Продавец ’кондитерки’ - Вячеслав Юшкин

было легко кидать. Идеальное место для засады. Выйдя к месту засады сразу же стали рубить толстые ветки и делать плетни для укрытия стрелков от ответного огня. Времени нам хватило. Мои охотники сбегали в разведку и сообщили сюда идут и гусары, и драгуны. Но отменять засаду — посовещавшись не стали. Атаковать нас вверх по склону будет затруднительно. И стрелять снизу вверх под прицельным огнем тоже занятие неблагодарное. Просто приняли во внимание, что Орлов может быть три штуки.

Это было бы даже слишком хорошо. На фоне полного отсутствия успехов. Если у нас получиться то награды просто накроют нас с головой.

Вот и сигнал. Колонна подходит. Втягивается в узкость и со страшным грохотом валяться вековые деревья отрезая выход длинной колонне французов и буквально сразу с деревьями, заграждающими выход вниз летят гранаты и залпами гремят мушкеты.

Внизу на дороге ад. Лошади становятся на дыбы и всадники летят вниз на землю под копыта беснующихся коней. С каждым залпом и взрывом гранат внизу на дороге всё меньше ответного огня и всё меньше французов пытаются обороняться. Вот группа всадников пытается прорваться через завал деревьев на простор в поле и один за другим всадников выстрелы скидывают с седел.

Несколько человек пытается поднять белый флаг. Но всё помнят как наши интенданты были порублены под таким же белым флагом. Через полчаса уже некому оказывать сопротивление и две роты под прикрытием двух других рот идут вниз к дороге добивая штыками недобитков.

Не обошлось и без трофеев. Самый большой трофей достался мне. На груди под мундиром у драгунского полковника я сначала нащупал и затем вытащил два тяжелых мешочка с камнями. Развязав один за другим мешочки, я убедился — до сегодняшнего дня этому полковнику очень везло — камни были очень крупными по 15-двадцать каратов. И было их почти сотня.

Я прикинул офицеров в ротах — двенадцать человек и я тринадцатый. Где-то по восемь камней на каждого. Уже не зря провели засаду и нам досталось два Орла. Будет о чем докладывать сэру Артуру.

Собрав лошадей и нагрузив на них трофейное оружие и седла убитых лошадей мы стали быстрым маршем уходить от дороги.

Отошли и поменяли направление движения. Мы ушли в высохшее русло реки и пошли к британским основным силам напрямик. Такой наглости от нас не ждут. Французы будут ожидать от нас осторожности мы же прем напрямик к своим.

Идти нам около двадцати миль. Просто один дневной переход. Вышли мы в полдень и теперь идем быстрым маршем и пости никуда не сворачиваем. Прем и прем. И наша безумная задумка сработала мы вышли к своим в темноте. Нас не ждали. Наши разведчики взяли посыльного и тот рассказал, что блокированные британцы взорвали порох и церковь, в которой оборонялись до последней возможности. Все британцы пали на поле боя с честью. Этот посыльный не знал о полном разгроме осадных частей и потере двух Орлов.

Мы вышли к британскому лагерю как раз в момент когда проводили поминальную вечеринку и собирались продавать с аукциона наши вещи. Такой обычай — с аукциона продают вещи погибших и вырученные деньги отправляют родственникам погибших. Мои вещи на аукцион не попали караул отказался выдавать мои вещи со следующим объяснением. Майор скоро вернётся.

И вот я вернулся и вернулись роты — практически без потерь. Сэр Артур потерял дар речи — осмотрев наши трофеи. Огромный табун лошадей и почти пятьдесят вьючных лошадей. На последок контрольный выстрел два захваченных Орла. Долго молчание нашего командующего и вывод — так Вы мне Бонапарта приведете и чем тогда Вас награждать. Ладно всё хорошо. И своим адъютантам — В штаб. И уехал.

Я же по своей давней и устоявшейся привычки отправился к своим палаткам — мыться переодеваться и поужинать с офицерами рот которые были со мной. Или я с ними в этом походе.

Помылся и переоделся. Воду стали греть сразу, как только услышали, что мы вернулись.

Какое блаженство смыть походную грязь и пыль и надеть свежее белье. Только здесь в прошлом я стал ценить возможность включить горячую воду и просто лежать в ванне. Там в моем прошлом. В Москве я не особо ценил такие вещи— мне всё это казалось саморазумеющимся. В палатке накрыли стол и подошли капитаны командиры рот со своими офицерами. Выпили вина / мне не особо и наливали/ но свой стакан я выпил. У меня был слабоалкогольный напиток лимонная настойка. Затем раздал всем присутствующим их долю камней. Меня все присутствующие заверили — они готовы идти в любое опасное дело со мной. Я просто счастливчик и те кто рядом со мной тоже не остаются в накладе.

Чего не хватало первому составу роты. Почему же они так завидовали моей удаче. Ладно они сами выбрали свою горькую долю дезертиров.

Постепенно подходили и другие офицеры полка. Вина хватило всем и закуски тоже было вдоволь. Несмотря на то, что британская армия хорошо платила за продовольствие — испанские власти упорно саботировали поставки продуктов в наш лагерь. Очередная нелогичная глупость испанцев — британцы хоть и союзники и платят за продовольствие, но мы им /британцам/ не продадим еды. Сами себе насрем в карман. Испанский вариант ведения дел.

Был последний день июня. Завтра начинался июль 1809 года. Хоть и не круглая дата ноя почему-то задумался о том, что мне пришлось пережить здесь в прошлом. Хотя я настолько вжился в это время, что уже вспоминаю Москву наш офис и как я продавал конфеты как какое-то сказочное время и уже не очень верю, что это было в настоящем. Московские кафе и наши корпоративы и наших девушек на офисе. Да сказочное время было но я его не ценил. Казалось, так будет всегда.

Надо было все таки было быть более настойчивым и может быть тогда у меня бы там в Москве остался ребенок. Ладно, что то я размяк. Здесь и сейчас Испания и французы, и война и надо крутиться пока есть возможности с трофеями. Не будь этой войны и если бы не было нужды в солдатах в британской армии — меня бы просто повесили за убийство той несчастной английской свиньи и не было больше ничего.

А так я рыцарь и ко мне обращаются сэр. Денег у меня в конторе лежит очень так не мало и если удастся выжить в этой войне — уйду в отставку уеду в

Америку на фронтир и там развернусь. Буду строить железные дороги. Только надо узнать если уже железные дороги или надо изобретать паровоз.

Ладно — про паровоз будем позднее узнавать.