Судоплатов. 10 лет спустя - Вадим Владимирович Чинцов

протирал свои пенсне и после слов президента, насадил их на нос и ослабил галстук, несколько тучный, холёный, безупречно выбритый пятидесяти четырехлетний бывший журналист нервно заявил — Предлагаю обратиться за помощью к Великобритании! Только англичане смогут своим мощным флотом напугать Советы, отправив корабли к их колыбели революции в Балтийском море!Русским не выгодно будет воевать на два фронта. Хоть и не законченная линия укрепления сможет задержать этих восточных варваров, а там английский флот выйдет на расстояние прямого выстрела по их Ленинграду.

Министр иностранных дел Аристид Бриан кивнул — Действительно! Нам нужно обратиться за помощью к мистеру Макдональду, срочно необходимо переговорить с послом Великобритании, а он пусть донесет наши слова до премьер-министра! Предлагаю собраться сразу после ответа из Лондона.

Джеймс Рамсей Макдональд, получив телетайп из Парижа, собрал членов правительства Великобритании — Франция обращается к нам с просьбой немедленно заключить военный союз против Советов. Оказывается те объявили Франции ультиматум, требуя в суточный срок вернуть отобранные у немцев территории! До конца ультиматума осталось двадцать часов. Советы по истечении этого срока объявят Франции войну. Честно говоря после демонстративного уничтожения в Лондоне офисов МИ Шесть и МИ Пять можно ожидать чего угодно. Вплоть до полного уничтожения всех членов правительства. Придется посоветовать французам вернуть захваченные у немцев земли. Они видно не понимают, что играют с огнем. Русские два раза нам показали, что для них нет ничего невозможного, они действуют в нашей столице как у себя дома. Нас просят отправить флот в Балтику, но кто даст гарантию, что после этого не последует приказ из Москвы о уничтожении всех причастных к началу военных действий. Вполне вероятно, что диверсанты нанесут удар по нашим домам, не щадя наши семьи. Поэтому я категорически против войны с Советами.

Только попав в Париж, Геворк Арутюнов — Агабеков смог вздохнуть свободно — «Хрен вы меня здесь достанете! Руки коротки, чтобы наказать меня посреди цивилизованного мира!»

Агабеков всю неделю водил свою возлюбленную по ресторанам, наняв пару телохранителей из числа белогвардейцев, яростных фанатиков, не пожелавших вернуться на Родину. Изабель Стритер, наконец-то допустив к своему телу после разрыва со своей Родиной, выполняла желание своего любовника будто она оказывает ему огромную услугу, Агабеков продолжал страдать, видя как она ведет себя в постели. Он понимал, что получив наконец-то доступ к ее телу, он все-равно для нее так же далек. Эта стерва всего лишь снисходила, раздвигая перед ним ноги. Но смотрела на него при этом свысока как породистая болонка, которая допустила до себя безродную дворнягу. Своих денег она не давала, наличка быстро закончилась и вот, украдкой забрав у Изабель пятьдесят франков, он пришел в казино, чтобы поставить все на зеро.

Его охранники, ожидавшие у входа в казино, недовольно поглядывали на входящих — Что-то наш хозяин уже неделю как задерживает выплату зарплаты.

— Ага! Сейчас последнее проиграет и нам похоже придется искать другую работу. И что же я как дурак не вернулся в родной Тамбов? Русских в Париже остались буквально пара сотен, не больше. Все вернулись назад, на Родину.

— А ты уверен, что тех, кто решил вернуться, не отправили лес в Сибирь валить?

— Уверен, Степа, уверен! Поручик Забелин, оставил свою семью, а сам уехал в Питер на разведку. Вчера он вернулся за своей семьей — Ему удалось устроиться в спортивном клубе преподавателем фехтования. Будет подростков к олимпийским соревнованиям готовить. Ему даже комнату дали. А жену он договорился в школу пристроить учителем французского. Во как!

— И как там относятся к бывшим?

— Говорит, что по конституции все равны, нет ни графьев и ни мужиков лапотных. Любой может быть выдвинут в парламент и стать хоть прокурором хоть министром. Лишь бы образование было и мозги работали. Ты вообще в курсе, что их Ленин сам из дворян оказывается был?

— Да ладно заливать-то! — не поверил Степан.

— Да и сам главный чекист Дзержинский тоже из польских дворян!

— Значит не ошибся, знал я его отца Эдмунда Иосифовича. Я тогда в Таганроге жил и мой младший брат учился в Таганрогской классической мужской гимназии, где Дзержинский был учителем физики и математики. — оглянувшись на дверь казино, Степан ткнул в нее пальцем — А с этим что делать? Он нам денег должен.

— Да хрен с ним! пойдем лучше к нашим семьям. Завтра с утра в посольство пойдем.

Наблюдавшие из пролетки за охранниками двое из роты спецназа Сергеева удивленно похлопали глазами — Не понял! Куда это они свалили? Жди меня тут, я за ними — понять надо, куда они направились.

Через двадцать минут к оставшемуся наблюдателю подошел Серый — Не понял, а где Шут?

— Шут следит за охранниками объекта, они минут двадцать назад куда-то отправились. А вон и он!

Шут кивнул командиру — Все чуднее и чуднее! Эти двое похоже по домам свалили. А вон и наш объект нарисовался.

Проигравший свои франки Агабеков удивленно покрутил головой по сторонам, не понимая куда исчезли нанятые им охранники. Из поравнявшейся крытой коляски выскочил крепкий парень и после удара под дых как пушинку забросил предателя внутрь, где его тут же приняли еще двое и, связав руки, вставили кляп.

Коляска подъехала к саду Тюильри, из-за позднего времени здесь уже никого не было, лишь единицы спешили по аллее и Серый указал место — Копайте здесь! Отсюда его хорошо будет видно. — повернувшись к предателю, Серый сплюнул — Ну что, сука! Готовь задницу, сейчас в нее введем вот этот кол.

Когда яма была готова, Серый поднял на ноги дрожащего от ужаса Агабекова — Гражданин Арутюнов — Агабеков! По решению правительства Советского Союза ты за предательство своей страны и своих товарищей приговорен к смерти через посажение на кол. Извини, мразь, но лучшей смерти ты не заслуживаешь. Кстати, кол мы особо не старались выстругивать, так что занозы будут просто огромными, да и маслом мы его смазывать не будем. Гордись, тебя казнят так же как до сих пор практикуют в Персии и Турции. Ты же у нас знаток по этим странам, так что прочувствуй на себе всю глубину их уголовной практики!

— Да он обосрался! — Шут скорчил рожу. Теперь возись с ним, засранцем.

— Кляп не вынимайте, нечего раньше времени привлекать внимание.

Утром все парижские газеты вышли с срочной новостью: «В Тюильри обнаружен беглец от советского произвола, казненный с циничной жестокостью.