Моргунов знал толк в выпивке. Жаль, не знал толк в том, с кем вести дела. Иначе не лежал бы сейчас на кладбище. Впрочем, не мне его судить, учитывая чем закончилась моя прошлая жизнь.

— Итак, — поворачиваюсь к ним, облокачиваясь на каминную полку. — Благодарю, что вы трое здесь.

— Остальные тоже хотели прийти, ваше сиятельство, — начинает Трофимов, промокая лоб платком. — Еле удержали. Многие узнали, что вы живы. Не смогли усидеть дома.

— И сколько человек знает?

— Человек сорок, может, пятьдесят, — отвечает графиня. — Самые верные. Те, кто лично присягал вашему деду.

Пятьдесят человек. Часть из которых сейчас наверняка могут сидеть по кабакам и шептаться о воскресшем князе. Через пару дней об этом будет знать половина Петербурга. Впрочем, будет уже неважно.

— Понятно.

— Простите, ваше сиятельство, — Морозов встаёт опять, правильно понял мой недовольный тон.

— Садитесь, полковник. И хватит вскакивать по любому поводу.

Он кивает и садится. Смотрит на меня с такой надеждой, что хочется сбежать через окно.

Ставлю стакан на камин.

— А теперь. Послушайте все трое. И постарайтесь услышать. Не то, что хотите, а то, что именно говорю. Готовы?

Они переглянулись, затем медленно кивнули.

И продолжаю:

— Раз мы друг друга поняли, то услышьте. Княжество мертво. Род Северовых окончен. Я не подниму восстание и не поведу людей на смерть.

Тишина.

Долгая, затянутая. Каждый из советников переваривал услышанное.

— Но… вы же живы, — Трофимов говорит это так, будто объясняет нелепую истину ребёнку. — Если наследник жив, род не пресёкся. По всем законам…

— По каким законам? — приподнимаю бровь. — Имперским? Они не признают мёртвое княжество. Международным? Британия владеет Севером уже семнадцать лет. Божественным? Бог что-то молчал, когда резали мой род.

Они умолкли.

Вздыхаю.

— У вас какие силы? Реальные, готовые к бою?

— Восемьсот штыков в моём полку, — Морозов выпрямляется. — Все наши. Обученные, вооружённые.

— Восемьсот… — медленно повторяю и смотрю ему в глаза. — Против скольких? Против британского экспедиционного корпуса в тридцать тысяч? Или имперской армии, которая задавит любое восстание?

— Если поднять знамя, многие примкнут, — графиня произносит тихо, но так упрямо. — Северные деревни помнят…

— Что помнят? Сказки о добром князе? Большинство из них родились или выросли уже под британским флагом. Для них я никто. Призрак из бабушкиных россказней, не более.

— Но долг перед вассалами… — Морозов сжимает кулаки.

И меня коробит, так сказать.

— Долг? ДОЛГ? — бросаю на него взгляд. — Какой, блядь, долг? Вы семнадцать лет делали вид, что меня не существует. Где были эти вассалы, когда я рос сиротой? Где были, когда меня чуть не прикончили в академии? Когда отправили в штрафбат за преступление, которого не совершал?

Молчат. Отводят глаза.

— Вот именно. Молчали. Потому что свои задницы дороже. И это нормально. Это человечно. Но не надо теперь размахивать долгом и честью.

— Мы не могли действовать открыто… — начинает Трофимов.

— Конечно, не могли. И я вас не виню. Серьёзно. У вас семьи, дела, свои жизни. Зачем рисковать ради мальчишки, который может и не выжить? Так ведь?

Наливаю себе ещё коньяк.

— Но предатели… — произносит Морозов угрюмо. — Демидовы, Орловские, Соболевы. Они должны ответить.

— И ответят, — смотрю ему в глаза. — Это моё личное дело. Я найду их всех. И убью. Но не под знамёнами Севера. Не втягивая в это тысячи невинных.

Графиня бурит меня взглядом. Долго. Затем прищуривается и спрашивает:

— Когда?

— Когда сочту нужным. Через год. Через десять. Но это случится. И уверен, затрачу на это меньше семнадцати лет, которые на это были у вас.

Она кряхтит от такого укола, затем молча кивает, дескать одобряет. Вот спасибо.

Сам же бросаю взгляд в окно. На крыше напротив сидит наблюдатель из «Тени». Не прячется даже.

— Видите того типа? — спрашиваю, не оборачиваясь.

— Где? — Морозов осторожно подходит к окну.

— Крыша напротив. В белом маскхалате.

— Вижу. И кто это?

— Военная разведка. А в доме слева — Тайная канцелярия. И все следят за мной. Круглосуточно.

— Но почему они следят за вами, ваше сиятельство? — занервничал пуще прежнего Трофимов.

Подхожу к камину, беру кочергу, ворошу угли. Искры взлетают в дымоход.

— Потому что я полезен. Пока что. Но стоит мне заикнуться о независимости Севера — и я из полезного превращусь в мятежника. А вместе со мной и все, кто рядом.

Трофимов с опаской сглотнул, наверняка проклиная всех Богов, что каким-то чудом сохранили жизнь наследничку, коему уготовано было умереть.

Морозов же твёрдо заявил:

— Мы готовы рискнуть.

Похоже, вояка даже не замечает, что не все столь самоотверженны как и он. Перевожу на него взгляд и говорю с абсолютно серьёзными видом:

— А я нет. Не хочу отправлять на смерть тысячи людей ради призрачной мечты. Хватит. Слишком много людей уже погибло за княжество.

— Тогда как нам быть? — графиня смотрит прямо в глаза.

— И что нам делать? — Трофимов вытирает лицо промокшим платком. — Всем тем, кто ждал?

Молчу, кручу в руках стакан с коньяком. Выпиваю залпом. Горло дерёт.

Что им делать… Что им делать. Восемнадцать лет сидели тише воды, ниже травы, а теперь «Ваше сиятельство, поведите нас!» Бред сумасшедших. Серьёзно, какого чёрта? Когда Сашку отправили в больницу — где были эти защитники рода? Когда меня уже в штрафбат — кто помог? Никто. Потому что боялись. Боялись, что их раскроют. Боялись попасть в мясорубку. Так пусть и дальше делают вид, что всё как прежде. Так ведь всем удобней. Не могут смириться с совестью? Или может боятся, что их клуб интересов по восстанию Севера распадётся, как только помрёт последний из Северовых? Скорее всего. Пф. Ладно, если подумать, они хоть и могут быть назойливы, но я без особого труда могу справиться с их кружком восстания и направить в нужное русло при необходимости, может даже спасти жизни тысячам, не дав им броситься слепо в пламя. А ещё, у них есть ресурсы. У Морозова как минимум военные поставки своему полку. У Трофимова — баржи, склады, наверняка и контрабандные каналы. У старухи Шуваловой связи при дворе и грязные секреты половины аристократии.

Может ли всё это пригодиться? Может.

Подкидываю дров в камин, сидя под их внимательными взглядами.

Если так прикинуть объективно. Суть нашего взаимодействия проста. Они просто-навсего хотят использовать меня как знамя. Неважно кем был бы я, хоть Вася Пупкин. Для них наследник всего лишь необходимый элемент в подковёрной игре. Однако, в свою очередь, я ведь тоже могу использовать их как