Гуманное оружие - Антон Антонов

Именно в эти часы рекомендации экспертной группы распространялись по каналам МЧС, ФСБ и армии, и этот пункт там тоже был.

Все понимали, что изолировать тысячи пораженных нереально – но они по крайней мере были неподвижны. А вот ожившие жертвы инопланетного оружия с двумя внеземными препаратами в крови – ядом и противоядием – представляли собой серьезную проблему.

Главврач госпиталя принял решение немедленно изолировать Марию Петровну, ее дочь и стюардессу, которую Богатырева привезла с собой, и не хотел слушать их протестов, которые сводились к тому, что десятки если не сотни таких же воскресших жертв уже разбежались по городу и их все равно не переловить.

Распространенное по медицинским, а потом и по милицейским каналам распоряжение задерживать всех обнаженных людей по подозрению в заболевании инопланетного происхождения и обращаться с ними как с носителями особо опасной инфекции опоздало по меньшей мере на час.

За это время почти все беглецы успели разжиться одеждой. Кому-то помогли милосердные сограждане, а кто-то просто заглядывал в брошенные жильцами квартиры, успокаивая себя тем, что это не мародерство, а вынужденная мера.

Так что изолировать тех немногих беглецов, которые все-таки попали в руки милиции, военных, спецслужб или медиков, было по меньшей мере бессмысленно. Но в подобных ситуациях логика срабатывает не всегда.

Марию Петровну с дочерью и стюардессой как раз препровождали в особый изолятор, когда в госпиталь ворвались чекисты с намерением арестовать доктора Богатыреву как особо опасную пособницу инопланетян.

Из сумбурного доклада сотрудников, попавших в аварию на Пулковском шоссе, дежурный по ГУФСБ понял только одно – что Мария Петровна Богатырева намеренно навела «летающие тарелки» на своих преследователей, дабы спецслужбы не могли ознакомиться с инопланетным предметом, полученным ею от пришельцев.

Короткая схватка между медиками и чекистами закончилась безоговорочной победой последних. Со словами: «У нас изоляторы не хуже», – троих арестованных погрузили в черную «волгу» и повезли на Литейный.

А в это время радио и телевидение взахлеб трубило о противоядии, которое способно сделать оружие пришельцев бессильным, если только удастся скопировать его химическую формулу.

И десантники из разведбата Псковской дивизии, ничего не зная об опасениях медиков, без зазрения совести оживляли инъекторами тех пулковских пострадавших, которых не успели оживить пришельцы.

Но делали это с другим уклоном, реанимируя прежде всего мужчин – летчиков, милиционеров, таможенников и сотрудников МЧС.

Десантники не без оснований ожидали контратаки пришельцев.

А тем временем доктору Богатыревой и ее спутницам шили дело, в котором инъектор фигурировал как «орудие осуществления диверсионных актов». И за этим делом явственно вырисовывались контуры заговора, в котором семья Богатыревых играла центральную роль.

Оперативная проверка, проведенная за те несколько часов, которые прошли с момента задержания Василисы Богатыревой, показала, что эта девушка имела тесные связи с уфологами и приверженцами тоталитарных сект. Это подозрительно само по себе, а в сочетании с действиями ее матери наводило на очень серьезные предположения.

Что, если Мария Петровна Богатырева была завербована собственной дочерью, которая, в свою очередь, вступила в контакт с пришельцами через посредство уфологических организаций?

Член экспертной группы по проблеме поиска внеземной жизни – вне всякого сомнения ценное приобретение для вражеской разведки. И к тому моменту, когда Марию Петровну доставили на Литейный, картина ее преступления следователям питерского управления ФСБ была уже в общих чертах ясна.