Лекарь в мире ЗОМБИ - Сергей Леонидович Орлов

— Они были позади меня… — прохрипела Ксюша, согнувшись и упираясь руками в колени. — Только что были…

— Чёрт! — я рванул обратно в проход между домами, вглядываясь сквозь пелену ливня. — Лёха! ЛЁХА! НИКА!

Мои крики тонули в шуме дождя. Мертвяки рычали где-то совсем близко — отвратительные хриплые звуки, напоминающие предсмертный хрип, прорывались даже сквозь грохот воды. Я побежал дальше по проходу, готовый к любой опасности, но надеясь, что они просто отстали.

— ЛЁХА! НИКА! — продолжал кричать я, сознательно рискуя привлечь мертвяков. Риск был оправдан.

В голове мелькнула чёткая мысль: зомби-телекин опаснее целой стаи обычных мертвяков. Я видел, как одна такая тварь разорвала двадцать человек и обрушила здание, прежде чем ее остановили. А Лёха с его потенциалом в будущем станет одним из сильнейших. И если он заразится — удержать его смогут только другие мощные псионики. Которых рядом может не оказаться.

Выскочив обратно к выходу из прохода, я увидел массивные силуэты, надвигающиеся сквозь дождь. Первые мертвяки из той стаи, что нас обнаружила. Они двигались на удивление быстро, не обращая внимания на ливень. Хуже того — за ними виднелось не меньше трёх десятков таких же стремительно приближающихся тварей.

— Пиздец, — выдохнул я, понимая, что уже не смогу найти отставших. Если Лёха и Ника где-то там, в этой мешанине из дождя и мертвецов, то они уже…

Я не позволил себе закончить эту мысль и, развернувшись, помчался обратно к остальным.

— Их слишком много! — выпалил я, хватая Алину за плечо. — Нужно уходить, иначе всех накроет!

— А Лёха? — Ксюша ошарашенно уставилась на меня. — Ника? Мы не можем их бросить!

— Если они живы, то мы их найдем! Но позже! — оборвал я её. — А если нет, то мы ничем не поможем. Надо двигаться!

Я подавил мимолетную вспышку злости. Пять лет войны с мертвяками отучили меня от сантиментов. Потери — часть выживания. Кто не понимает этого — подыхает первым.

— Быстрее! — скомандовал я, увлекая всех дальше, к выходу с детской площадки, ведущему в следующий двор.

Пересекая открытую площадку, я внимательно осматривался по сторонам. Ливень — хреновая штука для выживальщика. Ни черта не видно, ни хрена не слышно. Вода хлещет отовсюду — сверху, из труб, с крыш, бурлит под ногами. Добавь сюда грохот грома и собственную одышку, и получится идеальная маскировка для мертвяков. А я на своей шкуре выучил: если ничего не слышишь — совсем скоро почувствуешь, как тебя кто-то жует. Надо быстрее сваливать с открытого места — тут мы как на ладони.

Мы нырнули в узкую арку старого дома, ведущую во внутренний двор-колодец. Типичная петербургская архитектура — высокие стены, сходящиеся так близко, что неба почти не видно. Мокрый гранит стен отбрасывал тусклые блики от редких вспышек молний. В таких местах даже днем темно, а сейчас, в ливень и грозу, мы буквально продирались через чернильную темноту, едва различая силуэты друг друга.

Внезапно я услышал характерный влажный звук — хриплое бульканье, которое не могло принадлежать живому существу. Я вскинул автомат, всматриваясь в темноту впереди. Из глубины двора-колодца показалась шатающаяся фигура. Затем ещё одна. И ещё.

— Блядь, и здесь! — процедил я сквозь зубы, снимая автомат с предохранителя.

Я выстрелил короткой очередью. Три вспышки прорезали темноту, на мгновение осветив искажённые лица мертвяков и мокрые гранитные стены, покрытые плесенью. Грохот выстрелов отразился эхом от стен колодца, но быстро потонул в шуме дождя. Две фигуры рухнули, но за ними из тёмной глубины двора показались новые.

Щёлк. Щёлк.

Автомат заклинило.

— Сука! — я яростно дёрнул затвор, пытаясь вытащить застрявшую гильзу. Ничего. Механизм намертво заело от попавшей внутрь воды.

Мертвяки приближались, их силуэты черными пятнами выделялись на фоне серых гранитных стен. Шесть или семь тел, шатающихся, с вытянутыми руками. В тесноте петербургского двора-колодца у нас не было пространства для манёвра — арка за спиной и каменные стены с боков.

— Назад! — крикнул я, но в этот момент обернулся и понял: в арке, через которую мы вошли, послышалось такое же влажное рычание. Мы оказались в ловушке.

— Что нам… — начала Вика, её голос сорвался от ужаса.

— Драться, — обрезал я, перевернул бесполезный автомат и ухватил его за ствол как дубину. — Михалыч, берешь тех, кто слева! Алина — за мной!

Мы выстроились, готовясь принять бой в этом каменном мешке. Ксюша, Вика — в центре, вооружённые чем попало. Мы с деканом встали по краям, прикрывая их с флангов.

Первый мертвяк подобрался вплотную. Я замахнулся и обрушил приклад автомата на его голову. Удар вышел мощным — череп треснул, забрызгав гранитную стену тёмной жижей. Тело рухнуло, но на его место тут же пришло следующее.

— Держитесь вместе! — выкрикнул я, снова замахиваясь.

На нас навалились сразу несколько тварей. Приклад автомата с хрустом впечатался в первый череп, мозги брызнули на стену. Я крутанулся и снёс челюсть второму мертвяку, но третий уже тянул ко мне руки. Рядом Алина метнулась вперед, пытаясь ударить зомби в висок, но промахнулась — лезвие скользнуло по черепу, оставив глубокую борозду. Тварь продолжала наступать, и девушке пришлось отпрыгнуть. Только со второго удара она попала в цель — нож вошел в висок зомби на несколько сантиметров. Этого хватило, чтобы тварь рухнула на колени, но она всё ещё шевелилась, пока я не добил её ударом приклада по голове.

Декан старался держаться, но раненая рука явно мешала. Он неловко орудовал катаной, больше отталкивая мертвяков, чем убивая их. Когда один из зомби подобрался слишком близко, декан ударил его в глаз — скорее от отчаяния, чем от умения. Повезло — лезвие вошло глубоко, и тварь рухнула к его ногам.

Остальные справлялись ещё хуже. Ксюша отчаянно размахивала молотком, но её удары были слабыми и неточными. Вика вообще застыла от ужаса, только визжала, когда мертвяки подбирались слишком близко. Одна из тварей схватила её за рукав, и она завопила так, что заложило уши.

— Помогите! Он меня сейчас укусит!

Я рванул к ней, с размаху вбивая приклад в затылок мертвяка. Тварь обмякла, но на её место уже лезли новые.

Тридцать секунд чистого адреналина и крови. Дождь смывал бурые потёки с наших рук и лиц, а вода вокруг