Мертвый космос. Падение - Red Lotus Alchemist

двигателей нуждалась в постоянном наблюдении и строго контролировалась техниками — ведь ошибка или любой недосмотр могли привести к катастрофе. В какой-то мере машинное отделение было механическим сердцем корабля.

Транспортная станция здесь ничем не отличалась от своей сестры на медицинской палубе — разве что стены не запятнала кровь, а на полу не громоздились зловещие черные мешки. Перрон заливал скудный желтовато-оранжевый свет. Как уже успел привыкнуть за время своей работы Айзек, в машинных отделениях космических кораблей и в лучшие времена было не слишком-то светло. В условиях же подобного хаоса недостаток освещения уже не удивлял.

Шаги Айзека гулко звучали в непривычной для инженерной палубы тишине.

Коридор, который вел от транспортной станции в машинное отделение, освещался только желтыми лампами, вмонтированными в пол возле стен. Подсвеченные ими клубы не то пыли, не то какого-то газа ограничивали видимость не хуже темноты. Спасибо встроенным в шлем фильтрам — по крайней мере, Айзек мог дышать здесь без опаски, даже если эта дрянь, заполнившая коридор, была опасна для здоровья. Хотя, почему «даже»? Наверняка была!

Коридор свернул вправо — и Кларк оказался в довольно обширном квадратном помещении, судя по всему, диспетческой. Вход находился прямо напротив скруглявшейся стены из толстого высокопрочного стекла — с этого места можно было наблюдать за работой машинного отделения. Здесь же над столом и пультами управления расположились многочисленные экраны, сейчас не работавшие. В кресле диспетчера лежал человек… Нет, покойник. Судя по форме — кто-то из корабельных механиков. Подойдя к нему ближе, инженер понял, что бедняга совсем немного не дождался подмоги. День, может, меньше… Похоже, история выходила обычной по меркам бедлама на «Ишимуре»: нарвался на некроморфов, был ранен, успел запереться, не сумел оказать себе помощь и истек кровью.

«Тоже мне, подмога! Нам бы самим кто помог».

Айзек всмотрелся во мрак за стеклянной преградой. Никакого движения, никаких признаков присутствия некроморфов, но это не значило, что их здесь нет. Ранил же кто-то беднягу-техника, причем пришел тот точно не со стороны туннеля. Кларк присмотрелся к полу внимательнее — сначала он и не заметил не вполне высохший кровавый след, тянувшийся от покойника до закрытой двери справа от входа. «Мастерская» — гласил указатель над ней. «Посторонним вход воспрещен» — предупреждала расположенная чуть ниже бегущая строка. Айзек хмыкнул. Как говорится, правила существуют для того, чтобы их нарушать… Впрочем, как инженер CEC он имел допуск в машинные отделения кораблей компании. Кларк снова издал нервный смешок. Надо же, задумался о правилах и формальностях там, где они уже не работают и некому следить за их соблюдением…

По крайней мере, было понятно: в мастерской ждут враги. Если, конечно, туда вообще нужно идти… Айзек открыл схему палубы, сверяясь с тем, что видел на месте. Большая круглая шлюзовая дверь слева от диспетчерской. Шлюз мощный, совсем не как те, что видел инженер в медицинском крыле. Путь к двигателям. Заблокирован. Лифт сразу за ним — к гравитационной центрифуге. В рабочем состоянии, но прежде, чем пытаться починить ее и запустить двигатели, стоит разобраться с подачей топлива. Один путь к постам топливной системы вел через мастерскую, где, судя по всему, и напали на механика. Еще одна дверь в машинный отсек находилась прямо за диспетчерской.

«В жизни не поверю, что у «Ишимуры» может кончиться топливо. Они не так долго были в полете. Скорее всего, где-то произошел разрыв топливопровода или что-то похуже».

Айзек направился было к двери, но на полпути остановился, выругавшись с досады: заблокирована, судя по всему — изнутри. Нужно еще раз взглянуть, что там в отсеке — может, получится что-то рассмотреть. Время тратить не стоило, но также не стоило и бездумно кидаться вперед. Мертвый он ситуацию не исправит.

Только вернувшись, Айзек заметил диктофон, лежавший на приборной панели. Словно кто-то специально оставил его так, чтобы он не остался незамеченным. Возможно, на нем есть что-то важное…

На диктофоне обнаружилась только одна запись, и Айзек решил все же ее прослушать. Возможно, она объяснит, что происходит там, внизу. Если не о монстрах, то о самих поломках.

— Личный дневник, исполняющий обязанности главного инженера Джейкоб Темпл, запись, — оставивший сообщение говорил быстро и нервно. — Прошло всего два дня с момента, как они вскрыли планету… как погиб капитан. Паника, мятежи… все это было только началом. Наши друзья и коллеги, они стали возвращаться… Изменившиеся… Возвращаться, чтобы убивать нас. Сегодня утром пропал Ракер, и я подозреваю, что он уже мертв. Моя команда… у них сдают нервы. Я присматриваю за ними, но сейчас появилась проблема посерьезнее — мы теряем топливо, и двигатель стал работать с перебоями. Дэнверс и я попробуем добраться до топливного отсека, посмотрим, что к чему. Темпл, конец записи.

— Черт… — безрадостно протянул Кларк. Похоже, его коллеги-техники с этого корабля боролись за живучесть систем, пытались все наладить — но не справились. А у него самого, одного, в окружении некроморфов, много шансов сделать то, что не сумела команда «Ишимуры»?

«Соберись! — разозлился Айзек на себя. — Пока ты страдаешь фигней, время уходит!»

Корабельные инженеры хотя бы не были настолько ограничены во времени. А сейчас предстояло не только наладить работу топливного отсека, но и сделать это как можно быстрее. Или погибнут все — и сам Айзек, и Хэммонд, и Кендра, и немногие выжившие — и среди них, возможно, Николь.

Ну что же, через мастерскую — значит, через мастерскую. В конце концов, сегодня Кларк уже не раз сталкивался с некроморфами — и он все еще жив. Наверно, присутствуй у этих тварей инстинкт самосохранения, они оставили бы инженера в покое…

Айзек храбрился. Конечно, он уже знал, на что способен, и не считал себя легкой добычей, но он боялся до чертиков. Отрицать это было глупо. Решетчатая лестница загудела под тяжелыми подошвами, как бы Кларк ни старался ступать тише. Ну да, попробуй красться в снаряжении, для этого не приспособленном.

Через два лестничных марша