Кодекс Охотника #40 - Юрий Винокуров

— Нет. Ты первая.

— Вот, — назидательно подняла лапу дракониха. — Поэтому слушай и запоминай: пустотные драконы живут в пустоте. Обычная пещера — это удел материальных сородичей, которые не в силах придумать надёжное место для своего пребывания. Мы же вьём гнездо там, где никто не может побеспокоить ни нас, ни наше потомство. Поэтому не волнуйся, Сандр, меня никто не найдёт, не потревожит, и не сможет нанести вред моим детям: ни человек, ни бог, ни сама Вселенная. Но, к сожалению, друг мой, ты меня не сможешь найти, пока я не вернусь.

— Что ж, — развёл я руками, — это хорошая новость, что ты будешь в полной безопасности. Ну а то, что касается меня, я с удовольствием дождусь тебя и твоих детей.

— Спасибо, Охотник, — Эрания внезапно поклонилась, положив свою большую голову передо мной на землю. — Ты даже не представляешь, что ты сделал для меня и для моей расы.

— Да ладно, представляю, — я ласково провёл по чешуйчатой морде. — Я спас вашу расу. Сандр — герой. И вот это вот всё. В первый раз, что ли?

— Рада, что из всех Охотников мне попался Охотник с нормальным чувством юмора.

— Вот!!! — не выдержал я, заорав вверх так, что Эрания даже на секунду отпрянула. Я орал куда-то в небо и судорожно оглядывался. — Не, блин, ну почему так? Когда кто-то говорит, что у меня нормальный юмор, ни одного свидетеля нет рядом.

— Странный ты, Охотник, — задумчиво сказала Эрания.

— Нормальный я, — буркнул я, немного расстроенный.

— Ладно, желаю тебе нормально родить. И жду обратно. Как бы мне ни хотелось отпустить вас всех возрождать свою расу, но интуиция мне подсказывает, что в ближайшее время произойдёт нечто… — я на секундочку задумался, пытаясь сформировать правильно свои ощущения. — … В общем, произойдёт нечто, и нам понадобятся все наши силы, потому что речь уже пойдёт не о существовании одного вида, при всём уважении к пустотным драконам, Эрания, а о существовании самой Многомерной Вселенной, а возможно… — я задумчиво почесал затылок. — … и вообще всего мироздания.

— Я понимаю, Сандр, и я буду вовремя.

Дракониха выпрямилась, взмахнула крыльями, оторвалась от земли и буквально через пару взмахов исчезла из этого мира, как будто её никогда и не было.

— Эх, — тяжело вздохнул я. — А как всё хорошо начиналось. Мог бы в Первую Крепость сгонять, с народом побухать, да и кое-кому, заодно, тумаков выписать.

В этот самый момент из ничего возникла Беллатриса с исключительно глупым выражением лица, которого я ещё никогда не наблюдал на её симпатичной мордашке.

— … Господин! — услышал я остаток фразы, причём смотрела она куда-то внутрь себя, как влюблённая дурочка.

— Господин? Гхм… Белла, ты там в неведомом далёком головой ударилась? — улыбнулся я, радуясь, что эльфийка жива и, скорее всего здорово. Но последнее не точно. — Но как бы то ни было, ты там сейчас нужна.

— Сандр? — в глаза эльфийки вернулся разум. — А ты что здесь делаешь?

— Я-то? — на всякий случай я обернулся и осмотрелся, а то мало ли, может, чего-то не понимаю. — Я тут живу, вообще-то.

— Ты тут… что? — было видно, что эльфийка медленно приходит в себя. Она тоже огляделась. — Ой, — сказала она и зажмурилась.

— Что такое, Белла? — удивился я.

— Мои силы снова со мной.

— Какие именно силы? — уточнил я.

— Моя магия. Она исчезала. Я не могла чувствовать свою душу.

— Да ты гонишь, — удивился я. — Такого не может быть. Любые антимагические ловушки, поля и прочее оставляют у Одарённого контакт с душой, ведь фарш невозможно провернуть назад. И мы все это знаем. Таковы законы Вселенной.

Белла некоторое время пристально смотрела на меня, а потом начала странно хихикать.

— Ты чего? — сказал я.

Она захихикала сильнее.

— Мать, ты чего? — спросил я, начиная переживать за неё.

И тут она заржала, как сумасшедшая.

Первое, что мне пришло в голову, — это влепить ей пощёчину. Знаю, что так останавливают истерики у женщин, хотя, честно говоря, никогда не пробовал. Да и жёны мои почему-то никогда не истерили. К тому же, если испытывать такие методы, то лучше это делать не на любимых жёнах, а на этой истеричной особе.

Я занёс руку для удара. Белла открыла один глаз и покачала головой:

— Не-не-не, даже не думай. А то я тоже тебя тресну.

Рука моя замерла в воздухе. Я быстренько просканировал Беллу. Она, догадавшись, что я пытаюсь понять, что с ней сейчас происходит, открылась мне навстречу. Я увидел внутри неё радость, облегчение, и слово «облегчение» было настолько огромным и всеобъемлющим, что оно плавно переходило в счастье. Всё с ней было в порядке: просто эльфийка была рада, что вернулась.

С хлопком рядом со мной появился Ларик, конечно же, почувствовавший, что Белла вернулась в этот мир.

— Сестра! — он бросился к ней, и они обнялись. А из глаз эльфийки полились слёзы.

— Ну охренеть теперь, — я почесал затылок, поняв, что, судя по всему, Белла вернулась из какого-то конкретного стрессового состояния.

— Ладно, — сказал я, — оставлю вас двоих. А ты пока приди в себя, а то вон уже законы Вселенной начала путать.

Белла улыбнулась, крепко обнимая брата, затем весело посмотрела на меня:

— Да, вали, пока я с братиком пообщаюсь. А насчёт законов Вселенной, мне будет что тебе рассказать, Сандр, но чуть попозже.

— И это… — напомнил я. — Далеко не уходи. Ты мне нужна для одного дела.

— Хорошо, — кивнула Белла, всё ещё сжимая в объятиях младшего брата. — В ближайшее время я буду абсолютно свободна.

Глава 2

Вселенная Скверны

Неназываемый никак не мог привыкнуть к тому, что стал уже вполне себе «называемый». Его нынешняя госпожа вернула ему старое имя, данное матерью, с помощью которой Скверна и купила его полную преданность и лояльность.

Если у него были какие-то мысли по поводу того, чтобы сбежать отсюда и воспользоваться заёмной силой, то теперь у него появились совсем другие. Сначала нужно вернуть мать, а затем разобраться с хозяйкой.

Первое наваждение, когда он был готов безраздельно довериться ей и буквально слиться с ней в экстазе, прошло.

Неназываемый уже имел опыт общения с Верховными сущностями. Так или иначе, он взаимодействовал с разумом Многомерной Вселенной. Но здесь, по факту, было то же самое, только Скверне удалось то, о чём Неназываемый только мечтал: завладеть полной и безраздельной властью над данной Вселенной. Но при всём при этом она оставалась вполне понятным существом, мыслящим, как человек. По крайней мере, её жажда власти и экспансии