Сайберия - Владимир Сергеевич Василенко

Я закружился на месте, подмечая взглядом, кто из нападающих вооружен, и стараясь не подпускать их ближе и самое главное, не давать зайти за спину. Сорвал с шеи шарф, быстро накрутил его вокруг правой ладони, защищая костяшки. Страха по-прежнему не было, только какой-то совсем уж безрассудный азарт и ярость.

Ох, как я, оказывается, люблю бить людей. Или просто конкретно такую вот публику ненавижу так, что это въелось в меня до самых печёнок?

Удары я раздавал, не задумываясь, дав волю отработанным рефлексам. Здорово выручало и доставшееся тело. Сын Аскольда, похоже, рос далеко не неженкой, тяжелой работы не чурался, и мышцы нарастил крепкие. Да и к ухваткам и приемам моим тело адаптировалось на удивление легко, будто настоящий Богдан тоже не прочь был начистить кому-нибудь морду.

Драться пришлось всерьёз, насмерть. Наглого чужака не просто хотели проучить — в руках нападающих всё чаще мелькали ножи, «розочки» из разбитых бутылок и прочие подручные предметы. Чтобы не попасть в окружение, мне пришлось изрядно побегать. Попытался прорваться к дверям, но оттуда меня технично оттесняли.

До поры до времени всё это было даже весело, но народу против меня набралось что-то очень уж много. Надо как-то прорываться.

Отбросил очередного урку ударом ноги, от души припечатал следующего мордой об стол и тут же рванул за шкирку, чтобы прикрыться им, как щитом. С рёвом швырнул обмякшее тел в толпу и, выиграв так пару секунд, запрыгнул на лавку, а потом и на стол. Пробежался прямо по тарелкам с недоеденной снедью, чуть не поскользнувшись на какой-то каше. Ещё и от нескольких бутылок умудрился увернуться, которыми в меня швырялись.

За спинами мелкой шушеры разглядел более серьёзных ребят. У дверей в соседний зал стоял лысый хмырь в распахнутом кожаном плаще, под которым виднелась шёлковая жилетка и тёмная рубашка с галстуком. В правом глазу поблескивало круглое стёклышко монокля.

Похоже, главарь какой-то. Слишком уж приличный прикид для всей этой компании. В драку он не лез, не по рангу. Радом с ним стояли ещё двое типов, тоже в потёртых кожаных куртках с отороченными мехом воротниками.

Я рванул в его сторону, опрокидывая стол, чтобы немного задержать преследователей. Телохранители главаря дёрнулись мне навстречу, но я опередил их, выхватывая револьвер. Наставил дуло в лоб лысому, выкрикнув во всю глотку:

— Стоять всем!!

В кабаке уже второй раз за этот вечер воцарилась тишина — такая густая, что в ней отчётливо был слышен щелчок, с которым я взвёл курок револьвера. Ему вторили ещё два, сливаясь в единый аккорд — телохранители главаря тоже направили на меня револьверы.

Палец на спусковом крючке моментально занемел от напряжения.

Лысый смотрел спокойно, пристально. Не на дуло, направленное прямо ему между глаз, а на меня. Даже монокль не выронил, только, кажется, ещё крепче зажал его в глазнице.

Аура необычная. Точно Одарённый, но не нефилим — эдра не сформирована в полноценные энергетические структуры, а просто окутывает его едва различимым полупрозрачным коконом.

— Что за балаган? — процедил он, обводя взглядом зал. — Кто начал?

Бандюганы — запыхавшиеся, злые, смотрели исподлобья и переглядывались друг с другом. Ответил за всех Федул, продолжая невозмутимо протирать пивную кружку полотенцем.

— Да Витька Шило с гостем чего-то не поделили.

— Опять? — скривился лысый. — Сколько раз говорить? Все разборки — на улице!

— Да этот фраер сам напросился! — подал голос щербатый. — И вообще, он с Демьяном путается. Говорит, что тот ему задолжал. Но брешет, собака, я ж вижу!

Входная дверь вдруг протяжно скрипнула, впуская кого-то, и после паузы громко хлопнула. По залу прокатились испуганные шёпотки.

— Демьян!

— Вот паскудство-то…

— Помянешь чёрта — он и появится!

Я стоял спиной к выходу, и поворачиваться не решился — продолжал держать на мушке главаря. Тот перевёл взгляд мне за спину и недовольно скривился.

— Говорил я тебе — не появляйся здесь больше. Если только не долг отдать пришёл. Нет? Ну, я так и думал.

Кивнув на меня, спросил:

— Твой щенок?

Видимо, получив безмолвный ответ, ненадолго задумался. Наконец, небрежно махнул рукой своим ребятам, и те опустили оружие.

— Да не тычь ты в меня, молодой, — поморщился он. — К тому же, тут такое дело…

Не обращая внимания на наведенный на него ствол, он шагнул ко мне вплотную и, взяв за плечо, шепнул негромко на ухо:

— Пушка у тебя знатная, конечно. Дорогая, наверное. Но когда смотришь на неё спереди — видно, что патронов в барабане нет.

Лысый хлопнул меня по плечу, как старого приятеля, и заговорщически подмигнул.

— Отчаянный ты парень, как я погляжу.

В ответ я лишь нервно усмехнулся, пряча револьвер за пояс брюк.

— А теперь — убирайтесь из моего заведения. Оба, — подытожил лысый.

Я обернулся наконец к выходу.

Велесов стоял на пороге трактира — огромный, мрачный, грузный, как медведь, одетый в длиннополый плащ с меховой подкладкой. Сходство ещё больше усиливалось из-за массивного воротника из черного медвежьего меха.

На вид ему было лет за шестьдесят — седина уже вовсю пробивалась и в шевелюре, и в косматых нечесаных бакенбардах, обрамляющих лицо. Но при этом он явно был крепок, как дуб, а кулачищи такие, что, пожалуй, столешницу одним ударом разломит. Неудивительно, что как только он вошёл, вокруг него тут же образовалось обширное пустое место — местная публика от него испуганно пятилась.

И это притом, что они не видели того, что видел я. Мерцающую багровыми сполохами энергию эдры, окутывающую его силуэт кровавым нимбом. Внутри у меня всё невольно сжалось. Хоть я и совсем недавно в этом мире, но такой тип ауры уже встречал.

Демьян Велесов был упырём.

Глава 9

По той скудной информации, что я получил от князя, Велесов долгое время был его стольником, и я догадывался, что человек он необычный. И возрастом, возможно, не сильно уступает самому Василевскому. Стало быть, точно Одарённый. Но… вампир⁈

Странно, что Аскольд не предупредил меня. Или сам не знал? Да нет, вряд ли. Скорее просто не успел рассказать, как и очень многое другое.

Из трактира нас после приказа главаря и правда выпустили беспрекословно. Оказавшись за дверями, Велесов остановился, окидывая меня сверху вниз тяжёлым внимательным взглядом.

— Похож, — прогудел он густым басом.

Мотнул