Метод Макаренко - Феликс Кресс

— Хорошо, обещаю, — нехотя проговорила она.

— Собирай вещи и езжай к моим родителям в деревню. Не откладывай. Как только я уеду, сразу же начинай сборы. Вещей много не бери. Только самое необходимое.

По лицу Марины было видно, что у неё есть вопросы и много, но она не стала задавать ни одного, как и обещала.

— Сделаю, — коротко сказала Марина. — А ты? — Добавила она спустя непродолжительную паузу.

— А я позже приеду. Нужно на складе с делами закончить и сразу к вам. Всё, мне пора. До встречи. Люблю тебя, — я наклонился и ещё раз поцеловал её.

— И я тебя люблю, — сказала Марина, провожая меня взглядом.

Пока прогревал машину, снова и снова пытался дозвониться до Ларина, но безрезультатно. Телефон по-прежнему был вне зоны действия сети. Пока ехал, тоже пробовал звонить, но с тем же результатом. Потом пришлось прекратить — машина виляла из стороны в сторону на скользкой дороге.

Припарковавшись на складской территории, выскочил на улицу. По пути поздоровался с парнями и поинтересовался у них, не приезжал ли Ларин. Но те лишь отрицательно покачали головами.

Прежде всего отправился к Мише, чтобы оставить ему указания. У него, как у моего помощника, были все номера наших бойцов. Я хотел их отпустить по домам, предчувствие у меня было скверное. И это касалось не только нашего с Ерошкиным разговора. А мне очень не хотелось невинных жертв.

— Мишаня, — ворвался я в кабинет своего помощника и так и застыл в дверях. Он был не один.

— О, — вытаращился на меня Миша. — Саша! А ты чего здесь в такую рань делаешь?

Он бочком-бочком двинулся к шкафу, пряча кого-то за спиной. Я же мысленно выругался, увидев, кого он пытается скрыть.

— Дела, Миша, дела. Здорово, богатырь, — заглядывая за спину Мише, поздоровался я с его сыном.

Миша вздохнул и посторонился. Рядом с ним, прячась за отцовскую ногу, мялся щуплый паренёк. Лет семи-восьми, не больше. Худой, как щепка, в поношенном свитере с чужого плеча. Кудрявые, почти белые волосы вились пушистой шапкой вокруг головы, а огромные, как две плошки, глаза смотрели на меня, не мигая, с любопытством.

Стоит, бедолага, носом шмыгает. Видать, Миша его зашугал, ведь я запрещал на наши объекты детей водить. Не место им в таких местах. Я вытянул руку и потрепал его по пушистой макушке.

— Как звать-то тебя? — попытался сделать морду лица и голос помягче. Но, видимо, вышло так себе, потому что пацан ещё сильнее вжался в ногу отца и уткнулся носом в его бедро.

— Это Васька, — ответил за него Миша. — Он у нас стеснительный. Не в пример старшему.

— А он разве не должен быть сейчас в школе? — поинтересовался я, переводя взгляд на своего помощника.

Мишка вскинул свои густые брови и удивлённо моргнул.

— Так выходной сегодня. Суббота.

Чёрт. Совсем из головы вылетело. Я кивнул.

— Точно. Забыл. А чего сына с собой взял?

Миша замялся. Покраснел, запыхтел. Он, как и я, уважал правила, следовал букве закона, а тут сам же и нарушил.

— Жена в больницу попала со старшим, — он приобнял сына и машинально погладил его по голове. — А Ваську оставить не с кем. Вот я и подумал, что денёк он со мной может побыть. А завтра уже родители приедут. Он мешать не будет, Сань, — торопливо добавил Миша, видя, как я хмурюсь. — Посидит вон там в сторонке, возле ящиков. Порисует в альбоме. Тише воды, ниже травы будет. Слово даю.

Но хмурился я не из-за пацана. Если бы это был обычный день, я бы даже не обратил внимание на это. Ну, пожурил бы для порядка Мишу, но не более того. Но сейчас мы, как на пороховой бочке, в любой момент может всё взлететь на воздух. А дети не должны быть свидетелями взрослых разборок. Я посмотрел на Ваську. Он исподлобья смотрел на меня.

— Выйдем потрещать на минутку. А ты, — я глянул на ребёнка, — посиди пока за папиным столом. Мы скоро.

Когда мы вышли в коридор, я не выдержал и прижал Мишу к стене, прошипев ему прямо в лицо:

— Ты на кой-ляд ребёнка сюда притащил, а? Знаешь же, что запрещено.

Миша такой моей реакции удивился. Я никогда ничего подобного не позволял себе. Да и вообще, редко давал волю эмоциям, а тут такое. Да я и сам себе удивлялся, но нервы сдали. Он сглотнул и попытался улыбнуться, чтобы разрядить обстановку.

— Да хорош тебе, Саня. Разок всего. Ну правда, не с кем было оставить. А один он не может после того случая, ты же знаешь.

Я отпустил Мишу и выругался. Год назад пацан чуть не погиб. Он тогда остался у бабушки. Утром она ушла на рынок, оставив внука одного, будить не хотела. Пока она отсутствовала, произошло замыкание проводки и квартира загорелась. Соседи чудом успели потушить огонь и пацана спасти. С тех пор он боялся оставаться один, и кошмары снились частенько.

— Оставил бы его у соседей, — буркнул я.

Миша подошёл ко мне и всмотрелся в моё лицо.

— Саша, что происходит? Ты сам на себя непохож.

Я посмотрел на него и признался:

— Задница, полная. Кажется, Ларин нас продал. Хочет собак на нас всех свесить. Не просто так наша фирмочка создавалась. Видимо, чтобы в нужный час сгореть, когда выгодно. Короче, валить нужно, Миша. Я за этим и пришёл, чтобы ты ребят всех по домам разогнал. На время. Пока всё не решу. А тут ты с мелким. Очень не вовремя.

— Понял. Сколько у нас времени есть? — сразу включился в работу Миша.

— Да кто ж его знает? Ларин трубку не берёт. С утра пытаюсь дозвониться. Ты про Ерошкина слышал?

Миша помрачнел.

— Слышал. Не верю я… Не мог он.

— Ясен пень не мог! — перебил его я. — Он мне звонил в день своей смерти. Рассказал о готовящейся подставе. Он мне звонил.

Я пересказал наш с Серёгой разговор. Миша, не выдержав, стукнул кулаком по двери:

— Мрази! Он же совсем ещё пацан был.

— Тише ты, — шикнул я на него, заметив в щель между дверьми, как от резкого удара вздрогнул Васька. — Теперь ты понимаешь причину моей вспыльчивости? Уводи сына отсюда, быстро. И дай мне номера всех парней. Сам их обзвоню, а вы уезжайте. Желательно из города свалите на время.

— Хорошо, — ответил Миша. — Книга с номерами на столе. Я пока пойду машину прогрею. Выведешь Васю?

— Давай, — я хлопнул Мишу по плечу.

Мы разошлись: я в кабинет, а Миша на