Барон Дубов 9 - Михаил Капелькин

Тёмные громады завода были обнесены бетонным забором. Сейчас, утром, оттуда не доносилось никаких звуков, но на вышках и на входе у шлагбаума стояли охранники. Чтобы не привлекать внимания, мы оставили нашу машину в лесу возле дороги за несколько километров от этого места и дошли пешком. Хорошо, что девушки захватили не только обувь на высоких каблуках, но и практичные ботинки и сапоги, как, например, Лиза. Высокие, до колена, они обтягивали её стройные ноги, придавая пепельной блондинке вид одновременно боевой и сексуальный.

Притаились на опушке. Графиня Вдовина сделала солидный глоток из своей фляжки, после чего поделилась со мной. Я не стал отказываться. Чем быстрее восстановлюсь после схватки с ней же, тем лучше.

Сейчас, в предутренних сумерках, наши силуэты потеряли краски и рассеялись на фоне голых деревьев. Ну и плюс змеиный пояс помогал. Нас не замечали.

— Ты левого, я правого, — сказала шёпотом Екатерина.

Я кивнул и сосредоточился. Духовная игла после боевой практики получилась почти идеальной. Метнул свою одновременно с графиней, и на вышках разом упали оба часовых.

Вышли из леса и внаглую направились ко входу, перегороженному шлагбаумом. Двое охранников тут же вздёрнули автоматы и направили на нашу четвёрку. Почему четвёрку? Потому что я и три девушки. А вот Алексей…

Один из охранников, бородатый, словно отшельник или пират, громко сказал:

— Вы кто такие? Мы вас не звали! Идите на…

Договорить он не успел. Сзади появился Верещагин и коснулся руками сразу обоих охранников. Его ладони расплавились, словно масло на солнце, и растворились на лицах врагов. Жидкость, в которую они превратились, переливалась, будто жидкая радуга, и текла ручьём. Проникла в ноздри и рты, и бандиты начали задыхаться. Через минуту они уже лежали на земле.

— И давно ты так умеешь? — удивился я, протягивая ему его маску.

— Всегда умел, просто не знал об этом, — пожал плечами Верещагин, а я только головой покачал.

Да, дела…

Так мы проникли на территорию судоремонтного завода. Вскоре стало ясно, почему никаких звуков не доносилось из-за забора. Верфь не работала и использовалась как склад для контрабандной продукции. Повсюду стояли ящики и контейнеры. Из некоторых пробивались лучики света, а иногда доносились шлепки, удары и сдавленные крики. Видимо, их использовали не совсем по назначению.

— Какой кошмар… — прошептала Лиза, когда мы спрятались за контейнером от проходящих мимо громил с оружием. Они весело обсуждали, как у кого-то хрустели пальцы. Уроды моральные. — И с этими людьми связался мой отец… Боже, это была огромная ошибка.

— Я думал, ты догадалась об этом, ещё когда тебя похитили, — хмыкнул я.

— Господин, там! — чуть громче, чем надо, шепнула Вероника.

В проход между контейнерами входил охранник с кобурой на поясе. Он услышал шёпот Вероники и взглянул в нашу сторону. Однако я успел задействовать змеиный пояс на полную, и он нас не заметил. А вскоре забыл, что ему что-то послышалось, и прошёл мимо. Как раз вовремя. Пояс начал перегреваться.

— И где нам искать Розена? — спросил Верещагин, когда охранник ушёл, а мы перебрались в более укромное место. Спрятались за деревянными ящиками у забора.

— Где-то, где открывается вид на всю территорию, — отвечал я, глядя в сторону реки. — Например, вон там.

В указанном мной направлении стояло большое здание высотой с четырёхэтажный дом, обитое листовым железом. Скорее всего, это был ремонтный цех для кораблей или пароходов, ходивших по Клязьме. Когда-то. Там светилось несколько окон под крышей.

Я наметил маршрут через территорию завода. Минуем склад под открытым небом, зайдём в небольшое здание, выйдем с другой его стороны и проникнем через небольшую дверь в ремонтных цех. А там сориентируемся на месте. Надеюсь, людей Розена там будет значительно меньше.

Двигались короткими перебежками от ящика к ящику, от контейнера к контейнеру. На середине пути чуть не попались. За углом вдруг оказался охранник с собакой на поводке. Довольно крупной овчаркой. Едва я выглянул, как она повела носом в мою сторону. Зараза, почуяла. Дал сигнал остальным переждать, а сам прикрыл глаза и послал маленькую духовную иглу в псину.

Раз.

Собака взвизгнула от боли и натянула поводок.

— Ай, твою мать, Таша, ты сдурела, что ли? — мужик пытался успокоить заволновавшуюся собаку.

А я послал ей ещё несколько игл.

— Твою мать! Руку оторвёшь!

— Эй, что там такое? — донеслось из другого прохода.

— Да Таша будто сбрендила. Опять, что ли, блохи кусают? Вроде недавно обрабатывали. Уведу её в конуру пока что, а то покоя не даст, — отвечал первый охранник.

— Давай, а то Розен ждёт важную поставку, так что надо начеку быть.

— Да знаю я…

Судя по звукам, охранник и постоянно лающая псина отдалялись. Вскоре мы продолжили путь. Снова от контейнера к контейнеру, от ящика к ящику. Забрались в самый центр складского лабиринта.

Мы шли цепочкой, прикрывая друг друга. Я по мере возможности использовал артефактный пояс, но он опять начал перегреваться. Я хоть и оделся полегче поле визита в гостиницу в Москве, но всё равно припекало. Да он так наверняка и испортиться может.

Вдруг под ногой что-то сочно хрустнуло. Ветка? Откуда здесь ветка?

Не успел взглянуть себе под ноги, как округу огласил вопль боли.

— А-а-а! — хрипло кричал какой-то припорошенный снегом забулдыга. — Нога! Моя нога! — А после, увидев меня, возвышающегося над ним, сменил пластинку: — Чужаки! Здесь чужаки!

Я склонился и коротким ударом вырубил тощего алкоголика, которому наступил на ногу так, что сломал её. А алкоголик, потому что рядом несколько пустых бутылок валялось. Прислушался, не вызвал ли крик тревоги. Из соседнего ряда, скрытого двумя ярусами деревянных ящиков, донеслось:

— Это Петрович орал?

— Ага, опять, похоже, белочку поймалу. И на кой Розен его до сих пор держит?

— Я слышал, что он как дурной пример…

Два голоса начали удаляться.

Фух. Я уж думал, придётся тут всех бандитов перебить. Мне их не жалко, но время тратить не хотелось.

Вскоре добрались до входа в небольшое здание, нырнули в него, скрывая в тени парочки больших контейнеров. Внутри было пусто, мебель и даже двери отсутствовали. В одной из комнат горел огонь в бочке, а вокруг лежали люди.

— Что за… — вырвалось у меня.

Мертвецы.

Это был чёртов морг. В выбитые окна задувал холодный ветер, превращая комнату в холодильник.

Мужчины, женщины.