Медицина Древнего. Часть 2 - Александр Четвертнов

Кирилл откинулся на спинку стула, задумчиво разглядывая старика.

— Насчёт ритуала, дедушка, — он сделал паузу, словно пробуя слово на вкус. — Мне принимать наследство нельзя. Просто нельзя, без вариантов. У меня будут проблемы, если я стану связан с твоим Омфалом.

— Ом… чем? — нахмурился Ефим.

— Омфалом. Алатырь-камнем, как ты его называешь, — пояснил Кирилл. — Я много знаю о таких вещах. И если хочешь, потом расскажу. Но принять его… — он покачал головой. — Извини. Не могу.

Старик стиснул зубы. Вся жизнь его была посвящена сохранению наследия рода, передаче силы капища. И вот появляется этот… дух, исцеляет его, а затем снова отказывается от наследства. Какая-то насмешка судьбы.

— Есть компромисс, — прервал его размышления Кирилл. — Ты научишь меня ритуалу передачи. В деталях, во всех тонкостях. И если вдруг что-то случится — я смогу передать наследство твоему настоящему наследнику. По крови.

Ефим Юрьевич замер, обдумывая предложение. Секреты ритуала обычно передавались только жрецам. Но этот дух… он действительно вернул ему здоровье, подарил время. И если он сможет обучить его, не передавая самой силы…

— А такой наследник есть? — осторожно спросил старик.

— Не переживай, будет, — хмыкнул дух.

Ефим Юрьевич молча смотрел на это молодое лицо, пытаясь разглядеть за ним древнюю сущность. Странный дух, непохожий на то, что он слышал о таких созданиях.

— Теперь у тебя много времени, — продолжил Кирилл. — Здоровье позволяет. Успеешь сам найти и подготовить наследника. Или наследницу. А за мной долг не пропадёт — я помогу, если понадобится.

Старик вздохнул. Он не ожидал такого поворота. Готовился отдать силу — по доброй воле или принудив наследника. А теперь… теперь у него появилось время. Молодость не вернулась, но болезни отступили.

— Хорошо, — Ефим поднял чашку и сделал ещё глоток отвара. — Твой компромисс меня устраивает. Но учти — провести меня не получится.

— Я не собираюсь, — улыбнулся Кирилл. — Всегда держал свои обещания.

Ефим Юрьевич внимательно всматривался в это лицо. Тело внука, дух чужака… но что-то в нём было от Орловых. Может, потому, что древние духи, привыкая к телу, сливаются с ним? Или просто из-за внешности, доставшейся ему от рода? Он не знал. Но впервые за долгое время почувствовал надежду.

— Что ж, дух, — он протянул руку через стол. — Договорились.

Кирилл крепко пожал его ладонь:

— Я предпочитаю, когда ты называешь меня внуком. Так проще для всех.

Ефим Юрьевич только хмыкнул, но возражать не стал. Возможно, этот странный дух и вправду мог стать частью семьи. Духом-хранителем рода, даже если не примет наследство.

Солнечный луч, пробившийся через окно, упал на стол между ними, словно скрепляя договор золотой печатью.

Глава 10

— Что насчёт моей матери? — спросил я, глядя на деда через кухонный стол.

Дед поморщился, потом медленно покачал головой.

— Вера не должна знать. Ей не нужно это, — он обхватил свою чашку ладонями, словно пытаясь согреться от неё.

Для матери известие о том, что её сын… не совсем сын, стало бы страшным ударом. В конце концов, тело-то Кирилла, её настоящего сына.

— Хорошо, — кивнул я.

С лестницы донеслись лёгкие шаги. Мать спускалась, придерживаясь за перила. Ещё бледная после недавней травмы, но глаза уже сияли. Светлое домашнее платье струилось за ней, делая похожей на девушку.

— Кирюшенька! Папа! — она улыбнулась, войдя на кухню. — Вы уже завтракаете? Я так проспала.

Дед преобразился мгновенно. Из сурового, настороженного старика он превратился в заботливого отца. Лицо просветлело, морщины словно разгладились.

— Доченька, доченька! — он вскочил со стула, опрокинув его, и бросился к ней. — Как ты себя чувствуешь?

— Всё хорошо, папуля, — она погладила его по щеке. — Головка только чуть кружится, но это пустяки.

Её взгляд остановился на мне, и улыбка стала ещё шире.

— Кирюша! Иди к нам! Я так рада, так рада…

Я встал и подошёл к ним. Мать обняла меня, притягивая в маленький семейный круг.

— Наша семья снова вместе, — прошептала она, и в голосе дрожали слёзы счастья. — Вот осталось только к доченьке вернуться, и моё сердце никогда не было таким счастливым!

Наблюдая, как дед заботится о матери, усаживает её за стол, наливает чай, подкладывает лучшие кусочки, я понимал, что он никогда не расскажет ей правду. Не сможет разбить этот хрупкий мир.

— Как ты спал, сынок? — спросила мать, отпивая чай. — Надеюсь, тебе было удобно?

— Прекрасно выспался, — слукавил я. На самом деле ночь на магической настройке капища не способствовала хорошему отдыху, но говорить об этом не стоило.

Мы завтракали, обмениваясь незначительными фразами. Мать рассказывала о деревенских новостях, дед слушал с добродушной улыбкой, вставляя замечания. Эта семейная идиллия казалась такой хрупкой, что я решился нарушить её лишь когда все чашки опустели.

— Нам всем пора возвращаться в столицу, — произнёс я, аккуратно поставив чашку на блюдце.

Мать просияла:

— Да! Я уже давно хочу вернуться. Так соскучилась по Алёнушке!

Дед сидел, молча глядя в окно, где виднелась кромка леса и часть капища.

— Дедушка, — я повернулся к нему, — ты тоже собирайся. Нечего тебе здесь больше оставаться. Род возрождён, и чем больше в нём будет людей, тем лучше.

Он заёрзал на стуле, потёр подбородок.

— Давай мы с тобой попозже это обсудим, — он бросил многозначительный взгляд в сторону матери.

— Ой, я совсем забыла! — воскликнула мать, вскакивая со стула. — Надо ещё собрать мои вещи. Пойду займусь.

Она выпорхнула из кухни, оставив нас наедине. Дед тут же стал серьёзным.

— Ты понимаешь, чем это чревато? — понизил он голос. — Тобой очень сильно заинтересованы влиятельные люди.

— Как минимум Бестужев, — я кивнул, — и мой… папаша.

Я поморщился, произнося последнее слово. Дмитрий Юрьевич Уваров-Орлов не вызывал у меня никаких тёплых чувств.

— На самом деле, интересантов намного больше, — дед переплёл пальцы. — Ты ведь понимаешь, что это риск?

— А в чём риск? — я подался вперёд.

— Капище, — дед сделал широкий жест рукой. — Алатырь-камень. Как я могу всё это оставить?

— Заберём с собой, — пожал я плечами.