Кредо инквизитора II - Алексей Михайлович Рутенбург

если все родители предпримут меры, – тихо, что-то не туда, это видно по выражению замученной женщины передо мной. Господи, бедняжка, зачем же столько косметики, ты же очуметь как на джокера так похожа. Всё лицо под тонким сорокасантиметровым слоем штукатурки.

– И? – Протянула Наталья Николаевна и снова поставила меня в неловкое положение.

– И, – мой язык заплетался. – Будут действовать, как одна команда, – быстро договорил я, после затянувшейся паузы, и сел на место.

– Максим Эльдарович, я спросила вас по поводу проведения выпускного. Мы хотим снять ресторан, чтобы дети покушали, а потом отвезти их к набережной, чтобы они покатались на теплоходах под ночным небом Петербурга, посмотрели на развод мостов и так далее. Мне кажется, подросткам в шестнадцать лет этого хватит, и спросила, как вам подобная идея.

– А почему, собственно, меня? – Подал я свой голос, попытавшись реабилитироваться после хорошего провала.

– Аргументировала я свой выбор тем, что вы единственный мужчина в нашем обществе.

– Это точно? – Удивился я и посмотрел по сторонам. За наблюдательность неуд: я, даже не заметил, что был единственным мужчиной в классе. Остальные присутствующие были женщинами, вот это поворот. Господи, всегда мечтал оказаться один среди женщин, но не в такой же ситуации. Вот так вот, господа – формулируйте свои желания правильно!

С горем пополам классный руководитель перестала бомбардировать меня и принялась дальше втирать дичь собравшимся родителям. С трудом делая вид, что мне интересно, я досидел до конца собрания и ушёл. Результат, как обычно: сдайте деньги, следите за детьми, в этом возрасте им нужно правильно спать, контролируйте выполнение домашних заданий, короче, фарш.

***

После родительского собрания я направился в свою конуру, чтобы встретиться с Котёнком и с чувством выполненного долга вернуться в Париж. На наш любимый город нападал вечер, и уже близился закат, время было полвосьмого. Значит так, в девять по-французски – по Московскому времени в десять, нужно быть на Площади Сталинградской битвы возле метро в Париже, поэтому надо торопиться.

Котёнок ждал меня возле входа в наш подвальчик, а после встречи собирался идти в свою квартиру. Мы сумели купить ему квартирку, после одного моего сверхудачного дела, примерно пять месяцев назад. Однокомнатная, далековато от станции метро, но всё же не подвал. Я там особо не появляюсь, чтобы лишний раз не подставлять моего нежеланного сынишку. Не надо ему светиться почем зря в поле зрения инквизиторства. Живём, как живём, и всем, вроде, хорошо.

По дороге из школы я успел повстречать инквизиторов, вежливо с ними поздоровался, они восхитились моей наглостью, что я, мол, вроде как отступник, а шастаю и ничего не боюсь. Эта встреча доказала мне в очередной раз, что мой «хранитель» так называемый, был не прав, и никаких угроз для моей жизни не существует. Я позволил себе расслабиться, а то, чему меня долго пытался научить Вепрь, спряталось глубоко внутри и сейчас никак не пыталось напомнить о себе. Быть постоянно наготове и никому не доверять!

За час я справился с дорогой и подходил к своему убежищу не спеша, потягивая сигаретку и наслаждаясь прекрасным ясным Петербургским вечером. Возле подвала, на улице меня ждал Котёнок. Обернувшись, он заметил моё приближение и заулыбался. Вечно он лыбится, но почему-то меня это не напрягает, ведь улыбается друг и искренне.

– Ну как прошло? – Спросил он сходу.

– Даже неплохо, на удивление. Добрые родители, и я в их числе, хотим вас накормить и на теплоходах свозить покатать, – улыбнулся я в ответ.

– Отлично, я за любой кипишь, кроме голодовки, конечно, – продолжил он.

– Кто бы сомневался. Вон, харю какую отъел, – сказал я и потрепал аккуратно засранца за щёки.

– Значит, ты дальше? Ну, отдыхать в смысле? – Пробормотал он и что-то мне показалось, что эта морда слишком какая-то довольная.

– А ты чего такой счастливый? – Напрягся я.

– Да это. Ничего. Рад тебя увидеть, – ляпнуло это чудо. Нет, серьёзно, увидели бы вы его рожу, сами бы поняли, что что-то не так. Словно нашкодил где-то, а теперь стоит, сияет внутри, и не разберёшь, что у него на уме.

– Кошак, не беси меня! Что натворил, паршивец? – Улыбка с моего лица пропала, как бы дурного чего не наделал.

– Да серьёзно, ничего. Ты это, давай вали, и я пойду, так сказать, по своим делам, – очень в дурашливом виде ответил он.

– Куда торопишься? – Решил я поднажать издалека. Этот крысёнышь что-то замыслил, и я это чувствую. Если дело с наркотиками связано, руки к чёртовой бабушке оторву, а всё остальное, в принципе, пустяк.

– Ждут меня, – буркнул он с недовольным видом.

– Кто ждёт? – Господи, я реально похож на отца, устроил тут, понимаешь, допрос с пристрастием.

– Подруга меня ждёт, – о, понятное дело, глазки забегали, весь покраснел. Не уж-то мальчик созрел? Ну ладно, прям отпустило сразу, а я тут уже столько сюжетов придумал, и один хлеще другого. Вот оно как, вот что, значит, чувствуют родители, когда мы резво пытаемся куда-то от них слиться.

– Кошак, – с облегченьем произнёс я.

– Что? – Всё ещё недовольно бурчал он.

– Ты – мудак! – Грубо ответил я и засмеялся.

– Чего это?! – Возмутилось это «рыжее» существо и тоже засмеялось.

***

– Подтверждаю, объект находится на открытом месте. Подход ближе невозможен, – сообщил Второй по гарнитуре.

– Второй, объект один?

– Нет, Маршал, объект контактирует с каким-то подростком.

– Захват объекта, по сути, и не требуется, – протянул задумчиво Маршал.

– Не понял вас?

– Разрешаю ликвидацию! С подростком как получится. Не забывайте, он находится в данный момент в контакте с международным террористом, возможно, он тоже имеет отношение к его деятельности.

– Вас понял. Начинаем зачистку.

***

– Чего это?! – Возмутилось это «рыжее» существо и тоже засмеялось.

Прозвучал оглушительный выстрел. Лицо Котёнка потеряло улыбку, рот слегка приоткрылся, и он медленно начал падать на землю. Не было ужаса, страха, он просто упал, а я всё это видел, видел и не мог ничего сообразить, не мог ничего понять…

Выстрел окунул меня в оцепенение, затормозив на неопределённый промежуток времени, но рефлексы довольно быстро кинули меня вниз, в объятия земли. Время остановилось. Всё словно начало двигаться для меня невозможно медленно, а в ушах канонадой отражался звук выстрела. Быстро подполз к Котёнку, начал осматривать тело. Твою мать, кровь, много крови, она набегает невозможно быстро. Я не могу определить, куда попала пуля. Смотрю ему в глаза, вроде, живой, но очень тяжело дышит…

– Панк, – медленно протянул дрожащим голосом мелкий. – Беги! – И, трудно выдохнув, закрыл глаза.

Мне показалось, что его дыхание остановилось. Проверять времени не было. Оглядевшись по сторонам, обнаружил группу, по-моему,