Стратиг метакосмоса - Сергей Александрович Плотников

И вдруг на этом розово-буром фоне взметнулись два длинных черных щупальца, шелковисто-гладкие, словно из отполированного камня. Но двигались текуче, будто их подняли магией из маслянистой жидкости. На конце каждого из раскрывшегося «цветка» плоти немигающе смотрел огромный глаз.

Именно глаз — с белком, зрачком, очень похожий на человеческий! Совершенно круглый. Между прочим, оба глаза были того же фиолетового цвета, что и растения на спине «кита».

— Стрелкам приготовиться, без команды огонь не открывать, — сказал голос Аркадия.

Да, у наших стрелков на искровых пушках, естественно, тоже есть связь с рубкой. Точнее, Аркадий может эту связь включить. Кроме того, в случае явной и непосредственной угрозы они имеют право открыть огонь самостоятельно. К счастью, никто из них угрозу явной и непосредственной не счел. Не зря же мы выбрали в стрелки самых уравновешенных и спокойных из всех участников экспедиции!

Глаза, между тем, ничего не делали. Они изрядно нервировали, но…

— По-моему, он просто наблюдает, — сказала Лана на командирском канале. — Он почувствовал мою магию! Я его потревожила.

— Лана, можете попробовать успокоить его нейрорезонансом? — спросил Аркадий.

— Попробовать — могу, но вот получится ли? — произнесла Лана немного нерешительным тоном. — Он слишком большой!

Однако по связи я нерешительности в ней не чувствовал: скорее, благоговение перед махиной кита. Я послал ей свою поддержку и ощутил, как то же самое сделала Ксантиппа.

— Действуйте, — приказал Аркадий.

Я не видел, но точно знал, что Лана вытащила из кармана своего защитного костюма блок-флейту, зубами достала из специального крепления внутри шлема переходник, вставила его в интерфейс, затем приложила флейту снаружи — и заиграла.

За пятнадцать лет Лана действительно выучилась неплохо играть! По ее словам, для создания нейрорезонанса — то есть возможности воздействовать на зверей Междумирья мелодическим ритмом — мелодия как таковая не обязательно. Но проще не придумывать тоническую схему самой, а выучить какое-нибудь существующее произведение. Плюс это и эффективнее: красивая музыка вызывает в мозгу человека процессы, которые позволяют лучше «настроиться» на зверя.

Платова, кстати говоря, подвела под Ланины наработки еще какую-то научную базу и заявляет, что основа формирования гиасов тоже может быть ритмически-резонансной — но, к счастью, пока сами гиасы она делать не научилась. Говорю «к счастью», потому что это такой джинн из бутылки, что не приведи Творец! Однако понятно, что эти исследования ведутся не только в Ордене, и если уж кто-то где-то переоткроет, как накладывать гиасы, то нам кровь из носу нужно будет научиться их снимать.)

Так вот, это я к тому, что Лана начала играть на флейте очень красивую, одновременно невыносимо щемящую и при этом оптимистичную мелодию. С огромным удивлением я узнал финальную арию Астеры из «Звезды и серпа». Ну Лана даёт!

Или она так обстановку пытается разрядить?

Да, судя по ее лукавству, так оно и есть! На командирском канале раздались сдавленные смешки. Не все в нашем экипаже знали, что Аркадий и есть Смеющийся Жнец (официальная версия просто гласила, что Весёлов — «один из первых новых магов Ордена», а то, что он был ребенком-волшебником, не афишировалось), но старая гвардия, естественно, была в курсе. И все, кто знал, разумеется, если и не послушали эту оперу целиком, то хотя бы в отрывках заценили! Как же такую ржаку — и не заценить?[1]

Мы с Ксантиппой тоже послали Лане иронию и одобрение.

Мелодия плыла в газовой атмосфере Междумирья, щупальца с глазами на концах покачивались. Ничего не происходило.

— Снижаемся, — приказал Аркадий. — С минимальной скоростью!

Платформа буквально поползла вниз. Ого, я даже не знал, что на этих двигателях можно регулировать скорость в таком широком диапазоне! Роман вел наш борт просто ювелирно!

Медленно и напряженно тянулись минуты. Лана закончила одну музыкальную тему, начала другую. Мы уже погрузились в пузырь атмосферы вокруг кита, и анализатор газов на моем запястье загорелся зеленым: кислорода не менее пятнадцати процентов, количество вредных для дыхания примесей ничтожно и легко нейтрализуется магией! Точнее — это надо нормальным анализатором проверять.

— Двигаюсь над зарослями, ищу подходящее место для посадки, — сообщил Роман.

Да, действительно: мы закончили снижаться и так же медленно и плавно двинулись над самыми кончиками фиолетовых листьев. Щупальца с глазами по-прежнему ничего не предпринимали, только следовали за нами.

— Прошу разрешения ускориться, — сказал Роман. — Такими темпами мы все девяносто восемь дней будем искать место для посадки!

— Разрешаю, — сказал Аркадий. — Но осторожно. Давайте для начала процентов на тридцать.

Скорость действительно подросла едва ощутимо (тридцать процентов при таком ползанье — реально мало!), потом Аркадий санкционировал снова немного ее повысить. Лана продолжала играть, уже третью или даже четвертую мелодию — на сей раз что-то из репертуара местного электросвинга, пардон, туффи-танца, а там все как-то похоже друг на друга. Возможно даже, она просто импровизировала. Скорость подросла еще — и вот наконец Роман сказал:

— Вижу просвет в зарослях. Поверхность объекта плоская, покрыта короткой растительностью травянистого типа. Разрешите стыковку? То есть приземление.

— Разрешаю, — мгновенно отозвался Аркадий.

Мы снизились медленно и плавно, коснулись «земли» почти невесомо. Вот что значит пилотажный опыт! Первая стыковка с незнакомым объектом, в таком коэффициенте тяготения — и сразу настолько удачно. Черные щупальца остались наверху, над макушками фиолетового леса.

— Лана, вы фантастический молодец! — произнес Аркадий. — Нейрорезонанс с таким крупным зверем! Историческое достижение.

Я ощутил неуверенность жены.

— Вряд ли это был нейрорезонанс… — тихо сказала она.

— А что же?

— По-моему, ему просто понравилась музыка. Мне вообще показалось, что… — она замолчала.

— Договаривайте.

— Мне показалось, что он разумный!

Аркадий помолчал немного, потом произнес.

— Интересное наблюдение. Ладно, давайте пока исходить только из фактов, а не домыслов. А факты таковы, что зверь-гора имел возможность помешать нам пристыковаться, но не стал. Посему действуем по плану.

Мой шлем автоматом переключился на общий канал: это из рубки подали сигнал. Одновременно сработала глушилка, так что все остальные голоса стихли, стал слышен только голос архистратига.

— Господа, поздравляю с мягкой посадкой, спасибо нашим опытным пилотам Белому и Рашидову. А также госпоже Селивановой за великолепное использование нейрорезонанса. Экспедиция переходит в третью фазу. Работаем по расписанию. Исследуем позицию, оборудуем охраняемый периметр, распаковываем жилые модули. Ответственный за разведку — стратиг Ураганов. Ответственный за оборудование лагеря