Оракул с Уолл-стрит 4 - Алим Онербекович Тыналин

— Вы слишком добры, сенатор, — я улыбнулся. — Мне просто повезло оказаться в нужном месте в нужное время.

— Скромность украшает молодого человека, — сенатор ответил с легкой улыбкой. — Но Дэвид утверждает, что вы обладаете исключительным пониманием рыночных процессов. А я склонен доверять его оценкам.

— Мистер Стерлинг имеет интересные взгляды на текущую рыночную ситуацию, — вмешался Дэвид. — Возможно, вам стоит послушать его мнение о последних решениях Федеральной резервной системы.

Это явный намек поделиться моими мыслями. Я понимал, что меня продолжают проверять.

— При всем уважении к нынешнему руководству ФРС, — начал я осторожно, — их недавнее решение снизить учетную ставку представляется мне преждевременным. Это только усиливает и без того опасную кредитную экспансию, особенно в маржинальном кредитовании на фондовом рынке.

Сенатор поднял брови:

— Вы считаете, что необходимо ужесточение монетарной политики? Не слишком распространенная точка зрения в финансовых кругах сейчас.

— Я считаю, что здоровая экономика нуждается в противовесах, — ответил я. — Когда эйфория становится главным рыночным фактором, роль регуляторов — вводить сдерживающие меры. К сожалению, у политиков редко хватает мужества охлаждать бум, особенно перед выборами.

Сенатор Блэквелл внимательно посмотрел на меня:

— Смелое заявление, молодой человек. Особенно в этой компании, — он обвел взглядом зал, полный людей, чьи состояния росли вместе с рынком.

— Возможно, — согласился я. — Но я убежден, что лучше принять горькое лекарство вовремя, чем потом бороться с тяжелым кризисом.

Сенатор неожиданно рассмеялся:

— Дэвид, вы не преувеличивали. Мистер Стерлинг действительно не из робкого десятка. — Он повернулся ко мне. — Мы должны продолжить эту беседу в более спокойной обстановке. Возможно, вы найдете время посетить меня в Вашингтоне?

— Буду рад, сенатор, — я слегка поклонился.

Когда Дэвид отошел, чтобы приветствовать новых гостей, сенатор придвинулся ближе:

— Позвольте дать вам совет, мистер Стерлинг. В этих кругах, — он понизил голос, — важно знать не только с кем дружить, но и кого опасаться. Некоторые из присутствующих гостей имеют, скажем так, неоднозначную репутацию.

— Я ценю вашу откровенность, сенатор, — ответил я, заинтригованный. — Можно уточнить?

Он незаметно кивнул в сторону группы мужчин у камина:

— Видите того высокого человека в сером? Джеймс Харгроув, представитель некоего финансового конгломерата. Внешне респектабельный финансист, но говорят, их организация использует методы, выходящие за рамки обычной деловой этики.

Я сохранил нейтральное выражение лица, хотя внутри напрягся. Continental Trust. Опять они.

— Спасибо за предупреждение, — сказал я тихо. — Я слышал о них неоднозначные отзывы.

— Будьте осторожны, — сенатор похлопал меня по плечу. — И помните, не все союзники очевидны, как и не все угрозы.

С этими загадочными словами он отошел, оставив меня размышлять о невидимых нитях, связывающих гостей этого ужина. Здесь, в роскошном поместье Роквудов, собрались люди, державшие в руках экономические и политические рычаги, способные влиять на судьбы миллионов людей.

Когда прозвучал гонг, возвещающий о начале ужина, все направились в столовую, величественное помещение с огромным столом, способным вместить тридцать человек. Хрустальные люстры, серебряная посуда с монограммами, официанты в белых перчатках, все дышало роскошью, но без показной вульгарности, которой грешили нувориши.

Меня посадили между пожилой дамой, представленной как миссис Льюис, и молодым промышленником по фамилии Хэмилтон. По другую сторону стола сидел тот самый представитель Continental Trust, о котором предупреждал сенатор.

Роквуд-старший и Роквуд-младший сидели на противоположных концах стола, как требовала традиция. Старик произнес короткий тост, приветствуя гостей, и ужин начался.

Первый час трапезы я в основном слушал, вставляя реплики только когда беседа касалась финансовых вопросов. Миссис Льюис оказалась на удивление хорошо осведомленной о последних экономических тенденциях, видимо, управление фамильным состоянием не было для нее чем-то абстрактным.

— Мой муж беседовал с мистером Вандербильтом и последовал вашей рекомендации относительно железнодорожных инвестиций, мистер Стерлинг, — сказала она, когда подали основное блюдо. — И остался весьма доволен результатами.

— Рад это слышать, миссис Льюис, — я улыбнулся. — Южное направление представляется наиболее перспективным в ближайшие годы, особенно после модернизации, которую планируют провести.

— Вы неплохо разбираетесь в железнодорожной отрасли для финансиста, — заметил Хэмилтон с легкой ноткой удивления.

— Мистер Стерлинг вообще полон сюрпризов, — вмешалась женщина, сидевшая напротив. — Его анализ ситуации с Southwestern Oil оказался удивительно точным. — Она подняла бокал в мою сторону. — Мой муж до сих пор сокрушается, что не успел инвестировать в эту сделку.

— Вы слишком добры, — ответил я с подобающей скромностью. — Я просто следовал логике рынка.

— Логика рынка… — задумчиво произнес Харгроув из Continental Trust, включаясь в разговор. — Интересная формулировка. Рынок часто подчиняется не столько логике, сколько настроениям толпы. Не так ли, мистер Стерлинг?

Наши взгляды встретились через стол. Я почувствовал, как между нами возникло мгновенное напряжение, как между двумя хищниками, оценивающими друг друга.

— Конечно, настроения играют свою роль, — ответил я, не отводя взгляда. — Но под ними всегда лежат фундаментальные факторы. Задача аналитика — видеть за иррациональными колебаниями рациональное ядро.

— И вы претендуете на такое видение? — в его голосе звучала едва заметная насмешка.

— Я лишь стремлюсь к нему, мистер Харгроув, — я улыбнулся. — Как и все мы.

Разговор перешел к другим темам, но я чувствовал, что Харгроув продолжает внимательно меня изучать. Очевидно, несмотря на заключенное между нами перемирие, Continental Trust заинтересовался моей растущей близостью с Роквудами. Я мысленно отметил еще одну потенциальную угрозу.

После ужина мужчины по традиции удалились в курительную комнату для бренди и сигар. Я не курил, но принял бокал, чтобы не выделяться. Атмосфера стала более расслабленной, и разговоры перешли на более откровенные темы.

— Ваша маленькая биржевая операция с Western Rail была безупречна, Стерлинг, — заметил один из промышленников, которого представили как мистера Корбетта. — Metropolitan Investors не знали, что их ударило.

— Благодарю за комплимент, — ответил я. — Хотя я предпочитаю думать об этом как о корректировке цены к реальной стоимости актива.

— Называйте как угодно, — усмехнулся Корбетт. — Результат впечатляет. Не многие могут похвастаться тем, что заставили Уилсона отступить.

— Искусство переговоров иногда требует создания правильного контекста, — заметил я дипломатично.

— Вы уже думали о том, чтобы применить свои методы в более широком масштабе? — спросил Харгроув, появляясь рядом со мной. — Такие таланты можно использовать