Управитель - Игорь Николаевич Конычев

столице для защиты от участившихся атак полозов. Военной компанией занимался Кутузов и, пока собравшиеся обсуждали его, я вспоминал обрывки из стихотворения Лермонтова про «день Бородина» и гадал, наступит ли он в этом мире.

Когда любящий со всеми соглашаться толстяк начал клевать носом и громко всхрапывать, большая часть гостей засобиралась по домам. Все благодарили хозяина за отменный вечер, обещали поддерживать контакты и непременно встретиться еще раз. Всё по стандартной схеме, которая сохранилась и в привычной для меня временной линии.

Так и не найдя ничего подозрительного, я тоже решил не выделяться и, выразив радушному хозяину свое почтение, сообщил о желании вернуться в Академию. Долгорукий вызвался проводить меня и Дарью.

Мы вышли из залы и направились в парадную. Женщины тоже оказались здесь, но своей нареченной я среди них не увидел.

— А где же ваша ненаглядная? — хозяин дома тоже обвел собравшихся внимательным взглядом. — Право слово, столь видную барышню попросту невозможно потерять среди других.

— Действительно, — пробормотал я, продолжая рассматривать пеструю, стремительно убывающую толпу.

— Давайте спросим у моей супруги? — не дожидаясь моего ответа, Долгорукий пошел к своей жене.

— Дарья почувствовала себя нехорошо, — тихо сказала мужу Елена Долгорукая. — У бедняжки разыгралась мигрень. Я отвела ее в гостевую, чтобы она прилегла и немного отдохнула. Давай я провожу туда графа Воронцова, а ты пока займись гостями.

— Конечно, — согласился Долгорукий, коснулся моего плеча и ушел.

— Что с Дарьей? — спросил я Елену, когда она жестом пригласила меня следовать за собой. До прибытия сюда моя нареченная не жаловалась на здоровье, а тут вдруг занемогла.

— Мигрень, — повторила женщина. — Мы сидели и разговаривали. Она отказалась от вина и попросила чаю, а потом вдруг пожаловалась на плохое самочувствие.

— А почему не позвали меня?

Елена Долгорукая посмотрела на меня так, будто видела впервые:

— Так… не заведено. К тому же, уверяю вас, ваша суженая просто устала.

Я кивнул. Речь женщины звучало вполне убедительно, вот только Дарья точно не из тех, кто стал бы жаловаться на головную боль. Возможно, она таким образом решила ускользнуть от хозяйки и оглядеться или…

…о втором варианте мне думать не хотелось.

Хозяйка особняка провела меня по длинному коридору первого этажа. Запах краски и древесины здесь усиливался, несмотря на раскрытые в конце коридора окна. Когда ноги обдало ночной прохладой, я машинально обернулся и увидел, что все двери плотно закрыты. Но сквозняк был вполне ощутимым.

— Вот и гостевая, — показала мне на дверь Елена. — Дарья ждет вас там. — Она повернула ручку и отошла в сторону, пропуская меня вперед.

В просторной комнате на кровати лежала Дарья. Она выглядела болезненно бледной и часто дышала. Опущенные веки дергались, сомкнутые ресницы дрожали, на лбу выступила испарина.

У изголовья кровати сидела та самая женщина, которая соседствовала с моей нареченной за столом. Она трогала волосы девушки так, словно любовалась ими, накручивая черные локоны на тонкие длинные пальцы.

— Что вы делаете? — почувствовав неладное, я шагнул в сторону кровати и услышал, как за моей спиной щелкнула закрывшаяся дверь.

Женщина не ответила. Более того, она даже не взглянула в мою сторону.

— Возможно, это черепаховый суп, — проворковала хозяйка дома. — Мне казалось, что мясо пахнет не так, как должно. Вы сами хорошо себя чувствуете?

— Да, — у меня мурашки пошли по спине от осознания того, что нас могли банально отравить. Мы так сконцентрировались на открытом столкновении с полозами и копиями, что напрочь позабыли о простейших мерах безопасности.

К счастью, чувствовал я себя нормально, чего нельзя было сказать о Дарье.

— Прекратите, — с угрозой в голосе велел я незнакомой женщине, продолжавшей играть с волосами находящейся без сознания девушки.

— Прошу простить Софию, — Долгорукая встала точно за моей спиной. — Она еще не привыкла к…

Стоило дыханию женщины коснуться моей шеи, как внутри моего сознания, словно что-то щелкнуло. Гнев Чернобога мгновенно взметнулся в душе. Чувство оказалось настолько резким и однозначным, что я сразу же начал действовать.

Резкий поворот на пятках вправо и удар локтем позволили мне отправить Долгорукую на пол со свернутой набок челюстью. Она распласталась на полу, как сломанная кукла. Вторая женщина с поразительной ловкостью и скоростью вскочила на ноги и неестественно широко разинула рот, из которого донеслось стрекотание. Не успел звук набрать силу, как голова незнакомки взорвалась на части, когда в нее с глухим ревом врезался столп черного пламени. Бурая слизь брызнула на недавно поклеенные обои.

Не успел я снова повернуться к Долгорукой, как та вдруг выгнулась дугой, встала на безупречный мостик и, продемонстрировав мне свои панталоны, выпрямилась, перекинув ноги через голову. Челюсть со щелчком встала на место.

Но ненадолго.

В моей руке вспыхнул черный меч. Оружие описало короткую дугу, после чего клинок начисто срезал часть головы Долгорукой точно по линии рта. Издав противный булькающий звук, тело рухнуло на пол. Откатившаяся к двери голова уставилась на меня часто моргающими глазами. Но вскоре они застыли, бестолково уставившись в пустоту.

— Дарья! — я бросился к застонавшей девушке. — Ты как?

— Плохо… — прохрипела она, не открывая глаз и едва ворочая языком. — Голова… раскалывается.

Я отозвал меч, запустил руку в ее волосы, и пальцы сразу же окунулись во что-то влажное и липкое. Кровь.

— Ударили по затылку? — осторожно, кончиками пальцев я пропальпировал голову невесты — череп цел, небольшое рассечение, но ничего страшного.

— Наверное… — Дарья, наконец, открыла глаза и попробовала сесть, но смогла осуществить задуманное только с моей помощью. — Женщина, которая сидела рядом со мной. Она сказала, что увидела нечто странное… мы пошли по коридору, а потом… я провалилась в темноту и… — девушка замолчала, уставившись на стену, с которой стекала липкая бурая жижа. — Что это?

— Содержимое черепной коробки твоей провожатой, — я кивком указал на валявшееся у кровати туловище.

— Ты убил ее⁈

— Нет, сама умерла, — криво усмехнулся я.

— Она себя проявила? — встревоженный взгляд Дарьи оторвался от трупа и обратился ко мне.

— Да не то, чтобы… — я пожал плечами. — Разинула рот и начала стрекотать. Я решил не рисковать и действовать наверняка.

— А если бы это была не копия?

— Но была же, — невозмутимо парировал я.

— Да уж, — Дарья вздохнула