Артефактор. Книга 8. Компас желаний - Маркус Кас

мой мозг уже с радостью решал новую задачку, подкидывая варианты. В принципе, создать подобие протезов было возможно. Такое встречалось и в моё время, уж тем более сейчас не было редкостью. Проблема заключалась в том, чтобы они стали буквально частью человека, послушные ему без задержки и сбоев. То есть требовалось создание прочной ментальной связи артефакта с его владельцем.

А значит, нужен был либо артефактор-менталист, умеющий работать с этой силой как носитель, либо высокоранговый маг, способный потратить довольно много времени на настройку потоков.

У Аврамовой, увы, не было шансов ни с первым, ни со вторым. Про артефакторов, владеющих магией разума, я не слышал. А высокоранговые мастера согласились бы на подобное точно не из-за денег. Например, для императора.

Но девушка не могла этого знать. Секреты профессии, так сказать. Тот же Левандовский не открыл бы ей эту тайну. Не собирался и я. Потому что был третий вариант — артефактор-универсал, для которого всё это было условностью.

Я мог это сделать, но вопрос был: зачем это мне?

Чёрт с ней, с тётушкой, вздорная дама того не стоила. В конце концов, можно было подключить мастера воров. Уж он бы обнаружил местонахождение Вознесенской и проследил бы её связи. С Новгородским у меня сложились прекрасные отношения, но всё же лишний раз обращаться к нему не хотелось.

Меня заинтересовал лишь брат Аврамовой. Сильный менталист, умеющий считывать намерения. То, что мне нужно для компаса.

Тот же Баталов, несмотря на его колоссальный опыт и высокий ранг, в подобном не преуспел. Мог различить ложь, мог ощутить все внутренние терзания, чем и пользовался, ловко соединяя дар и банальную психологию. Работа у него была непростая и многогранная. Не хватило бы времени развить только один навык до совершенства.

А вот Иван, насколько я понял, всю жизнь занимался лишь тем, что пытался понять людей. Начиная с помощи шаману, приютившему их с сестрой, заканчивая гостями самого скандального салона столицы.

И его мастерство мне бы пригодилось.

Поэтому я и решился в итоге.

— Мне нужно с ним поговорить.

Девушка растерянно оглянулась. Словно искала в тенях деревьях и кустов подсказку. Кто знает, из-за её желания избежать неудобной встречи или просто по стечению обстоятельств, но в свете фонарей на дорожке появилась химера.

Пёс вышел бесшумно, медленно повернул голову в нашу сторону и застыл. Глаза его горели алым огнём, весьма зловеще.

Аврамова вздрогнула, сама испугавшись собственных защитников.

Я потянулся силой к химере, изучая это создание магии. Впервые видел так близко легендарную породу. Благо мне было доступно взглянуть обоими аспектами, как анималистическим, так и некротическим. Оттого картина была завораживающей.

Химерологию я не чтобы не одобрял, просто не понимал, зачем менять то, что уже великолепно. Зачастую лучшее — враг хорошего.

Но тут было минимальное вмешательство в природу и бережное вплетение силы в животное. Хорошая работа, осторожная. При этом пёс представлял собой грозного противника. Устойчивость к воздействию практически всех сил делала его очень опасным.

Я улыбнулся и протянул руку.

— Граф, не надо! — предупреждающе крикнула Елизавета.

Химера оказалась рядом мгновенно, в два прыжка преодолев немалое расстояние. Животное уткнулось мокрым носом в ладонь и радостно заколотило хвостом по гравию.

Признал обе силы, что давали мне его понять. Живого в псе оставалось гораздо больше, чем магического.

— Хороший мальчик, — я потрепал его под пастью, из которой сверкали острые клыки.

Аврамова распахнула рот и шокированно переводила взгляд с меня на химеру. Видимо, она не думала, что они хорошие… Зря. Пусть изменённые магией, но это живые существа.

Пёс тем временем довольно всхрапнул и плюхнулся в ноги, повернувшись на спину и подставляя живот.

— Но… Но… Но… — заклинило островную княгиню.

— Ласка всем приятна, — сказал я, присаживаясь рядом с псом и принявшись трепать его беззащитное пузо. — Даже одно ласковое слово многое изменить может. Вы бы, Елизавета, навещали своих питомцев и играли с ними.

— Конечно, — протянула она, как-то беспомощно кивая. — Я буду.

Я поднялся и расправил одежду, после чего подал руку девушке:

— Что же, познакомьте меня с вашим братом. Там и решим, что делать дальше.

Больше Аврамова не возражала. Послушно вложила свою руку в мою, и мы вернулись к дому в сопровождении химеры. Возле ступеней пёс, на прощание лизнув меня в ладонь, скрылся в кустах.

А мы переступили порог особняка.

Великолепнейшая иллюзия. Я ещё раз убедился, насколько же сильна хозяйка, когда на меня разом обрушились звуки и запахи.

От двери уходил вдаль коридор, освещённый слабым светом настенных ламп. Густой ковёр покрывал пол, стены украшали картины, перемежаемые дверьми. Каждая из них была открыта, отбрасывая свет и рисуя им узоры по всему пространству.

Тяжёлый, но приятный, аромат стоял в воздухе, обещая те самые развлечения на любой вкус. Так, пожалуй, могло пахнуть пороками.

В принципе, я уже знал, кого увижу. Ощутил чужое присутствие в сумрачном мире. Да и браслет среагировал, предупреждая меня. Но всё равно выныривающие из теней две фигуры заставили немного напрячься. Девушка махнула рукой, и теневики исчезли.

Аврамова точно обладала приличным запасом средств, чтобы держать охрану, состоящую из теневиков.

— Нам туда, — сказала девушка, указывая на лестницу в конце коридора, ведущую наверх.

Невольно заглядывая в распахнутые двери, я отметил несколько лиц, постоянно мелькающих в светских хрониках. Благодаря страсти патриарха к утреннему чтению, я машинально запомнил их.

Надо бы посвятить день изучению представителей высшего света. Всё же соседи, можно так сказать.

Здесь действительно был ассортимент утех. Игорные столы, курительные комнаты, будуары с музицирующими девицами, одетыми весьма условно. Пожалуй, здесь каждый смог бы найти себе занятие и утешение.

Но я скорее отправился бы в научный салон и поговорил с коллегами. Снова вспомнив об алхимике с Сытнинской улицы, я мысленно строго себе велел наведаться к нему в ближайшее время. Работа с металлом, которая мне предстояла, могла сильно быть облегчена алхимией.

— Только прошу вас, — Аврамова остановилась на полпути наверх и умоляюще посмотрела на меня. — Будьте… аккуратны. Иван редко общается с людьми и… Может быть резок. Но он это не по злому умыслу!

— Не беспокойтесь, у меня тоже нет злого умысла, — заверил я.

Мои слова заставили её нахмуриться. Елизавета почувствовала подвох, но формально я не сказал ничего дурного.

— И ещё, — добавила она после короткой паузы. — Не смотрите на его ноги. Он очень этого не любит.

Даже понимая, что всё