Однажды в июле - Максим Гарбузов

– Старик предсказал?

Взгляд Салли против её воли поднялся к небу, по которому неспешно плыли прозрачные облака. Не увидев ничего опасного, она повернулась к сыну.

– Что ты ещё слышал?

Крис растерянно пожал плечами и попытался вспомнить.

– Говорили, что в тюрьме организуют убежище и все, кто находится в зоне затопления, могут подняться на гору.

– Значит, они думают, что, возможно, повторится наводнение 1927 года, – словно рассуждая сама с собой, проговорила Салли, и на лице её отразился ужас, она резко вскинула голову и расширившимися от страха глазами посмотрела на сына. – Твой отец! Твой отец уехал по какому-то делу и не знает о наводнении.

Видя неподдельный ужас на лице матери, Крис даже растерялся. Столько страхов и всё из-за какого-то предсказания.

– Успокойся, мама, – стараясь говорить как можно спокойнее, Крис шагнул к матери. – Никакого урагана не будет. Ты посмотри на это, – он поднял палец и указал на небо. – Видишь? Никаких туч, лишь лёгкие облака.

Он положил руки на плечи Салли, но она этого как будто даже не заметила.

– Ты не понимаешь, – её голос дрожал, будто она готова в любой момент расплакаться. – Старик никогда не ошибается. Никогда! Мы должны предупредить отца. Представляешь, что будет, если ураган застанет его где-то в поле?

На лице Салли отразился такой ужас, что Крис испытал не растерянность, а уже самое настоящее беспокойство. Он попробовал зайти с другой стороны.

– Отец наверняка уже знает об урагане, – сказал он. – Весть о предсказании разлетается быстрее ветра. Я о ней услышал задолго до того, как даже попал в город. Вся округа уже твердит об этом. Уверен, где бы он ни находился, он уже знает о приближении непогоды.

Слова Криса как будто немного успокоили Салли.

– Ты думаешь, он знает? – спросила она.

– Конечно, я уверен в этом, – заявил Крис, стараясь придать голосу максимальную уверенность, которой на самом деле не испытывал. – И даже если каким-то чудом он не услышал последние новости, чтобы узнать о буре, ему будет достаточно просто поднять голову. Буря же не налетит неожиданно, сначала появятся тучи, которых ещё даже нет, а когда они появятся, у него будет как минимум несколько часов, чтобы найти себе укрытие.

Салли подняла голову и ещё раз встревоженным взглядом обследовала летнее небо на наличие облаков, которые несли с собой шквалистый ветер, грозу и дождь, но, конечно, ничего подобного не увидела.

– Наверное, ты прав, и я рано паникую, – сказала она и позволила себе улыбнуться, хотя улыбка вышла слабая и неуверенная.

– С отцом всё будет хорошо, – сказал Крис. – Ты же знаешь, что он у нас из тех, кто не даст себя в обиду. Пусть это будет какой-нибудь бандит или ураган. Он никому не даст спуску и сумеет позаботиться о себе.

Салли ещё раз улыбнулась в этот раз увереннее и направилась в дом.

– Давай, я тебя накормлю, а то с этими страхами я совсем забыла о том, что ты голоден.

Они вошли в дом, который ещё хранил в себе прохладу, Салли сразу направилась на кухню, а Крис скинул вещи и рюкзак на стул, подошёл к окну, ведущему на задний двор. Отсюда ему открылся чудесный вид на тонущую в тени деревьев и дикого винограда беседку и реку, спокойно несущую свои воды на восток к морю. Криса ошеломило, как сильно обмельчала река и как высохло русло. По его прикидкам, ширина реки уменьшилась как минимум вдвое, и там, где раньше был поток, виднелась лишь высохшая земля. Тем не менее вид воды всё же заворожил его.

– Ма, я, пожалуй, пойду, искупаюсь, – крикнул он матери, возящейся на кухне, затем вышел во двор.

Воздух на улице был тяжёл, как чугун, и даже в тени деревьев чувствовалась необычайная жара. Но впервые, наверное, за день Крис осознал, что жара была необычная, в воздухе что-то изменилось. Он не мог сказать, в чём именно было дело, но при этом не мог отделаться от мысли, что изменения лежат на самой поверхности, просто он не замечает их. Воздух будто застыл в неподвижности, тяжёлый как горячая патока, и дело было не в полном отсутствии ветра, а в той необычной неподвижности, которая предшествует чему-то страшному. Воздух и всё вокруг будто ждало чего-то, что ещё не появилось, но уже маячило на горизонте, бездушное и опасное.

«Неужели и я поверил во всё это»? – спросил он себя и тут же получил утвердительный ответ. Этот ответ и испугал его не меньше гнетущей тишины, липкое прикосновение которой он ощутил, выйдя во двор.

Крис спустился по ступенькам и, прыгая по камням, добрался до реки, наклонился на колени и опустил руку в воду. Вода, как он и ожидал, была божественно прохладна. Сзади ему в спину ткнулось что-то влажное, и, обернувшись, он увидел Димси.

– Ты тоже хочешь поплавать, девочка? – спросил он у собаки, стягивая с себя штаны.

Димси была не против немного поплавать, и они вместе вошли в воду. Никогда ещё Крис не чувствовал себя так хорошо. Прохладная вода освежила его, унося с собой усталость и тяжелые мысли, которые не отпускали его после пожара. Немного поплавав и смыв с себя пот и грязь, Крис вышел из воды и, не вытираясь, несколько минут стоял, давая сухому воздуху высушить влагу со своей кожи. Димси выбралась почти сразу за ним и, отряхнув воду с меха, бросилась носиться по двору.

«Ну хотя бы кому-то весело в такую жару», – подумал Крис, смотря на бегающую огромную собаку.

На заднее крыльцо вышла Салли и, проводив взглядом пробегающую Димси, махнула рукой сыну.

– Обед на столе, – крикнула она Крису. Салли даже не пыталась скрыть, как она рада возвращению сына пусть даже на такой короткий срок, как каникулы. Страхи, которые мучили её ещё минуту назад, отступили (не последнюю роль в этом сыграли слова Криса, но главной причиной всё же стала уверенность в муже, уверенность, что он справится с любыми трудностями, которые ему не подкинула бы судьба), и теперь она могла наслаждаться тем, что единственный сын снова рядом с ней и она может о нём позаботиться.

Крис махнул в ответ рукой и, не надевая штанов, прямо в мокрых трусах направился к дому. Идти без одежды с влажной от недавнего купания кожей было необыкновенно приятно, и Крис тоже позволил себе забыть о недавних тревогах. Он вошёл вслед за Салли в дом и, улучив